Принц достал из внутреннего кармана камзола небольшой свиток и, самодовольно улыбнувшись, развернул бумагу прямо перед лицом дракона.

Лучи солнца весело заглядывали в дом сквозь цветную мозаику кухонного окна поместья, в то время как мы вчетвером сидели за столом и переглядывались.

Я смотрела свирепо, родители – с затаенной тревогой, Товли – с непомерным любопытством.

Те, кого я с легкостью начала называть отцом и матерью, виновато поглядывали на меня, словно дети на разгневанного родителя, заставшего их за непозволительной шалостью. Мы будто поменялись на время ролями, и я не собиралась отступать от нового образа, пока не получу все объяснения.

Был среди нас и тот, кому было сложно усидеть на месте. Товли ерзал, громко вздыхал и порывисто вскакивал на стул. Мелкий поочередно и уже далеко не по первому кругу нетерпеливо изучал наши лица, праведно ожидая услышать ответы на свои вопросы. Которые по итогу он так и не получил, отчего насупился, звонко уронил лицо на ладошку, а потом и вовсе опустился чуть ли не всем корпусом на стол. Изображая лужицу в глубокой печали.

— Милая Эльмини, — кашлянув, начал глава нашей семьи.

Кстати, я, должно быть, забыла упомянуть, что мое имя Эльмира, которое на земле сокращали до Эли, на Иллоте было неизвестно. Потому меня (с моего согласия) немного переименовали. И я стала Эльмини. Коротко - просто Эль. Именно так супруги в свое время намеревались назвать свою дочь. В честь матери волшебника, на которую я сильно походила внешне.

Когда отец или мать обращались ко мне, то чаще всего звали дочкой или Элей, а вот полное имя употреблялось лишь в тех случаях, когда вопрос затрагивал исключительно важную тему. Отчего, услышав слова мага, я моментально напряглась. Взволнованно приготовилась узнать что-то малоприятное. Однако в своих ожиданиях оказалась права лишь наполовину.

— Когда ты очутилась в нашем поместье и согласилась стать нашей дочерью, то рассказала о том, что отреклась от сиятельного. Из этого следовало, что любые изменения, которые должны были коснуться фарнифси обойдут тебя стороной. Я, как ты помнишь, вечером того дня взял несколько капель твоей крови, чтобы проверить кое-какие соображения.

— Вы мне тогда сказали, отец, что хотите посмотреть, все ли в порядке с моим организмом после подписания документа об отказе? Разве не так?

Помнится, меня тогда немного напугал внезапно возникший острый кинжал, вежливо повисший в воздухе прямо возле левой руки. В тот момент я не на шутку начала подозревать всех местных жителей в незаконном хранении холодного оружия и хотела спросить у мэтра, насколько легко им тут налево-направо раздают лицензии на право резать всех встречных иномирян.

Но укололи меня совсем легонечко. Не полоснули по запястью, как маньячка-Маранта, а аккуратно кольнули в указательный палец. Я почти ничего не почувствовала. А сразу после того, как пару капель упали в материализовавшуюся тут же рядом колбочку, отец спешно что-то шепнул, и ранка мигом затянулась, не оставив после себя ни единого следа.

Мне надо было раз и навсегда смириться с тем, что в этом мире довольно легко относились к антисанитарным мерам.

— Да, — хозяин дома покаянно кивнул, а затем вслед за супругом также огорченно опустила голову его жена. — Признаюсь тебе сразу, дочка, я крайне никудышный маг, если дело касается свойств крови. Будь я магом-крови, я бы мог все разузнать о тебе одним прикосновением к любой веночке на твоей руке. Но чаще всего маги-крови выбирают эмоцию умиротворения, а это в юности нисколько меня не прельщало. — он виновато вздохнул, — Несмотря на то что, мы узнали, что с нашей дочерью у вас разница в год, я решил окончательно убедить жену в ложных суждениях и надеждах. И, использовав заклятие, найденное в одной из книг, сравнил нашу кровь с твоей. Здесь меня поджидала странность. Вначале дым родства на пару секунд вспыхивал розовым цветом, что удивительным образом подтверждало догадку Синтии, однако затем он становился полностью черным, что уже совершенно опровергало нашу с тобой возможную кровную связь. На всякий случай я перепроверил несколько раз, но каждый раз дым из розового неизменно переходил в черный цвет и таким в дальнейшем и оставался. Из этого следовало, что надежды моей дорогой жены ошибочны. Ты не наша кровная дочь, хоть и являешь собой почти точную копию моей матери, ушедшей в Цветущий Сад много лет назад.

