Обед девушка ему доставила уже из своей спальни. Чмокнула в щеку, сунула чистый, непривычно длинный конверт и тут же исчезла, даже ничего не спросив о таинственных ящиках. Денис понял, что все расспросы она оставила на потом. Еще раз внимательно перечитал свое послание Макарову, убедился, что все правильно, запечатал конверт, но надписывать не стал. Решил сначала посоветоваться с любимой.

То, что он любит Ольгу, у него никаких сомнений не вызывало. Как говорится — втюрился. Причем по самые уши. И что с этим делать, он совершенно не представлял. Женится надо — это само собой. Но вот как? Даже в недавнем прошлом своем положении, будучи советским военлетом, помогающим испанским республиканцам, сделать это было весьма затруднительно. Да невозможно, черт побери! Не было таких случаев, чтобы советский человек женился на испанке! В данном случае, конечно, не совсем на испанке, но на гражданке Испании, но это ничего не меняет. Кто ему позволит сделать такое? Просто скомандуют: «Отставить жениться!» И все, ваши не пляшут…

Но выполнить такую команду он не сможет? Нет, конечно. Тогда какой он советский военлет? Тут предательством Родины попахивает!

Никакого выхода нет. То есть абсолютно!

Так! А не оставить ли все это на потом, на когда разъяснится с его текущим положением? Он ведь совсем не представляет ситуацию в полку. А также то, как к нему сейчас относятся товарищи. И — командиры… Они ничего не знают о его судьбе. Если та паршивая газетенка попала к тем, кому следует, то, скорее всего, его и взаправду считают предателем. А с такими все просто: трибунал — и к стенке! Может быть, конечно, разберутся и оправдают. Но это когда еще будет… Да и будет ли вообще? Сильные сомнения имеются. На памяти Дениса подобного не случалось, однако нетрудно представить, зная нынешнюю международную обстановку. Лучше уж, чтобы он действительно разбился на своей «мухе»… Нет, надо обязательно письмо Саньке отправить! Непонятно как? Но Ольга обязательно придумает!

Денис валялся на постели, читая «Войну и мир» Толстого, который мало что был графом, так еще и почти половину романа написал по-французски! Он, наверное, думал, что его читатели все поголовно этот язык знают. Ну, как же, граф! И тосклива эта книжка была до невыносимости! Ольга принесла толстый томик несколько дней назад, велела читать. «Для поднятия общего уровня культуры» — так она выразилась. Денис фыркнул, решил про себя, что ни фига такую ерунду читать не будет.

Но со временем не поспоришь. Он, конечно, старался изнурять себя физическими упражнениями, зубрил испанский, но того самого свободного времени у него оставалось с избытком. Вот и стал он продираться через витиеватый стиль графа-писателя, затрудненный еще и старой орфографией. Многое ему было просто непонятно. Все эти семейные дрязги, запутанные отношения между героями были ему скучны, вызывали только зевоту, и если бы не Ольга, он эту белиберду ни за что не взял бы в руки.

Нет, читать он любил и, по сравнению со своими приятелями, авиаторами и техниками, начитан был основательно. Над ним даже посмеивались. Не зло, но все-таки немного обидно. Но с этим ничего поделать было нельзя. Смеются? Пусть себе смеются! А он вместо того чтобы играть, например, в шахматы, предпочитал уткнуться в растрепанную книжку какого-нибудь Жаколио или Буссенара и следить за приключениями (выдуманными, конечно) героев. Там тоже порой встречались бароны или графы, но они хоть по-французски между собой не говорили! Авторы, правда, французы… Ну, так и что? Переведено ведь на русский!

Вот так, продираясь сквозь хитросплетения графского романа, он и провел весь день. А ночью пришла Ольга.

И была она очень задумчивой. Денис поначалу решил, что это из-за прошлой ночи, но на прямой вопрос девушка покачала головой.

— Тут такая история… — нерешительно начала она. — Встретила я одного человека…

— Кого это еще? — встрепенулся Денис.

— Я и сама не пойму. Но откуда-то он тебя знает. И то, что ты у нас прячешься, — тоже.

У Дениса все оборвалось внутри. Ну вот, нашли его… И что теперь делать? Бежать, немедленно бежать!

