— Я возьму одежду и потом…

— Нет.

— Нет?

— Я хочу, чтобы ты переоделась здесь.

— Юлиан…

— Пожалуйста.

Она подозрительно посмотрела на него.

— Только не вздумай смеяться. — Немного поколебавшись, Грейс сбросила полотенце.

Юлиан жадно посмотрел на ее грудь.

— Можешь быть уверена, и не подумаю. — Он встал с кровати и с грацией хищника подошел к ней.

По спине Грейс пробежали мурашки, когда он протянул руку и вытащил из ящика черный пеньюар, который подарила ей Селена. Потом Юлиан подошел к Грейс, не переставая любоваться прелестной вещицей.

Грейс посмотрела на его золотую шевелюру; сердце ее громко колотилось в груди. Затем повернулась, позволяя ему одеть себя.

Юлиан накинул шелковую ткань ей на плечи, стараясь пробудить максимум эмоций своими прикосновениями. Затем поднял голову и поймал губами ее губы. В результате он едва не дошел до точки кипения, когда пути назад уже нет, как вдруг комнату залил яркий белый свет, и Юлиан оторвался от ее губ.

— Это был ты? — спросила Грейс с обожанием в глазах. Юлиан удивленно покачал головой:

— Ну нет, на такое я не способен. У этого света был иной источник. — Он посмотрел по сторонам и замер, когда взгляд его упал на постель.

Не может быть…

— Что такое? — спросила Грейс, проследив за его взглядом.

— Это мой щит, — ответил он, все еще не веря своим глазам.

Оцепенев, Юлиан смотрел на мерцающий диск посреди кровати: уже много веков он не видел свой щит.

Боясь, что это только сон, Юлиан протянул руку и взял подарок Афины.

— Смотри, твой меч тоже здесь!

Он удержал руку Грейс прежде, чем она дотронулась до оружия.

— Это меч Кроноса. Никогда не прикасайся к нему. Если его возьмет в руки тот, кто им не владеет, меч прожжет руку, оставив незаживающую рану.

Грейс на всякий случай отошла подальше от меча и нахмурилась:

— Кто прислал их?

— Я не знаю. — Юлиан провел рукой по поверхности щита, как отец, обретший давно пропавшее дитя; затем он взял с постели меч и засунул далеко под кровать.

— He-забудь, что он там, и ни в коем случае не прикасайся к нему. Должно быть, мать прислала их. Только она или кто-то из ее сыновей могли это сделать.

— Но зачем?

Юлиан прищурился, припоминая легенду о мече Кроноса.

— Возможно, мне предстоит встреча с Приапом. Меч Кроноса называют также мечом правосудия: он не убьет Приапа, но упрячет в книгу вместо меня.

— Ты это серьезно?

Юлиан кивнул.

— А можно потрогать щит?

— Конечно.

Грейс пробежалась пальцами по рельефной золотисто-черной поверхности, изображающей Афину и ее сову.

— Просто красота, — сказала она, завороженно глядя на щит.

— Кир приказал сделать его: мне в подарок, когда я стал полководцем.

Коснувшись гравировки под изображением Афины, Грейс спросила:

— А что написано здесь?

— «Смерть лучше бесчестья».

Юлиан улыбнулся, вспомнив, как они стояли с Киром рядом на поле боя. На щите Кира было выгравировано «Добыча победителю», и он частенько подшучивал над Юлианом. «Честь тебе, дружище, а трофеи мне, идет?»

— Кто такой Кир? Тот человек, которого казнили?

— Да.

— Он тебе нравился?

Юлиан грустно улыбнулся:

— Это случилось не сразу. Мне было двадцать три, когда его дядя отдал Кира под мое командование, очень внятно объяснив, что со мной случится, если он пострадает. Он был бесстрашен. Ему и двадцати не было, а он бросался в бой на превосходящие силы противника, не думая о возможных ранениях и увечьях. Порой казалось, что я только тем и занимался, что вытаскивал его из передряг. Но несмотря на горячую голову, Кир обладал замечательным чувством юмора и удивительной преданностью. Жаль, что меня не было рядом, чтобы вырвать его из лап римлян.

Грейс сочувственно кивнула:

— Вдвоем вы, наверное, творили чудеса.

Глаза Юлиана засияли.

— Да, вместе мы были неуязвимы. — Он с гордостью посмотрел на Грейс. — Нам оставалось совсем чуть-чуть, и мы бы захватили Рим.

