Вот звёзды, им нет числа, они летят себе в бесконечности. Пустота с огоньками. Великая и непостижимая. Вот большие и мерцающие, а я маленький смотрю на них из оконца родного дома. Наблюдаю их всю ночь, пока родители тихо спят после рабочего дня. Мне так хочется узнать что там в этой манящей черноте с этими маленькими огоньками. Я маленький, а они ещё меньше меня.

Потом школа, фильм про солнечную систему. Большой жёлтый шар, а вокруг крутятся разноцветные кругляши. Красные, желтые, серые и третья планета голубая земля. Голубая потому как есть на ней вода. Много воды и как же сейчас мне её всю хочется выпить.

Всё! Больше терпеть нет сил. Я начинаю бредить, а потому скоро уже не смогу ни чего сделать. Мне становится на всё наплевать. Нужно выбираться. Катя спит или, как и я ранее, провалилась в беспамятство. Она так юна, за что ей такое достаётся. Встаю с ней на руках. Идти трудно, но нужно. Шаг за шагом к самому барьеру. Собраться с силами и обмотав наши головы окончательно разорванной рубахой нужно идти.

Чёрт, у меня ведь только один ориентир. Колея! Не думаю что смогу определить место где требуется свернуть. Ладно, сейчас главное не потерять решимость и идти. Идти по колее и искать оставленные отметки, я ведь их постоянно оставлял, они должны мне попасться!

Вот и марево перехода в родной мир. Как я его нашёл уже понять не в состоянии. Главное нашёл. Глаза высохли и ни чего толком не различаю, это неприятно. А после перехода столь приятный влажный воздух. Похоже скоро утро, и ни кто нас тут не ждёт.

Зрение подводит, а тело упирается в решётку. Точно, нас ведь уже не ждут. Посчитали убитыми монстром или высушенными пылью. Не уверен, что кто-то вообще может выдержать в этой пещере больше суток, если не знает про чистую комнату босса. А ещё корпоранты хоть и закрыли проход, но так и не прознали про возможность подкопа.

Сухие руки с упоением погружались в прохладный и влажный от ночного конденсата грунт. Сам видел как в жару собаки роют землю и ложатся в неё, наслаждаясь прохладой. Вот сейчас и я хотел так же, вырыть ямку и полежать впитав кожей прохладу и сырость земли. Процесс нарушила Катя. Похоже и ей свежий воздух вдарил по голове, от чего она зашевелилась.

Говорить мы не могли, рот просто высох, да и глаза не сильно видели, главное докопать и добраться до ручья, до воды, да хоть до лужи, которых тут, скорее всего, нет. Ручей, он ведь должен быть недалеко.

Вот она журчит, я точно слышу этот звук, да и солнце наконец позволяет различить отблески на поверхности воды. Нужно срочно в него упасть, главное выдержать и не начать пить. Мы смогли, можно расслабится.

Белёный потолок и свет из оконца. Я определённо не дома, точнее дома но не у себя. Тогда у кого? Точно! Катя! Где она!

Думаю от резкого рывка я сделал себе только хуже, а потому рядом прозвучал смутно знакомый голос.

— Потиша Александр. Всё уже позади.

Я пытался узнать говорящего, пока не понял что это деревенский староста. Теперь нужно понять что с девочкой.

— Катя!

— В порядке она. Молодая и быстро встала на ноги. Это тебя пришлось два дня выхаживать.

А после был монолог старосты. В котором он рассказал, как нашли нас в ручье, из которого ни кто местный не пьёт. Как принесли к нему, так как он по совместительству врач. Про то что Катя первой пришла в себя. Про приезд военных прокурорских работников, потому как они оказались ближе всего. Про то что часть корпорантов сбежала, а попались только мелкие сошки. При этом не были пойманы ни Илья ни авантюристы.

Коррупция реально погубит эту страну. На один случай когда она мне помогает приходится три случая когда играет против меня.

Находится в гостях у старосты я решил как можно меньше, и как только смог уверенно встать, сделав десяток шагов, так сразу отпросился домой. Как нибудь дома в себя приду, а потом уедем мы с Катей в поисках лучшей доли. Дом как не прискорбно был ограблен, ну по крайней мере добытые с порталов камни навыка с шестопёром пропали без следа. Что блин за люди, выносят всё без всяких зазрений.

