И мы отправились в путь, в путь к новым горизонтам, в путь к новой жизни. Ибо новые дороги и инфраструктура сама себя не сделает. Я не знал, что будет дальше. Не знал, что ждет меня в будущем. Но я знал, что не одинок и что моей силы хватит, дабы изменить весь мир. И посему я был готов к неизведанному.

Пусть для этого и придётся ещё поработать, ну ничего, раз труд сделал из обезьяны человека, то из людей сделаем человека. Но для начала всё ещё нужно собрать этот чёртов регион, что раздроблен, словно лоскутное одеяло. Ну ничего, со временем займёмся и этим. А там и снова учёба. Но чтобы пару веков? Дал, конечно, мастер лишку.

(Дочитал? Поставь лайк. Спасибо! А теперь и комментарий пожалуйста. Это крайне мотивирует писать для вас проду чаще и с большим огоньком)

Как могут двое поладить, если один подозревает другого, а тот в свою очередь его презирает.

Макиавелли

***

Тишина, окутывающая меня, как мягкий бархатный покров, была прерываема лишь мерным треском лавы, подобным негромкой музыке, которую я давно уже не воспринимал как раздражающий шум, а скорее, как убаюкивающую мелодию. В центре огромного лавового озера, которое мерцало и переливалось, словно гигантский живой драгоценный камень, я чувствовал себя защищенным от всех мирских забот и проблем.

Воздух, насыщенный жаром, был таким густым, что его почти можно было ощутить на вкус. Он вибрировал от невидимого движения, от еле заметного пульса самого озера. Над лавой, подобно таинственным духам, клубился густой дым, окрашенный в багряные и оранжевые цвета. В нём мерцали искры, вырывавшиеся из бездны, подобно звёздам, сбившимся с пути.

Я лежал на гладко отполированном камне, который, казалось, излучал тепло из самой своей глубины. Он был не горячим, а приятно тёплым, как будто согретый солнечными лучами, даже несмотря на то, что здесь, в сердце дворца, солнце было лишь далекой легендой. Моё тело было расслаблено, мысли уходили в небытие, и я чувствовал, как напряжение, накопленное за день, растворяется в этой неземной атмосфере.

За пределами озера мир был другим. В дворцовых залах царил холодный мрамор и прохлада, от которой, казалось, веяло скукой и печалью. Люди, привыкшие к этой холодной красоте, с презрением отворачивались от моего излюбленного места. «Слишком жарко», «слишком душно», «слишком… странно», — говорили они, морщась от неприятия.

Но именно здесь, посреди этого огненного озера, я находил покой. Не только физический, но и душевный. Я чувствовал себя единым с этим хаотичным и одновременно гармоничным миром. Я был частью этой бурлящей стихии, и она, в свою очередь, становилась частью меня. И эта связь, эта невидимая нить, соединяющая меня с лавой, давала мне силы, помогала мне находить ответы на вопросы, которые мучили меня в мире холодного мрамора.

Полчаса в объятиях огненной стихии пролетели незаметно как мгновение. Тело, пропитанное жаром, словно напитанное солнцем, чувствовало себя обновленным, а разум, словно очищенный от шлаков, стал ясным и острым.

Встав с каменного ложа, я сделал несколько шагов, наслаждаясь теплом, которое ещё хранило моё тело. Воздух, окутанный дымом и ароматом лавы, сменился на прохладный, почти ледяной, когда я переступил порог, ведущий наверх.

Мой кабинет, словно контраст огненному царству внизу, встретил меня стерильной чистотой и холодным блеском белого мрамора. Стены, выложенные идеально отполированными плитами, отражали свет, струящийся из окна, расположенного напротив. Свет этот был не теплым, как солнечный, а холодным, бледным, как свет луны.

В центре комнаты стоял овальный стеллаж, выполненный из слоновой кости и редких пород дерева, что придавали его бледному цвету теплоту и глубину. Дерево было покрыто тонкой резьбой, а на кости красовались инкрустации из драгоценных камней — изумрудов, сапфиров и рубинов. На стеллаже располагались сотни книг, чьи переплеты, украшенные золотыми тиснениями, сияли, словно звёзды, в холодном свете.

