— Что за безобразие⁈ — кричал он, брызгая слюной. — Какая победа Волкова? Вы что, ослепли там? Он же вышел за границу ковра, до того, как провел прием!

Судьи пытались урезонить распоясавшегося тренера, но кто ж его остановит? Геннадий Михайлович продолжал возмущенно орать, требуя отменить результат схватки.

— Посмотрите внимательно! Рефери совсем не отметил. Все же ясно видели, что никакого чистого приема не было! Сергей достойно отборолся все отведенное время, а вы хотите признать его победы? Так не пойдет! Мы будем опротестовывать ваше решение!

В зале нарастал недовольный ропот. Зрители были возмущены поведением тренера Бутырского.

Сам Сергей стоял в стороне, мрачно опустив голову. Он не разделял экспрессии своего тренера и где-то в глубине души понимал, что упустил победу.

Наконец, главный судья не выдержал:

— Хватит! Я не позволю вам тут устраивать балаган! Наше решение окончательное и обжалованию не подлежит. Волков победил. Точка! Еще одно слово — и я сниму вашего подопечного с соревнований за неспортивное поведение тренера. Вам все ясно?

Геннадий Михайлович от такого окрика аж покраснел и побагровел. Казалось, он сейчас взорвется от ярости. Но все же благоразумие возобладало. Процедив сквозь зубы «Ну, попомните у меня!», тренер резко развернулся и вылетел из зала, хлопнув дверью.

Сергей виновато пожал плечами и подошел ко мне.

— Геннадий Михалыч — он такой, горячий, — смущенно пробормотал он. — Не сдержался. Но я-то понимаю. Ты победил по делу. Молодец!

Я опять пожал ему руку. Надо же, какое благородство. Я бы так не смог, наверное. Даже в минуту поражения Бутырский нашел в себе силы поздравить, пожелать удачи.

— Спасибо! — с чувством ответил я. — Ты тоже отлично боролся. Почти уделал меня, сорванец!

Мы вместе сошли с ковра.

Напоследок я поднял руку в победном жесте и сошел с ковра под вялые аплодисменты трибун. Усталость и боль от бросков и толчков затмевала эйфория от выигранной схватки.

Однако не успел я присесть на скамейку, как ко мне подошел Степаныч. Ворчливый мужик, все еще готовый гонять нас как сидоровых коз и как всегда, недовольный. Именно ко мне, черт подери.

— Волков! Ты что там творишь на ковре? А? Где работа на опережение? Где ложные выпады? Эх, чую научил на свою голову… — начал брюзжать тренер, недовольно покачивая головой.

Неужели нельзя сказать хотя бы пару слов похвалы. Иногда он меня жутко раздражает.

— Так я же выиграл, Степаныч! Все путем, — попытался оправдаться я, утирая пот с лица полотенцем.

Честно говоря, я немного насмехался над ворчуном. Но он этого не заметил.

— Выиграл, как же! Ты на ногах еле стоишь! Вон, Сашка Гурьев в тяжелом весе сегодня почти всухую отборолся. Учиться у него надо, понял? — Степаныч явно был не в духе. Он даже привел парня из другой секции. Совсем уже поехал.

— Понял я, понял. Будем работать, — устало кивнул я. Спорить со Степанычем — себе дороже.

— То-то же! Давай дуй отдыхать, остынь маленько. И мазь не забудь натереть, а то слона тебе потом на шею посажу! — напутствовал меня тренер и, кряхтя, засеменил к другим подопечным.

Вот ведь старый хрыч! Ни похвалить, ни поддержать. Только и умеет, что критиковать да сравнивать с другими. Но я-то знаю, что он за нас, дураков, переживает. По-своему, по-стариковски.

Поднимаясь с сиденья, я невольно поморщился от боли в правом колене. Похоже, потянул связки, когда уходил от захвата. Надо будет к Ольге зайти, может посмотрит. Если вспомнит, как меня зовут после вчерашней ссоры…

Ну вот, здрасте, забор покрасьте. Собираясь идти в раздевалку, краем глаза я заметил Аню Бережнову, которая торопилась в мою сторону. Только этого мне сейчас не хватало! С другой стороны, может она меня хоть похвалит, в отличие от некоторых? Подавив тяжелый вздох, я приготовился к неизбежному…

Глаза у девушки лукаво блестели. Чего греха таить, она мне давно нравилась, но я старался держать дистанцию из-за Оли.

