В действительности все выглядит иначе

чем на самом деле.

Станислав Ежи Лец.

1991 год. Майами

***

В дом Шеппарда они попали тайком, не создавая соседям темы для пересудов и почу для фантазий. Прошли сбоку, через гараж. После короткой манипуляции с замком металлопластиковая дверь гаража ушла на ролетах вверх. Гаррет прошел внутрь, Кейн следом за ним. На потолке затрещали лампы дневного света, включившись автоматически. Обшитая изнутри гофрированным железом грузовая дверь опустилась, надежно отгородив их от внешнего мира.

Кейн осмотрелся. Ярко освещенный гараж был намного вместительней, чем у родителей. Он был такой просторный, что в него, наверно, влез бы панелевоз. Но ни грузовой, ни легковой машиной мистер Шеппард не обзавелся.

Большую часть свободного места занимали металлические конструкции причудливых форм, оплетенные гирляндами разноцветных проводов. Словно увитые плющом футуристические статуи, сварные каркасы образовывали некое подобие техногенного сада. Имелся и своеобразный аутентичный газон. Все свободное место на полу было густо усеяно как отдельными деталями и платами, так и целыми блоками полуразобраных приборов. Принадлежность многочисленного хлама вокруг оставалась совершенно не ясна. Под ногами валялся в беспорядке разбросанный научно-технический мусор или все лежало на своих строго отведенных местах? Эти декорации только подтверждали слухи о сумасшедшем изобретателе.

По меньшей мере, – решил Кейн, – ученый-технарь.

Осторожно переступая, Гаррет и Кейн пробрались через эту свалку идей. Одназначно образцово-показательный порядок царил на тянущихся вдоль стен полках с инструментами, мини-станками и оборудованием. В углу скромно притаился автономный генератор, а рядом с ним неприметная, но запертая на ключ дверь, которая вела в жилую часть дома.

- Милости прошу в мое скромное unterschlupf!

«Скромное пристанище» оказалось довольно обыкновенной гостиной. Юноша ожидал увидеть продолжение сборочного цеха или лабораторию и остался разочарован. Просторная комната пастельных тонов освещалась солнцем Майами, что косыми лучами пробивалось сквозь полуоткрытые вертикальные жалюзи. Дорогая ореховая мебелировка, дивн и кресла с обивкой кожи цвета «кофе с молоком», на почетном месте возвышается видеодвойка, соседствуя с музыкальным центром. На голом паркетном полу одиноко склонился низкий журнальный столик с целой россыпью книг. Ничего необычного.

- Что, ты разочарован? – усмехнулся Гаррет.

Подивившись такой прозорливости, Кейн задумчиво проводил его взглядом.

Из пустой коробки из-под пиццы, задвинутой под диван, Гаррет извлек пульт дистанционного управления от телевизора.

- Посмотрим новости? – подмигнул сосед, однако направил пульт почему-то не на телевизор, а на одну из закрытых дверей, ничем не отличавшейся от двух других, имевшихся в помещении. Он набрал комбинацию каналов ТВ, посмотрел на часы, затем нажал еще несколько кнопок. Раздался негромкий щелчок, и дверь сама по себе немного приоткрылась.

Все как в комиксах Брэндона, и я даже знаю, что внутри. А вот и секретная лаборатория сумасшедшего изобретателя, – догадался Кейн.

Гаррет распахнул дверь шире, но входить пока не предлагал. Рассмотреть, что находится в «секретной лаборатории» мешала шелковая занавесь в проеме, колеблемая легким сквозняком. Кейн остановился, залюбовавшись изображенной на ней гравюрой – «Луна, хурма и кузнечик» Хокусая.

- У тебя тонкий вкус.

- Только не трогай ее! – быстро предупредил хозяин дома. – Это не от мух. Хокусай под напряжением, я wove в ткань высоко-проводимую проволоку. Через пару секунд…

Гаррет опять сверился с наручными часами и утопил малозаметную панель на дверном косяке. Гардина, тихо шелестя, уползла вверх, наматываясь на невидимый валик.

- Здорово у тебя тут! – Кейн нервно хихикнул. – Надежно. Как в Форт-Ноксе.

- В нашем деле без этого никак! – в тон ему ответил Гаррет. – Не люблю незваных envite, которых сегодня, кстати, стало на треть меньше.

- Вот как? Ты даже знаешь их точное количество?

- Ага. Почти поименно. Проходи.

Юноша переступил через порог, и его смутное разочарование гостиной как рукой сняло. Надежды оправдались. Комната без окон представляла собой дикую смесь вычислительного центра, склада, мастерской, кабинета и спальни. Все вышеперечисленное ютилось вокруг чудовищного устройства кустарной сборки, установленного посреди помещения и занимающего большую часть жизненного пространства.