— Но зачем?

— Я поклялся разрушить Рим, когда римляне захватили Примарию. Жители послали за мной и Киром, но мы опоздали. Римляне хладнокровно вырезали всех женщин и детей в городе. Я еще никогда не видел такой бойни. А когда мы хоронили убитых, римляне напали на нас.

Грейс похолодела.

— И что случилось потом?

— Я обратил их в бегство и едва не убил Ливия, но тут вмешался Приап и убил мою лошадь ударом молнии. Я свалился прямо к ногам римлян и думал, что мне конец, но тут появился Кир. Он отбил меня у Ливия, а потом мы стали теснить их, и Ливии велел трубить отступление. Мы так и не сумели настичь его.

Только сейчас Грейс осознала, что чувствует его тепло, хотя их тела не соприкасались. Не в силах противиться своим желаниям, она прижалась спиной к его груди, и он нежно поцеловал ее в шею. Она подумала, что если не остановиться сразу, то потом это и вовсе не получится…

— Юлиан, — прошептала Грейс.

— Я знаю. Пойду приму холодный душ. — Еще немного помедлив, он вышел из комнаты.

После завтрака Грейс решила научить Юлиана водить машину.

— Мне это совсем не нужно, — сказал он, когда они подъехали к школьной стоянке.

— Да перестань, — поддразнила она. — Разве тебе не интересно?

— Нет.

— Нет?

Юлиан вздохнул:

— Ну ладно, если только чуть-чуть…

— Представь, какие истории ты будешь рассказывать, когда вернешься в Македонию. Ты управлял железным чудовищем — разве это не здорово?

Юлиан озадаченно посмотрел на нее:

— Значит, ты не против того, чтобы я ушел?

Грейс хотелось крикнуть «нет», но она лишь вздохнула. В душе она понимала, что не сможет заставить его позабыть, кем он был. Юлиан Македонский. Герой. Легенда. Такой никогда не станет человеком двадцать первого века с приятными манерами.

— Я не смогу удержать тебя. Ты ведь не потерявшийся щенок, которого я привела домой.

Юлиан заметно напрягся от ее слов. По сути, все так и было. Вот почему ему так сложно оставить ее. Как он может уйти от человека, который считает его мужчиной, а не домашним животным?

Он не понимал, зачем Грейс хочет научить его водить машину, но ей определенно нравилось делиться с ним своим миром, а ему нравилось делать ее счастливой.

— Ладно, показывай, как укротить этого зверя.

Грейс припарковалась, и они поменялись местами. Оказавшись на водительском сиденье, Юлиан вдруг как-то сразу уменьшился в размерах.

— Я не могу ни дышать, ни пошевелиться…

Она рассмеялась:

— Извини, я забыла отодвинуть сиденье. Внизу есть рычажок: потяни за него, и тогда сможешь сесть удобнее.

Юлиан попытался, но не смог дотянуться.

— Подожди, — сказала Грейс. — Я сама. — Она легла грудью на его ноги и протянула руку вниз, а он застыл, наслаждаясь моментом.

Когда она прижалась щекой к его ширинке, пытаясь дотянуться до рычага, он не удержался:

— Знаешь, ты сейчас в идеальной позиции, чтобы…

— Юлиан! — Только сейчас Грейс заметила, как вздулись его джинсы там, где только что была ее голова. — Ах, извини.

— И ты тоже. — Стиснув зубы, Юлиан закинул назад руку и ухватился за подголовник, что хоть как-то сняло напряжение.

— Ты в порядке? — спросила Грейс, когда они отодвинули водительское кресло.

Он даже не удостоил ее взглядом, и она неловко похлопала его по руке.

— Ладно, ты достаешь до педалей?

— Я предпочел бы достать…

— Юлиан! — Грейс хихикнула. — Сосредоточься!

— Уже сосредоточился.

— Да не на моей груди.

Он опустил жадный взор на ее колени.

— И не на этом тоже.

Юлиан обиженно выпятил нижнюю губу. Это было так по-детски и так не похоже на него, что она рассмеялась.

— Теперь слушай. Педаль слева от тебя — сцепление, посередине—тормоз, под правой ногой — газ. Помнишь, что я рассказывала тебе о них?

— Помню.

— Отлично. Первое, что ты должен сделать, — это нажать на педаль сцепления и переключить рычаг коробки передач. — Она положила ладонь поверх его руки и показала, что надо делать.