Паника подкатывает к горлу, и в мозгу происходит короткое замыкание.

— Но почему?

Он смотрит на меня как на идиотку.

— Что?

— Почему это единственные варианты? — пискляво произношу я.

Он отшатывается назад, отодвигаясь от стены.

— Потому что я так сказал.

Я усмехаюсь.

— Как будто это ответ.

Я отступаю на шаг, желая, чтобы эта дурацкая стена рядом с нами исчезла. Может быть, я смогу схватиться за рычаг и как-нибудь выбраться. Конечно, Обри, а потом часами бегать по холодному снегу? Дерьмо.

— Это единственный ответ, который ты получишь.

— Мне трудно поверить, что парень, пожертвовавший в этом году пять миллионов долларов в Фонд спасения дельфинов, может причинить вред людям.

— То, что ты и другие глупые люди знаете обо мне, неверно.

— Фрэнк! — раздается другой голос. — Наконец-то мы нашли тебя.

Мгновение я в состоянии шока смотрю, как парень в простых синих джинсах и кожаной куртке выходит из тени.

Глаз мистера Штейна наконец-то дергается, что отличает его от робота, и я испускаю небольшой вздох облегчения. Я посмотрела достаточно профильных шоу, чтобы понять — мне действительно нужно, чтобы он дал мне хоть какой-то намек на то, что он живой.

— Джекилл, какого хрена ты так долго? — рычит он чертовски раздраженным тоном. — Мы искали твой маленький «проект» тридцать минут.

Я перевожу взгляд на нового человека. Это Джекилл?

Он выглядит таким… нормальным. У него зеленые глаза, каштановые волосы до шеи, а кожа загорелая, как у Дойла. Он выглядит так, словно ему следовало бы кататься по съемочной площадке, а не ползать по темным туннелям в Румынии посреди зимы.

— Боги мои, разве она не самое потрясающее создание, которое ты когда-либо видел? — по тому, как он машет рукой в темноту, я знаю, что разговор не обо мне. В его тоне звучит ликование, как у компьютерного ботаника, увлеченно изучающего новую деталь.

— Клянусь, Влад никогда не разрешает мне играть ни с одной из своих игрушек. Она просто великолепна, намного лучше, чем я себе представлял.

Фрэнк кивает в знак приветствия кому-то позади, кого я не вижу. Его тон смягчается, когда он говорит:

— Хильда.

Мои глаза расширяются, рот приоткрывается, и следующее, что я замечаю — это Фрэнк Штейн, забирающий рычащую собаку у меня из рук, которые, кажется, не работают. Но я не могу думать о том, почему мои конечности не слушаются, несмотря на странный гул в ушах, за которым следует прилив крови к лицу.

Раздается тихий стон, который вырывает меня из этого состояния. Я кричу в абсолютном ужасе, когда в поле зрения появляется ходячий скелет.

— А-а-а! — срабатывает принцип «бей или беги», и я бросаюсь прочь, но каблуками наступаю на подол плаща и падаю. — Что это? — спрашиваю я.

Фрэнк с возмущенным вздохом хватает меня за руку и рывком ставит на трясущиеся ноги.

— Это Хильда, и не называй ее так. Это обидно, — говорит Джекилл, как будто я действительно кого-то обидела. Он кладет ладонь на плечо скелета. — Не обращай внимания на людей. Они все идиоты и слепы к твоей красоте, моя скелетесса.

— Влад убьет тебя за это, — усмехается Фрэнк, прежде чем поставить Фифи на ноги.

Мопс поджимает хвост и убегает по туннелю, надеясь найти своего хозяина.

Джекилл закатывает глаза.

— Сильно сомневаюсь в этом, мистер помешанный на контроле. Все в порядке. Она хочет пойти со мной, и ему просто придется с этим смириться, а ты умеешь договориться, Фрэнк. — затем Джекилл поворачивается и смотрит на меня.

Тело коченеет, когда его ярко-зеленые глаза странно блестят в тусклом свете, а на лице появляется широкая ухмылка. На ходу он кренится в сторону, явно нетрезвый.

Я стою там, моргая, как идиотка, не зная, что делать, фактически оказавшись здесь в ловушке. Теперь, когда их двое, я чувствую себя еще более одинокой и напуганной, чем раньше, особенно после угроз Фрэнка.

— Пожалуйста, не делай мне больно, — шепчу я, прижимаясь спиной к стене и закрывая глаза.

— Делать тебе больно? Не слушай Фрэнка и его истерики, — говорит он с отвращением, так близко, что я чувствую запах алкоголя в его дыхании. — Моя дорогая девочка, я бы никогда не причинил тебе боль. Мне очень нравится жить и дышать, если уж на то пошло. Боже милостивый, женщины будут рыдать, когда я умру.