Эта установка могла работать только в кино и выглядела явно незавершенной. Часть кожухов отсутствовала, так что проглядывали электронные внутренности. Основной блок агрегата, размером с поставленный на бампер автомобиль, мог стать украшением лаборатории мультипликационного доктора Нимнула. От него отходил широкий полукруг дополнительных узлов, приборов, модулей, в общем Кейн не понял, чего именно. Жгуты кабелей, толщиной в руку, скрывались в стене, за которой был гараж. Вокруг громадного аппарата, как дары и жертвоприношения вокруг идола, в беспорядке валялись инструменты, обрывки проводов, детали, микросхемы, использованная пластиковая посуда, коробки, пустые упаковки и другие мелочи, покрывая пол почти сплошным ковром. На четырех столах, расставленных в форме буквы W, было еще хуже. Какие-то ящики и запчасти лежали даже на мониторах компьютеров.

- Я провожу здесь большую часть времени, – пробормотал Гаррет, завуалировано извиняясь за беспорядок. – По крайней мере, знаю, где что лежит.

Кейн улыбнулся.

- Сразу видно, ты холостяк!

- Ну да… – кисло согласился Гаррет. – Тут Шерлоком Холмсом быть не надо… Присаживайся.

Кейн беспомощно огляделся. Видя его замешательство, Шеппард спохватился, заметался вокруг дивана, небрежно скидывая вниз лежавшие на нем вещи. Для себя тем же незамысловатым манером освободил кресло напротив. Кейн осторожно пробрался к дивану, застенчиво расчистил на полу место для ног.

- Устраивайся удобнее, молодой человек, разговор будет долгий.

Напрочь лишенный ложной скромности Кейн не заставил себя долго ждать, сделал, как сказали. Расслабившись, развалился на мягком диване.

- Мне вот интересно, – Гаррет чинно сплел пальцы на колене. – За кого ты меня принимаешь?

- Ну… – задумался Кейн. – Проездом с другой планеты? Марса или…

Гаррет фыркнул, поднятой рукой перебив собеседника.

- Ты же это не серьезно? На других планетах нет разумной жизни, что бы там не говорили! Хотя кое в чем ты попал пальцем в небо – ТУТ я как раз проездом. Очень надеюсь на это. А родился я не на Марсе, а в Восточной Сибири, в Научном городке.

- Ага! Так ты русский шпион!

- Во-первых, я не шпион. Во-вторых, я не русский. А в-третьих, я вообще тут вынуждено.

- Остается еще один вариант. Ты крупный ученый, изобретатель, да?

- Это ближе к истине, чем шпионы и марсиане. Я ученый, и еще я военный. Майор Шеппард, позвольте представиться, – Гаррет шутливо отдал честь. – Основная загвоздка в том, что я родился 19 марта 2946 года. Я из будущего. Тридцатый век.

Кейн даже привстал, на секунду его обычная невозмутимость исчезла, и он превратился в обчного шокированного неожиданной новостью человека. Отчего-то он сразу поверил соседу, и даже не из-за умения различать лож по лицам. По крайней мере, эта версия могла объяснить четырехрукого монстра, мгновенный паралич и шарик под лопаткой. От немедленных глупых вопросов его удержало только вернувшееся после секундного шока умение владеть собой.

- Расскажи мне о будущем, – попросил Кейн, наконец справившись с потоком эмоций. – Что произошло за тысячу лет?

***

- О… – протянул Гаррет. – Чего только не происходило… Ты должен понимать, что 20 век для меня – раннее средневековье для тебя. Единственная разница в качественном скачке общественного мышления, который произошел после научно-технической revolucion. За разделяющее нас время сами люди изменились меньше, чем можно представить. Сильнее изменилась действительность. Мир постоянно развивается. И это свойственно любой системе, будь то наука, философия, искусство, все остальное, что создано человеком. Если не сдерживать это развитие, то оно будет происходить вечно. То, что ты считаешь обычным сегодня – ваши коммуникации и транспорт, нельзя было вообразить в древности. Аналогично, в будущем появятся технологии, реализации и социальные структуры, в которые вы сейчас не можете даже belemenni. Люди перешли от алхимии к химии, от геоцентрической модели вселенной к гелиоцентрической. От веры в то, что за болезнями стоят демоны к современной медицине. И развитию не видно конца. Неизменных эмпирических знаний нет, есть только понимание появления всего, что мы должны постигнуть. Мы всегда должны быть открыты к появлению новой информации, даже если это противоречит нашим убеждениям и даже нашей сущности. Например, клонирование человека, которое сейчас уже studeras, но еще сто лет будет находиться под запретом. Ваше общество еще не осознало свой консерватизм. Упрочнившиеся институты власти продолжают тормозить развитие науки, не хуже, чем в темном средневековье, сохраняя устаревшую социальную структуру.