На бегу девушка обнаружила, что на ее винтовке штык был сломан – это было очень плохо. Когда они достигли окопов, часть из них уже была зачищена от врагов. Они спрыгнули вниз.

Вокруг царила разруха, штабелями лежали раненные и убитые, утопленные в грязи траншеи. Сновали люди, штыками добивали тех, кто по глупости подавал признаки жизни. Недолго думая, Лаура схватила первую попавшуюся винтовку и начала судорожно ее перезаряжать, пальцы не слушались, несколько патронов выскочило из ее рук, исчезая в месиве из грязи, крови и плоти. Не имей она выдержки, заработанной за полтора года работы в госпитале, ее наверняка бы уже вывернуло на изнанку от одного вида ужасных ран и запаха крови, пота, сырости и фекалий.

Щелкнул затвор – бывшая медичка готова была убивать, однако, славитане уже оставляли позиции, отступая на заранее подготовленные рубежи. Они находились примерно за километр от текущей линии окопов.

- Надо добить тех, кто остался, - сухо произнес Ульрих, уставившись немигающим взглядом на девушку, - Дальше у нас минута на то, чтоб передохнуть и нужно продвигаться дальше. Если дадим им засесть надолго на второй линии обороны, то опять встрянем тут на несколько месяцев.

- А разве их артиллерия не будет стрелять по нам стрелять? – девушка попыталась отогнать от себя мысли об убийстве раненных.

- Не будет, - отрицательно покачал головой офицер, - Так они могут попасть по своим, а значит будут осторожничать, дураки.

Они быстрым темпов перемещались по узким коридорам траншей, методично втыкая заостренные штыки в умирающих солдат. Кто-то молил о пощаде, по крайней мере, так казалось Лауре, которая совсем не знала их языка, кто-то же, стиснув зубы, принимал смерть с достоинством, не проронив ни звука, кто-то плакал от боли и ужаса, но ничего из этого не могло остановить отточенную сталь. В какой-то момент бывшая медичка поймала себя на мысли, что уже не воспринимает этот процесс как казнь или убийство, скорее, как монотонную и скучную работу, которую необходимо было выполнить. В начале войны, солдат охотно брали в плен, а затем обменивали на своих, но потом, это все сошло на нет. Никому не стало дела до жизни каких-то там простых людей. И даже если офицеров, обычно, брали живьем, чтобы выбить из них полезную информацию, то все равно их ждала таже участь, что и обычных солдат.

Через некоторое время опять зазвучали свистки и солдаты по команде вставали из захваченных траншей и устремлялись в атаку, неся за собой только смерть и разрушения. На той стороне их встретили очереди пулеметов и стройные винтовочные выстрелы. Волна за волной атаки разбивались о глухую оборону противника, все же, асторские молодчики слишком много времени потратили сидя в окопах, за это время, враги уже успели кое-как перегруппироваться и никак не желали сдавать свои позиции.

Лаура шла в атаку вместе со всеми, но каким-то чудом ей удалось избежать той участи, которая была подготовлена для большинства из ее роты. Через час стало понятно, что просто закидывать врага мясом было плохой идеей и прозвучал приказ об отступлении. Они вернулись обратно, начиная окапываться на отвоеванном клочке земли, расставлять пулеметные точки, налаживать коммуникации.

Они сидели сейчас в небольшом блиндаже и жадно поедали оставленную славитанцами провизию: консервы, хлеб, колбаса, несколько бутылок спиртного – все пошло в ход. Они закатили пир во время самой настоящей чумы и самое страшное, чувствовали себя прекрасно, жадно проглатывая пищу, даже не жуя, лишь бы просто хоть как-то протолкнуть ее в себя, они ели будто звери, понимая, что больше такой возможности может и не представиться.

Наевшись до отвала, Лаура лениво похлопала себя по карманам в поисках сигарет – все закончились. Поспрашивав у своих товарищей, ей удалось выпросить себе половину сигареты – на большее никто не был согласен, у них самих их почти уже не осталось, а Ульриха, у которого можно было бы и всю пачку выпросить, рядом не было, он сейчас находился в штабе, там решался вопрос о завтрашнем наступлении.