Под чем, черт возьми, этот парень? Я открываю глаза и настороженно смотрю на него.

— Тогда отпусти меня.

Он качает головой и как-то странно нюхает воздух.

— Боюсь, не получится, — он снова принюхивается у моей макушки, светя зелеными глазами даже в полумраке. — Это интересно. Влад действительно получает все. Кажется, ты нашел женщину Цепеша, бродящую по коридорам, Фрэнк. Я чувствую его запах от нее повсюду.

— Я знаю это, ты, напыщенный кретин, — огрызается Фрэнк.

— Конечно, ты знаешь! Ты и твоя разведка, — Джекилл, смеясь, грозит Фрэнку пальцем. — Ну, тогда, я думаю, мы оба получили то, за чем пришли.

Фрэнк тянется, чтобы снова схватить меня, но я отвожу его руку назад.

— Не прикасайся ко мне.

Я борюсь с угрожающей захлестнуть меня паникой. Слава богу, Влад заставил меня надеть плащ, иначе эти странные уроды могли бы увидеть мое платье и стать еще более жуткими. Сердце бешено колотится в груди, и я хочу, чтобы Влад каким-то образом появился прямо в этот момент и убрал этих парней подальше от меня. Ночь становится все хуже и хуже.

— Ты что, с ума сошел? Угрожаешь игрушке Влада? — говорит Джекилл Фрэнку. О, этот парень определенно не в себе. Похоже, это он здесь сумасшедший. Затем он поворачивается ко мне. — Я бы поздравил тебя с предстоящей свадьбой, поцеловав руку, но потом, ты знаешь, щелк, — он проводит рукой по горлу. — С другой стороны, я думаю, нам нужно увести ее как можно дальше от этого полубредящего вампира, прежде чем это произойдет, прежде чем он… привяжется.

Фрэнк смотрит на него с упреком, а скелет, Хильда, наклоняет голову влево, как будто они оба ее раздражают.

— Вот именно, именно поэтому нам нужно убираться к чертовой матери из этого замка, пока он не понял, где она, — говорит Фрэнк.

— Старый друг, я думаю, ты упускаешь один или три факта в этом уравнении, — говорит Джекилл, протягивая руку к скелету и обнимая ее за талию, прежде чем отвернуться и посмотреть на часы. — О, ты только посмотри, который час? Ты прав. Я должен увести Хильду к машине.

— Я не пойду ни с кем из вас! — кричу я, но они не слушают.

Я хмурюсь, когда замечаю, во что одета Хильда. Это… мой свитер? К горлу подкатывает тошнота. На скелете мой свитер, который пропал с момента моего приезда. О Боже, вытащите меня отсюда!

Хихикая, Джекилл разворачивается обратно к Фрэнку.

— В любом случае, похоже, у тебя есть чем заняться. Пойдем, Хильда, дорогая? — он уводит женщину-скелет, а я все еще удивляюсь, как она вообще существует.

Фрэнк кланяется Хильде, и странно, насколько он плавен и грациозен, учитывая огромные размеры парня. Я помню, как однажды летом мы с бабушкой смотрели «Принцессу-невесту»⁸¹, и клянусь своей жизнью, Фрэнк Штейн ничуть не ниже Феззика.

Глаза Фрэнка встречаются с моими, и я борюсь с внезапной волной отвращения, которая прокатывается по телу, вызывая тошноту.

— Пойдем со мной, — выпаливает он, притягивая мое маленькое тело к себе.

Я борюсь, чтобы освободиться.

— Нет! Я остаюсь здесь.

— Ты должна знать, кто он, — говорит Фрэнк, прижимая меня к стене. — Он вампир. Он, вероятно, недавно укусил тебя, если Джекилл чувствует его запах на твоем теле. Как думаешь, что Влад делает с людьми?

— Влад никогда бы не причинил мне вреда, — говорю я уверенно.

— Он такое же чудовище, как и все мы, а ты — жалкий человечек, который ничего не знает.

Я упрямо качаю головой. Фрэнк может говорить, что хочет, но я доверяю Владу. Я знаю его. Он никогда бы не причинил мне вреда.

— Нет? Все еще не боишься того, кто, скорее всего, ничего не хочет, кроме как опустошить тебя, как мешок с кровью? — он усмехается, как будто я сумасшедшая. — Отлично. Как бы мне ни было выгодно убить тебя, нам все равно нужно, чтобы его связь ослабла. Я увезу тебя как можно дальше, чтобы ты не смогла причинить ему вреда, и ты останешься там, или я найду всех, кого ты знаешь, всех, кого любишь, и уничтожу их любым доступным мне способом. Я буду в каждом углу, в каждой тени, наблюдая.