Лис нарочито медленно нажал на ручку двери, открыл ее. У него совершенно мокрая спина, но голос абсолютно спокойный.

— Лиса, пойдем обедать.

Она бросила взгляд на кровать. Лис подошел и взял люльку.

— Пойдем. Там бабушка уже по внуку соскучилась. А ты спокойно поешь.

— Ну что ты делаешь, дочка, не надо.

— Я делаю, как Нюра научила. Вам не больно?

— Не больно. У тебя ребенок маленький, а ты со мной, старой, возишься.

— Во-первых, вы не старая, Алтынай. Во-вторых, мне ребенка только на покормить отдают. А все остальное время он у вас.

Алтынай вздохнула и посмотрела на люльку.

— Ты не представляешь даже… — и махнула рукой. А Лиза продолжила разминать тонкие, словно детские ступни.

В тот поистине судьбоносный вечер, когда Лиза приехала в этот дом, когда Алтынай встала, уже вечером, на кухне рыдали три женщин: Лиза, Нюра и Алтынай. А потом Нюра, шумно высморкавшись, сказала:

— Так, пора вспомнить годы работы в реанимации.

Нюра показала нехитрые приемы и упражнения, и Лиза приняла их на вооружение. О своем разговоре с Максимом Лиза пока никому не рассказывала. А вдруг не получится, не срастется. Лучше не давать неподтвержденных надежд.

А вот и Макс, легок на помине. Сообщение от него Лиза перечитала несколько раз. Там значился прямой номер этого самого ученика, название реабилитационного центра, в котором он работает. Макс написал, что договорился, что надо звонить и решать по времени консультации и возможной госпитализации, что надо ссылаться напрямую на Макса. И в конце была приписка: «Единственное, Лиз, по деньгам вопрос вне моей компетенции. Скорее всего, дорого, но тут я бессилен».

Ну что же. Половина дела сделана. А с деньгами… С деньгами что-нибудь решим.

Стукнула входная дверь, послышались мужские голоса. Один голос Лиса, другой вроде бы незнакомый — не Янар, не Акинфа.

— Иди, дочка, иди, — ее плеча коснулась рука Алтынай. — Ступай, там без тебя никак. А за Матвеем я пригляжу.

— Слухами земля полнится. Поздравляю, Лиза. И вас, Анатолий.

Лиза почувствовала, как на ее талию легла рука Лиса, как он прижал ее к себе.

А в просторной прихожей напротив них стоял человек, которого Лиза не сразу вспомнила и узнала. Да и трудно его было узнать. Когда они виделись в последний — и единственный раз — он только что пережил крушение вертолета, его лицо было окровавлено, а одежда испачкана и порвана. Сейчас мужчина был гладко выбрит и чисто и даже щегольски одет.

— Здравствуйте, Виктор, — Лиза все же вспомнила его имя. — Спасибо. Как вы? Как пилот? — спохватилась вдруг запоздало.

— С пилотом все в порядке, — ответил почему-то вместо Виктора Лис. Мужчины после паузы обменялись рукопожатием, но оно вышло каким-то скованным.

— Со мной тоже все в порядке, — чуть кривя губы, ответил и Виктор. — А я вам должок принес, Лиза.

— Разве вы у меня что-то брали?

— Вы умная женщина, Лиза. Вы понимаете, о каком долге я говорю.

Но Лиза еще какое-то время не понимала. А потом до нее дошло. Ну, надо же. У людей с собственными вертолетами бывает чувство благодарности? Впрочем, Лизе тогда еще подумалось, что этот Виктор не так-то прост. Ну что же. У нее есть что предложить. Вопрос в том, по средствам ли ему этот долг.

— Пойдемте, попьем чаю, Виктор. Такие вопросы не обсуждают у входной двери.

Лиза с Лисом вышли проводить Виктора. Мужчины снова обменялись рукопожатием, но оно было уже не таким скованным. Они проводили Виктора до калитки, где он сел в машину и уехал. В этот момент откуда-то сбоку раздался громкий лай, а потом на них налетел Туман.

— Держите свое хозяйство, — Лиза за обниманиями с Туманом не заметила, как подошел Монгол. Он протягивал Лису шевелящийся мешок. — Еле изловил. Ну и вредный же у тебя кот, Лизавета. Все руки мне исцарапал. Дом я запер.

