В один из экспериментов он пробудил воспоминания моей предшественницы. Он начал вливать в меня какую-то невероятно болезненную жидкость и одновременно с этим энергию из кристалла. Это было адски больно. Я думала, у нее есть предел, но, видимо, я только в этот момент достигла его.

Меня расплавляло так, словно моя кровь вскипает, и я вот-вот взорвусь. Жидкость медленно текла по моим венам, заполняя каждый уголок моего тела. Я всё чувствовала: каждое движение, каждый миллиметр был пронизан этой вязкой субстанцией. Меня ломало, а она продвигалась всё дальше и дальше, пытаясь заменить моё нутро. Это было невыносимо больно…

С противоположной стороны добавлялась энергия из кристалла, которая была чужеродной для меня. Он убивал меня физически и энергетически одновременно. Энергия подавляла, пыталась прогнуть под себя, подчинить, впитать, слиться и подавить мою собственную. Я действительно сходила с ума.

В какой-то момент, когда эти две субстанции перетекли в мою брешь, которая была в голове, началась настоящая агония. Моё тело выгнулось под неестественным углом, а я не могла даже закричать. На границе боли и яви в моё сознание потекли воспоминания Агелии…

Она была действительно прелестным ребёнком. Мама и Аарон всегда были рядом, а отец, даже будучи занятым, старался найти время для общения с семьей. Это была обычная счастливая семья, живущая в прекрасное и безоблачное время.

Мать была очень красивой женщиной. Агелия, несомненно, унаследовала от неё многие черты. У неё были каштановые волосы, на несколько тонов светлее, чем у Агелии, глаза цвета пасмурного неба и очаровательные черты лица.

Девочка постоянно задавала вечные вопросы: «Почему?», «Зачем?», «Как?». Но мама всегда отвечала ей спокойно и с пониманием, а также учила пользоваться элементарной магией, по типу: создание светлячков.

— Мама, я стану таким же магом, как и ты? — счастливо улыбалась Агелия. Она была в восторге от белой стихии нуля.

— Да, дорогая, — улыбнулась мама в ответ. — Но ты гораздо сильнее, у тебя большой потенциал. Ты немного иная, и у тебя всё впереди.

Отец, глядя на неё, всегда светлел лицом, и неважно, в каком настроении он находился. Как только в поле его зрения появлялась его женщина, его черты смягчались, а на губах появлялась рассеянная полуулыбка. Этот сильный мужчина смотрел с бесконечной нежностью на своё сокровище.

Время шло, дети росли. Агелия росла любопытным и светлым ребёнком. Она облазила замок сверху донизу в поисках приключений и несколько раз путешествовала с родителями. Ей не сразу запечатали силы, и она могла ими пользоваться. В воспоминаниях я чётко видела, как она радостно показывала маме свои умения. Много времени проводила за книгами. Она хотела путешествовать и горела желанием познавать новое.

Какие прелестные мечты были у этой маленькой девочки! Но хорошее когда-то заканчивается…

Наступила беременность. Третья. У Корнелии с каждым днём становилось всё тяжелее находиться с Кристианом и своими старшими детьми. Агелия не понимала, почему так происходит, и пыталась помочь, вливая матери свою силу. Это помогало, но ненадолго.

Спустя некоторое время пришли роды. Тяжёлая беременность, сложные роды. Женщине было тяжело разродиться, и она чуть не погибла. Но удача была на их стороне, смерть обошла Корнелию стороной, и родилась маленькая Амелия. В тот момент, когда произошло рождение плода, по всему замку разнесся оглушающий крик матери. Пронзительный, болезненный и отчаянный.

Аура семейства Оверглайнэйв подавляет и может даже убивать. У Корнелии не осталось сил, а рядом находилось огромное магическое скопление энергии остального семейства. Она кричала на ложе, её ломало, и она увядала с каждой секундой все сильнее. Отец не стал дожидаться плачевного исхода и отправил её в другое поместье.

Вереница воспоминаний нахлынули на меня. Как же тяжело и больно было матери, как плакала по ночам Агелия, как Аарон в один миг повзрослел и стал сдержаннее, как отец начал отдаляться, утопая в своем горе. Я словно ощущаю это сейчас, и слёзы наворачиваются на глаза, словно это произошло только вчера.