Прошу тебя, извини меня дочка, что ничего не сказал тебе об этом ранее. Я всего лишь не желал тебя лишний раз беспокоить. И прошу, всегда помни, о том, что мы уже не раз тебе говорили. Для нас не имеет значения кровное родство. За прошедшие пару месяцев ты стала для нас самой настоящей дочерью. Мы любим вас двоих, тебя и Товли, как своих родных детей. И это уже ничто не изменит.

— И мы вас очень любим, мэтр Эвелин. — довольно улыбнулся мелкий, а я прикусила язык, так как тоже хотела немедленно сообщить о том, как дороги они мне стали, но отчего-то вдруг смутилась и проглотила слова.

— Но все же главной моей целью было проверить отсутствие фираен в твоей крови. Понимаешь ли, когда вновь-рождается избранная дракона, в ней вместе с человеческой ипостасью также возникает вторая - драконья. В отличие от мужчин, у женщин она крайне редко проявляется полностью. В истории известны лишь несколько случаев, когда айорин фарнифси могли полностью перевоплотиться, как их мужья. Чаще всего фираен наделяют своих обладательниц способностью проявлять крылья, а также незначительно взаимодействовать со стихией их супруга.

Однако после того, как некоторые драконы начали отказываться от предначертанных им владыками девушек, выяснилось, что фираен в тот же миг испарялся из крови брошенных невест. Их внешность и тело возвращались в прежнее состояние, а потенциально возможные способности полностью затухали. Они, по сути, хоть и перерождались, однако не получали никаких сил или умений. И были вынуждены вернуться к своей изначальной полностью человеческой сущности. Ты не вступала в огонь, и вы с Сиятельным не конс… — тут отец вовремя остановился и нерешительно покосился на Товли, который, как и я, жадно ловил каждую фразу.

Помня большой интерес мелкого к новым словам, явно необозначенным в его лексиконе, папа нахмурился, пытаясь найти достойную замену, не провоцирующую нового витка вопросов.

На помощь пришла мэтра де Бурегун.

— Вы с сиятельным не узнали друг друга достаточно близко, чтобы фираен полностью проявил себя. — деликатно заметила она.

— М-да, — согласно откашлялся маг и продолжил, — В связи с этим я полагал, что фираен покинул твою кровь, сразу же, как только ты отказалась от вступления в брак с драконом. Исходя из того, что я читал, именно так и должно было произойти, но все же я на всякий случай проверил твою кровь, дочка. И, действительно, ничего необычного в ней не обнаружил. — он нахмурился и пробурчал сам себе, — Это все потому что я очень слабый маг в части вопросов крови.

— Дорогой, ради всех владык, прекрати, пожалуйста, себя корить. И продолжай. Мы знаем, что ты сделал все, что мог. — Синтия ласково опустила руку на его ладонь.

Волшебник ответил жене благодарной улыбкой и снова вернулся к рассказу:

— Да-да, так вот, о чем это я. Вчера утром, Эль, когда мы с тобой перебирали книги в шкафу, у тебя в руках оказались довольно редкие фолианты, которые мне как-то в молодости удалось добыть по большой удаче. И ты, дочка, бегло прочла их названия на дравейском, а стоило мне открыть сами книги, как ты начала с легкостью зачитывать их содержимое…

— Это плохо, да? — мне хватило одного взгляда на родителей, чтобы самой же начать уверенно кивать.

Нет, ну а что еще оставалось спрашивать?

Что-то подсказывало, что дело вовсе не в том, что Бурегуны неожиданно вознамерились отправить меня на олимпиаду по скорочтению на дравейском.

Интуиция сразу шепнула - видимо, иномирянке не полагалось понимать эти древние тексты.