Он протянул ключ. Лиза крепко обняла Монгола, а из дома выбежал Янар.

— Где, где мой кот?!

Туман снова залился громким лаем. Ну вот. Теперь все в сборе.

Вечером они держали семейный совет, как лучше поступить.

— Да лучше бы Нюра… — в очередной раз высказал сомнение Лис. — Она все-таки медицинский работник. Я с Нюрой говорил, она согласна поехать с мамой.

Лиза созвонилась с учеником отца Макса. Этого человека звали Аркадий Романович, и он доброжелательно поговорил с Лизой. Доктор очень заинтересовался случаем Алтынай и сказал, чтобы приезжали как можно скорее. И уже после осмотра будет ясно, что делать дальше.

Именно это они теперь и обсуждали.

— С мамой поеду я. Мне восемнадцать. Я справлюсь.

Лис вздохнул. Лиза нашла под столом его руку и сжала.

— Ладно. Так и сделаем.

За Алтынай и Янаром приехал комфортабельный микроавтобус с пандусом. Лис давал брату последние наставления, а Лиза вспоминала разговор с Виктором. Он выслушал просьбу Лизы, не выказав никакого удивления. А потом коротко сказал: «Все решу. Трансфер, организацию, оплату. Вы только с датой определитесь».

— Спасибо тебе, Нюра. Не знаю, как бы я без тебя справлялась.

— Ой, скажешь тоже. Мне это только в радость. Своих-то уже не будет. А хочется же ребеночка потетешкать.

Лизе хотелось спросить: «Почему?». Почему Нюра не родила ребенка? Но это такая тонкая и деликатная тема, что так в лоб и не спросишь. Разве что как-нибудь в подходящей обстановке, при удобном случае.

Лиза не была уверена, что у нее будет этот случай. Что у нее появится возможность спросить об этом Нюру. Лиза вообще не была уверена, что ее будущее связано с этим местом.

Какое у нее вообще оно — это будущее? Что ей делать? Лиза не могла представить, что уедет отсюда. Как она уедет отсюда, если проросла в это место, в этих людей. Когда есть полное ощущение, что Лиза всегда жила здесь? Как она может быть где-то в другом месте, если ее место — здесь?

Где — здесь?

Вчера приезжал Кравцов, шумно пил чай, хохотал, ужасался, чесал между ушей Тумана — и все это, в своей манере, одновременно. А потом, чуть ли ни мимоходом, сказал, что место Лизу ждет, и ждет железно. Место в «Алагеме», то самое, на которое она приехала… два года назад, получается. Тогда сюда приехала какая-то другая Лиза. Просто тезка, у которой с Лизой нынешней ничего общего, кроме паспортных данных. Да и они…

Лиза покивала Льву Федоровичу, не сказав ничего конкретного. Да он, похоже, и не ждал ответа вот прямо сейчас. Шумно распрощался и уехал.

Неужели и Лиза когда-то уедет из этого дома? Он ужасно нравился Лизе, этот дом. Она прикипела душой к месту, к дому, к людям, которые здесь живут. Но нельзя игнорировать главную неопределенность во всем этом.

Лис.

Они почти не говорили, хотя жили в одной комнате и спали в одной кровати. У Лизы много времени занимал Матвей, да и хлопоты с Алтынай отнимали достаточно времени. А теперь Алтынай уехала, а хлопот только прибавилось. Они с Лисом остались в доме одни. Они и Матвей.

Сын пока демонстрировал спокойный характер, и все его потребности легко удовлетворить. Но помощь Нюры все равно неоценима.

А Лис целыми днями пропадает на озере. Навигация открылась, и у него очень много работы. Правда, он выбрал время и оформил документы.

У их сына появилось официальное имя — Лисовский Матвей Анатольевич. Но это не означает, что между ней и Лисом все так же просто и ясно.

— Лиса, поехали, прокатимся.

Лиза медленно обернулась.

— Как — прокатимся? Куда?

— На катере. По озеру.

— Но…

— Езжайте-езжайте! — вступила в их разговор Нюра. — Матвейка только что покушал. Я его сейчас на улицу вынесу, и все — на свежем воздухе часа три будет спать сном младенца.

— А если…

— Езжай, проветрись, раз Лис зовет! — рассмеялась Нюра. — Все будет в порядке. Оденься только потеплее, на озере ветер.