Каждая книга хранила в себе знания, тайны и мудрость, накопленные веками. Большая их часть была написана на латыни, что считался языком магии и тайных знаний. Я, не торопясь, подошел к стеллажу. Рука потянулась к книге. Обложка была украшена изящной виньеткой с изображением крылатой фигуры, держащей книгу. Я знал, что эта книга содержит в себе знания о ретроспекции, то есть о способности видеть прошлое. И я с нетерпением ждал момента, когда снова смогу погрузиться в тайны, скрытые на её страницах.

Рука, уже потянувшаяся к книге с крылатой фигурой, замерла в воздухе. Я вспомнил о своих обязанностях, о том, что время для исследований ещё не наступило. И с усилием отогнал от себя соблазн погрузиться в тайны ретроспекции. Сейчас было важно основательно построить свою базу знаний, заложить фундамент.

Взгляд переместился на более простую книгу, о которой я знал ещё с детства. Её переплёт из телячьей кожи был жёстким, с небольшими углублениями на рельефной поверхности. Она была почти как железная шкатулка, хранящая сокровища знаний. Но это был просто массивный талмуд или же учебник по механике, но оказавшийся не таким уж и обычным, как казалось на первый взгляд.

Книга была относительно свежей, изданной в начале эпохи римского возрождения. Несмотря на это, ее автор был неизвестным, и стиль его изложения явно опирался на римскую школу, хотя и излагался он на греческом языке. Эта неожиданная мешанина придавала книге некую интригу, словно неизвестный мастер собирал мозаику из фрагментов разных времен и культур.

Листая жёлтые, почти прозрачные страницы, я чувствовал, как в голову проникают новые знания. Автор писал о механизмах, о машинах, о создании сложных устройств. Римская школа славилась своей практичностью, и её методы были прекрасно применимы к созданию магических предметов после. Я понимал, что не только теория, но и практика были важны для магических исследований, как и другие направления учёного ремесла.

Но я никогда не считал себя учёным, пусть и не мог отказать себе в удовольствии углубиться в эту область знаний. И не просто углубиться, а адаптировать их к «своим» нуждам, к целям «своих» людей. Я понимал, что могу использовать свои знания для благополучия всех нас. И именно в этом я видел смысл, свой путь, свою миссию. Ибо, построив что-то основательное и фундаментальное, я бы сумел добиться того, что меня просто оставят в покое, и я начну углублённое изучение магии как таковой.

Оторвавшись от талмуда, я провел пальцем по корешку следующей книги, украшенной изображением величественного здания с куполом и колоннами. Это была книга по архитектуре, посвященная искусству строительства римских бань.

Я задержал на ней взгляд, представляя себе просторные залы с парными, бассейнами с прохладной водой и отдельными комнатами отдыха, где можно было погрузиться в разговоры и отвлечься от суеты жизни. И в этом моменте меня осенило вдохновение.

В моем распоряжении были духи огня и воды. Они были моими верными спутниками, моими помощниками в магических делах. И я мог использовать их силу для создания идеальных бань. Бань, которые превзойдут все воображаемые пределы.

Я уже представлял себе купол, созданный из огня, который бы разогревал воздух, делая его мягким и теплым. Я видел бассейны, наполненные прозрачной водой, созданной волей духа воды. Я чувствовал, как влажный пар окутывает тело, сняв усталость и напряжение прошедшего дня.

«Идеальные бани», — прошептал я, улыбаясь невольно возникшей идее. Это было бы истинным шедевром, сочетанием красоты и функциональности. И самое главное, это было бы решением проблемы с личной гигиеной, которая в нашем мире стояла остро. Ну и местные закалили бы свой дух, и мне не пришлось бы их принимать в тронном зале.

Я был связан с прошлым невидимой нитью, но жизнь не стоит на месте. Я понимал, что нужно двигаться вперёд, создавать новый мир, который будет свободен от проблем прошлого и полон новых возможностей. И идеальные бани станут первым шагом на этом пути.