Он даже вскочил с кровати, но Ольга подняла ладонь:

— Погоди, дай рассказать.

И едва ли не силой усадила его.

— Я поехала на давильню, надо было кое-что посмотреть там. И у входа встретила его.

— Как он выглядел?

— Странноватый такой дядька, высокий, с узким лицом, лет пятидесяти. Одет как городской житель. Но не местный, а вроде француза. Или англичанина.

— Старик?

— Он не кажется стариком. Подтянутый, видно, что мускулистый.

— И что было дальше?

— Говорит он чисто. Начал по-испански, а потом перешел… на русский!

— Что?

— Вот именно, на русском мы с ним дальше разговаривали.

— О чем?

— Сначала он меня начал успокаивать. Дескать, не хочет нанести вреда ни нам с папенькой, ни нашему неожиданному гостю. То есть тебе. Он тебя даже по имени назвал!

— Кто же это такой? — озадачился Денис. — По имени меня здесь только вы знаете, да в полку. А так мы все под псевдонимами, я тебе рассказывал.

— Не представляю. Но он сказал, что ему необходимо встретиться с тобой.

— Вот так прямо и сказал — встретиться со мной?

— Да. И что от этой встречи зависит наше с тобой будущее.

Денис озадачился еще больше.

— Так он и про нас с тобой знает?

— Выходит, что так.

— Ничего не понимаю.

— А уж я-то…

Некоторое время они помолчали, потом Денис решительно тряхнул головой.

— Где наша не пропадала! Когда и где назначена встреча? Интересно мне на этого всеведующего посмотреть…

Ольга подняла виноватый взгляд.

— Сейчас. То есть сегодняшней ночью. Он будет ждать недалеко от финки.

— Тогда давай собираться, чтобы время не терять.

Пистолет, проверив и загнав патрон в патронник, он, естественно, взял с собой, сунув сзади, под рубашку.

Уже проверенным путем выбрались наружу.

— Куда теперь?

Ольга молча взяла его за руку, повела за собой. Шли тихо и через пять минут оказались на полянке, скрытой в подступающем к финке лесу.

— Подождем здесь.

Садиться на траву Денис не стал, прислонился спиной к дереву, настороженно оглядываясь по сторонам.

И все же пропустил момент, когда на противоположной стороне поляны возникла темная фигура. Он сжал в ладони рукоять пистолета.

— Не тревожьтесь, Денис Игоревич, — раздался негромкий голос. — Я тоже вооружен, но стрелять не собираюсь. Нам нужно просто поговорить.

Денис сглотнул.

— Кто вы такой?

И понял, что разговаривают они на русском.

— Называйте меня Штефаном. Ну, или Степаном, если вам будет так удобнее.

— И о чем же пойдет разговор, Штефан?

— Позвольте подойти ближе. Неудобно все же ночью перекрикиваться. Еще услышит кто-нибудь.

— Что ж, подходите…

Темная фигура приблизилась.

— Ну вот, так лучше. А разговор у нас пойдет о вас, о вашей дальнейшей судьбе. Ваша подруга, наверное, уже сообщила, о чем я ей успел сказать.

— В общих чертах.

— Хорошо. Вам нельзя дольше оставаться в этом поместье.

— Почему это?

— Местный корреспондент парижской газетки практически выдал ваше местопребывание. И в самом скором времени сюда заявятся или карательные органы фалангистов, или дальняя разведка НКВД.

— А что, такая существует? — усомнился Денис.

— К величайшему сожалению. И предателей Родины они очень не жалуют.

— Да с какого хрена я — предатель Родины? — в отчаянии почти выкрикнул Денис. — Случайно попал сюда!

— Тише, тише, не надо эмоций! — поднял руки успокаивающим жестом Штефан. — Не забывайте, фалангистская охрана уже здесь. И хотя несет службу спустя рукава, в любой момент может проснуться. Не все так трагично, молодой человек. Вы же боевой авиатор, хладнокровнее надо быть. Давайте поговорим и все разложим по полочкам.

Денис вытер внезапно, несмотря на ночную прохладу, вспотевший лоб. Кивнул успокаиваясь.