Мужчина продолжал свой эксперимент, а я слышала его смех где-то на задворках сознания. Но это было не важно, душевная боль была сильнее. К физической боли я уже привыкла, от неё можно защититься…

Это был последний раз, когда она виделась с матерью, расставание, которое было тяжёлым для ребёнка. Я чувствую её беспомощность, страх и неизвестность. Надежда канула в Лету, и немного позже она вновь начала мелькать перед глазами Агелии.

Отец углубился в исследования и создание артефактов, чтобы облегчить состояние Корнелии. Он пытается найти выход, но раз за разом терпит крах. И в какой-то момент появляется он! На горизонте проявился мужчина с каштановыми волосами и серыми безликими глазами, который тоже участвует в исследованиях и создании артефактов.

Он довольно хорош в своём деле, но удача не хочет озарять семью. Агелия начинает замечать, что мужчина пристально смотрит на неё: изучающе, колюче, так что по коже бегут мурашки.

«Но это же для мамы? Можно и потерпеть. Если всё получится, пусть и ненадолго, она снова будет здесь! Нужно надеяться, он ничего не сможет сделать».

Агелия помогает с малышкой и ухаживает за новорождённым ребёнком. Амелия тянется к старшей сестре, ребёнок чувствует её присутствие и успокаивается.

Ей начинают сниться сны, как и мне в этом мире. Каждую ночь она засыпает в страхе, а утром просыпается в холодном поту, ничего не помня при этом. Она не сразу понимает, что кто-то пытается пробиться через её защиту, кто-то пытается войти в её сознание.

Это продолжается долго… Сны начинают обретать очертания, и постепенно сумасшествие добирается до девушки. Днём за ней наблюдает маг, ночью сны не отпускают, утром тошнота, пот и вновь потеря сознания…

Агелия истощается как морально, так и физически. Она становится более агрессивной, но не жалуется. Никто ей не может помочь, никто не замечает изменений. В приступе отчаяния Агелия думает, что это всё из-за Амелии, но быстро отметает разрывающие душу чувства и сомнения, дав себе пощечину, отринув слабости. Она понимает, что слабые мысли не помогут, нужно надеяться, и удача улыбнётся вновь.

Снова обрывки воспоминаний.

Проходит время, девочка растет, но Агелии становится хуже. Когда Агелия в помутневшем состоянии замахнулась на малышку, она резко пришла в себя, хотя и ненадолго.

— Сали! — взвизгнула Агелия.

— Да, госпожа? — спросила служанка, влетая в комнату и осматриваясь, ожидая худшего.

— Не подпускать ко мне больше Амелию! — прошелестела она и заткнула уши руками, мотая головой в разные стороны.

— Н-но, госпожа, она-то с вами… — начала было она, но Агелия разъярилась и подлетела к ней.

— Не смей перечить! Чтобы в поле зрения я ее не видела, иначе отвечать будешь ты, — прошипела она прямо в лицо девушки, а та, скукожившись, только смогла кивнуть в знак согласия.

Агелия испытывает смешанные чувства: всепоглощающую вину и необузданный страх. Ей тяжело себя контролировать, и тьма окутывает её.

Воспоминания путаются, и обе жизни сливаются воедино. Много мрака и море боли…

Проснувшись, она обнаружила себя в клетке в подземелье. Она была намного моложе, чем сейчас, и чувствовала себя потерянной и сбитой с толку. На её руках были надеты антимагические браслеты, а на шее — печать подчинения. Она была в вихре отчаяния и страха.

Попытки сбежать не давали результатов и только злили мага. Он был менее терпелив, нежели сейчас, и каждый раз, когда она пыталась сбежать, ей приносили больше боли. Агелия не была обучена своим способностям, а браслеты и печать подчинения не оставляли ей надежды на свободу. Но в её душе теплилась вера.

Корнелия много рассказывала ей о контроле, но этого было недостаточно. Дар пробудился у неё немного раньше, чем она родила третьего ребёнка. Ей было дано так мало времени, а после рождения Амелии у неё не было возможности развивать свои способности.