— Витенька, поздравляю! Ты был неподражаем! Как тебе удаются эти молниеносные броски? — пропела она, приобняв меня за плечи.

От ее прикосновения по телу будто электрический разряд прошел. Черт, надо взять себя в руки! Хотя, черт подери, лесть отлично действует на любого мужчину.

— Спасибо, Ань. Вроде бы и правда прошло неплохо, — ответил я, невольно залюбовавшись ее сияющей улыбкой.

— Слушай, я тут подумала, может сходим куда-нибудь вечером отметить твою победу? Только ты и я, — Аня игриво накрутила локон на палец. — Обещаю, скучно не будет!

Ух ты. Сердце предательски екнуло. Аня умела быть настойчивой. И, чего уж там, мысли о ней в последнее время посещали меня все чаще. Особенно на фоне ссор с Олей.

— Даже не знаю, Ань. Вечером вроде как планировал к родителям заскочить, — начал я, хотя сам понимал, что отговорка так себе.

— Да брось, Вить! Я же вижу, что я тебе нравлюсь. К тому же, насколько я поняла, вы с Олей вроде как поругались, нет? — Аня пристально посмотрела мне в глаза.

Вот же чертовка! Откуда она все узнала? Неужели Оля разболтала? Или сама Аня видела?

В отношениях с Олей и правда давно назревал разлад. Так может, и правда стоит дать шанс этой искорке с Аней?

— Знаешь что, Ань. А давай действительно встретимся вечером, после финальных поединков, — решился я. — Посидим, отметим, поболтаем. Только ты и я.

Аня победно улыбнулась, в ее глазах вспыхнул огонек триумфа.

— Вот и чудненько, Витя! Договорились! Буду ждать тебя около центрального входа. Не опаздывай! — игриво погрозив пальчиком, она упорхнула в толпу зрителей.

Я тяжело выдохнул. Похоже, сегодняшний вечер обещает быть интересным. Что ж, как говорится, кто не рискует…

Подмигнув своему отражению в зеркале, я отправился отдохнуть перед следующей схваткой. Теперь у меня есть дополнительный стимул победить.

За день до этого Аня задумчиво крутила в руках сигарету, прокручивая в голове недавний разговор с Савой Кардановым. Похоже, у них назрели крупные неприятности.

Важный свидетель, бухгалтер подпольного цеховика, готов сдать своего босса с потрохами. Но теперь бедолага дрожит от страха, опасаясь мести незаконных коммерсантов. Еще бы, ведь на кону — целое состояние в миллионы рублей!

— Нужна надежная охрана для этого Семен Семеныча, — хмуро сказал тогда Сава. Они разговаривали по телефону. — Понимаешь, Анют, тут дело такое… Тонкое. Виктор Волков, конечно, парень что надо, он мне с грабителем должен помочь. Но сейчас, боюсь, он может заартачиться. Все-таки времени придется немало потратить.

Аня догадывалась, к чему клонит иллюзионист. Ее чары против принципиальности и недоверчивости Волкова. Что ж, не впервой! В конце концов, разве можно отказать, когда тебя просит о помощи такая девушка?

— Положись на меня, Сава, — проворковала она в трубку. — Уж я найду подход к нашему самбисту. Будет у вас и охрана для перепуганного свидетеля, и глаза-уши в логове цеховика.

После разговора с Кардановым план действий окончательно сложился в голове у Ани. Сначала очаровать Волкова, чтобы без лишних вопросов согласился стать телохранителем для бухгалтера.

А потом, когда войдет во вкус, аккуратно подтолкнуть его на разведку в особняк главаря шайки подпольных продавцов. Если Виктор сумеет пробраться внутрь, разузнать местонахождение и где устроены тайники — считай, полдела сделано. Команда Климова сможет провести операцию по всем правилам, без лишнего шума.

Аня на мгновение прикрыла глаза, представляя Волкова — его крепкую фигуру, словно высеченную из скалы, твердый подбородок, ясный и решительный взгляд. О, она умела находить подход к таким целеустремленным и принципиальным ребятам!

Немного искреннего восхищения, чуть-чуть игривого флирта, пара намеков на романтическое продолжение — и вот уже суровый самбист готов горы свернуть ради твоей улыбки. Это будет приятное задание. К кому другому Аня, может быть, и подумала бы, идти или нет. Но Волков приятная добыча…