В общем мы покидали Крым с половиной тех вещей, что ввозили в него. Так хотелось при отъезде всё спалить. Хорошо что некий моральный барьер по прежнему не позволяет мне подвергнутся звериному голосу злобы.

Лагерь в который я совсем недавно отправлял Катю мне откровенно говоря понравился. Это так походило на пионерские базы отдыха, жилые корпуса типично советской постройки, тренировочные площадки, футбольное поле, волейбольная сетка. Наверное, где-то здесь есть ещё и целый пищеблок, в котором большие кастрюли кипят на огне выдавая постояльцам гречневую кашу или компот из сухофруктов.

Это был глоток детства. Моего славного времени когда сугробы позволяли рыть в них тоннели, в которых папа и мама самые добрые, умные и всё всё могут. Когда дед мороз приносил подарки под ёлку. Не понимаю почему этот летний лагерь пробудил память про зиму, наверное виноват запах мандаринов, который кстати шёл от накрытых на улице столов.

Детвора за ними с удовольствием ела, ну как детвора, самым младшим по видимости было не больше двенадцати лет, а старшие больше походили на оканчивающих школу молодых людей. В подобном месте действительно можно работать, главное понять на какую должность так внезапно меня подтянула Катя. Она вообще мало говорила про всю ситуацию, просто сказала что так будет лучше. Если бы не история с фирмой, то вряд ли бы я поверил в эту авантюру.

Сейчас же мне предстояло провести собеседование. За столом в типично советском кабинете, где помимо шкафа, стола, да нескольких стульев, имелись различные вымпелы на стенах, а в углу пышным бароном красовался горшок с фикусом, сидел крепкий седовласый мужчина. Вот одень его в белую рубашку с алым пионерским платком, как будет типичный молодой коммунист, герой производства, верный делу Ленина.

— Здравствуйте Александр Александрович. Рад с вами наконец познакомится. Меня зовут Сергей. Просто Сергей и этого будет достаточно.

— Здравствуйте Сергей.

— На ты, так будет лучше всего, вы же явно старше по возрасту.

— Можно и на ты. Тогда и мне пожалуйста не выкай.

— Хорошо. Думаю вам интересно что за работу мы предлагаем?

— Конечно. Тут ведь в основном людей тренируют, это будет связанно с подготовкой авантюристов?

— И да и нет. Скажу сразу, это да же не собеседование, ваше досье всё изучено, переработано и структурировано. Можно сказать что я про вас практически всё знаю, и по виденному уже мной вживую, я скорее всего прав. Работа будет состоять из трёх частей. Во первых вы как военный с приличным стажем знакомы с дисциплиной. Так вот её нужно будет прививать молодому поколению. Во вторых вы хорошо работаете с информацией, так что после небольшого профильного обучения, вам предстоит помогать молодым людям с их прокачкой в виде аналитика. И в третьих, немаловажно, вы способны добывать качественные ресурсы с монстров, так что будете ходить в составе групп по подземельям. Вопросы?

— А не староват ли я учится?

— Думаю справитесь. Это ведь ты отправили Катерину в наш лагерь, на первые свободные деньги? Без всяких колебаний отправили, для её развития. Ты выбрали для неё оружие и броню, пояснили каким образом она будет более всего эффективна в составе группы, ты ещё многое ей подсказали, чего и наши профессионалы не догадывались. Тот же самый шест с привязанным мешком песка на конце. Палка — толкалка для борьбы со скелетами, просто но так гениально.

— В какой-то развлекательной передаче видел, все го то…

— Так значит согласен с нами поработать? Хорошо! По размещению можно посоветоваться с завхозом, а по совместительству секретарём и комендантом общежития — Варварой Анатольевной. С ней только по имени отчеству, иначе обижается.

Женщиной назвать Варвару Анатольевну можно с трудом. Это просто полноватенький подросток, ей нельзя дать более двадцати лет на вид. Её внешность совсем не соотносилась с занимаемыми должностями, потому то она наверное и просила обращаться по имен и отчеству. Ну у каждого свои тараканы в голове, я так вообще женился на малолетке, думаю есть люди, что по утрам сами себя потихоньку поедают, или ещё творят какую то дичь. Не мне их судить, главное получаемый результат. А результатом стала комната с двумя кроватями, рядом был отдельный туалет и ванная, а кухня имелась общая на весь корпус.