- Ты можешь походить поискать сигареты у славитанцев – там наверняка что-нибудь найдешь, - предложил полноватый тип, сидящий на табурете за столом и постоянно протирающий выступавший на нем пот рукавов шинели.

- Ты мне предлагаешь трупы обыскивать? – вскинула бровь Лаура, она пыталась извернуться и не обжечься об заканчивающуюся сигарету. – Я тебе не мародер какой-нибудь!

- Как знаешь, - пожал плечами боров, - А что, сигареты не пахнут. Наши-то непонятно, когда еще выдадут паек, так можно с ума сойти!

- Я уж как-нибудь справлюсь, - язвительно улыбнувшись, девушка отвернулась, направила свой взор в сторону выхода из блиндажа, - Как-нибудь справлюсь…

Прошло около часа, когда неутолимое желание курить вытащило молодую девушку на улицу. Моросил мелкий дождь, хмурое небо делало окружающую действительность еще более серой и неприветливой. С чувством полного отвращения к себе она начала обыскивать валявшиеся то тут то там тела, механические перемещаясь от одного тела к следующему. Ей всегда казалось, что мародерство – это последнее дело и должно было бы давно стать преступлением, однако сейчас, оказавшись на месте того самого мародера, она начала немного их понимать. Лишь чуть-чуть, ведь идея забирать у покойников кольца или другие ценные вещи в голову ей не приходили – это было выше ее сил, да и не было ей нужно. Конечно, потом можно было бы с кем-нибудь поменяться на что-то более ценное, но сейчас она не готова была копаться по карманам в поисках позолоченных портсигаров, снимать часы – пусть этим занимаются те, кто уже находится на самом дне. Ей же только предстоял спуск, она стояла на самом краю пропасти под названием фронт.

После часа поисков она стояла довольная собой и жадно курила славитанские сигареты, одну за одной, словно боясь, что они и вовсе исчезнут из мира, а она останется со своей зависимостью один на один. Нужно было отдать должное снабженцам врага – их паек был гораздо лучше и качественнее, не то, что их скудные поставки, где колбаса была сделана из бумаги, из которой же и крутили дешевые сигареты, табак которых был размешан на половину с дорожной пылью.

Она заметила еще несколько мародеров, которые явно не поделили награбленное и сейчас громко переругивались, деля, кому достанутся наручные часы. Решив не вмешиваться в их разборки, девушка направилась к блиндажу.

На входе ее уже встречал вернувшийся из штаба Ульрих.

- Есть новости? – кивнула ему Лаура, подходя ближе.

- Да, тебе придумали занятие, полностью раскрывающее весь потенциал твоих глаз, - заговорщицким тоном подмигнул тот, - Расскажу все по дороге в арсенал, за мной, рядовой фон Шлейц!

Не теряя ни минуты, они быстрым шагом двинули в сторону оружейного склада меся под ботинками грязь и лавируя между воронками. Из-за того, что линия фронта сильно сдвинулась после успешной атаки, он находился теперь за пару километров от траншей. Офицер шел чуть впереди.

- Так и что там придумали господа офицеры? – первой начала Лаура.

- Решили, что из тебя выйдет отличный ночной снайпер! – кинул ей Ульрих через плечо, - С учетом того, что ты можешь видеть в кромешной тьме, тебе цены не будет!

- Вот как значит… - поджала губки девушка, явно раздосадованная услышанным.

- Что-то не так? – лейтенант остановился и уставился на девушку.

- Я… не знаю, - задумчиво произнесла медичка, слегка наклоняя голову набок, как попугайчик, - Просто, когда я вытаскивала раненных с поля боя, мне это казалось более достойным занятием.

- К сожалению, этим занятием войны не выигрываются, - мужчина смотрел на нее испытывающим взглядом, словно ожидая чего-то.

- Почему же? Чем больше я спасу людей, тем больше вернется в строй или пойдет на производства, разве это плохо? – Лаура осеклась, поняв, что ступила на скользкую дорожку.