Меня уволили… никогда не думала что такое может со мной случится. Нет, я слышала про грядущее сокращение, но почему-то я всегда считала что это может коснуться любого другого человека, но только не меня. Я вернулась домой совершенно разбитой, слёз не было, других эмоций тоже. Лишь пустота, непринятие реальности. Апатия, слабость. В коридоре меня встретила обеспокоенная мама. — Дочка, ты сегодня рано, что-то случилось? Я буркнула нечто нечленораздельное и, сбросив верхнюю одежду, прошла в свою комнату. Несколько часов я просто пролежала смотря в потолок, не хотелось ничего. С каждой новой мыслью мне всё больше казалось что это не может происходить со мной, то и дело перед мысленным взором всплывали сцены сегодняшнего разговора с начальником. «— Здравствуйте, Арсений Леонтьевич, вызывали? — вежливо поздоровалась я, входя в кабинет упругим шагом. — Да, Юна, вызывал, — ответил главный очень серьёзным тоном, — Присаживайся. Я опустилась в предложенное кресло, от выражения лица с которым на меня смотрел директор, мне стало неуютно. — О чём вы хотели поговорить? — спросила я. — Хочешь чаю? — ответил он вопросом на вопрос. — Нет, спасибо. — Хорошо, тогда сразу к делу. Мне пришёл приказ, сверху. В нём сказано о том, что следует сократить число штатных сотрудников… Сердце пропустило удар, но я успокаивала себя тем, что мне это никак не сможет коснуться, но… — Сама понимаешь, проигнорировать указа я не могу. Ты у нас хоть и недавно, но себя показала хорошо. — И? — нетерпеливо перебила я. — Как я сказал, ты у нас недавно… да и возраст ещё позволяет, молодая ты, полна сил и энергии. Прости, конечно, но не могу я сократить сотрудников которые на меня уже лет по пять, а то и десять работают, они мне уже как семья. Да и работу в их возрасте новую найти сложнее. А ты ещё очень юная, справишься. В общем, вот. Заявление по-собственному пиши, отрабатывать не заставлю. Денег на первое время дам, напишу хорошие рекомендации. Всё по высшему разряду… — деликатно сообщил он. — Что? Это какая-то шутка? — с недоверием спросила я. — К сожалению – нет. Могу показать указ. — Нет, не надо… — я с трудом сглотнула, в горле встал ком, — Я подпишу документы. Когда начальник перепроверил все документы и заявления, то сказал: — Вот и славно. Поверь, Юна, мне очень жаль что так вышло, но по другому я не мог. Завтра в десять зайди ко мне, заберёшь деньги, трудовую и мои рекомендации. А сейчас можешь идти домой. — Хорошо, спасибо Арсений Леонтьевич. До завтра. — До завтра.» Мне хотелось плакать, но слёз не было. Хотелось зарыться лицом в подушку и кричать, но на это не было сил. А потому я просто лежала и в голове моей метались спутанные и немного бессвязные мысли. Смысла в них не было ни капли. Я находилась будто в коматозе, шок от такого внезапного и несправедливого увольнения просто испепелил всё что было у меня внутри. Если сравнивать мой внутренний мир с внешним, то сейчас он представлялся мне полем усыпанным пеплом, пеплом растений и человеческих тел, домов и машин. У меня в душе произошёл ядерный взрыв, никто не выжил, никто не сумел спастись. Я бы пролежала так до завтрашнего утра, однако часов в восемь вечера в моё логово зашла мама. Она аккуратно присела на край кровати. — Милая, ты не вышла к ужину… у тебя всё хорошо? — Всё плохо. — глухо ответила я, мой голос был хриплым от отчаяния и уставшим. — Что такое? — взволновано спросила мамочка. — Попала под сокращение… обещали если по-собственному напишу денег дадут и рекомендации хорошие… согласилась… — отрывисто объяснила я. — Ох, это, конечно, неприятно. Но жизнь на этом не заканчивается, милая. Не расстраивайся сильно, погрустили и хватит. Вот, твою сестру двоюродную тоже сократили, а она не стала отчаиваться. Воспользовалась ситуацией, на курсы записалась, теперь работает в респектабельной кампании. — Ты про Еву? Так она вообще ни на что не реагирует. Тем более что её уволили за дело. Она как минимум половину рабочего времени проводила в социальных сетях, да в интернет магазинах. — И ты туда же, — всплеснула руками мама, — Евочка же сказала, что её подставили. Она девочка умненькая, ответственная… — Ну да, из школы её тоже исключили за то что её подставили. И в вытрезвитель она тоже случайно попала. — Эх, тебя не переубедишь, — вздохнула мама, — Ладно, иди хоть поешь. И переставай хмуриться. Я на это ничего не ответила, лишь отвернулась к стене. Мама никогда не понимала чувств других членов семьи. Для неё увольнение, исключение и прочие неприятности в работе и учёбе – это бытовые мелочи. А потому когда дома кто-то грустил по незначительному поводу, его чувства полностью игнорировались. — Все живы, здоровы? Тогда нечего нюни распускать. — говорила она. Я уже привыкла к тому что грусти в этом доме не место, а потому часто скрывала свои чувства. Но в этот раз мне на самом деле нужно было время, чтобы прийти в себя, а ещё, желательно, поддержка. — Ладно, как хочешь, — фыркнула мама, — Но завтра, чтобы вышла к завтраку и никаких отговорок. — Хорошо, мама. С момента моего увольнения прошло несколько недель, лучше я себя не чувствовала, наоборот мне становилось лишь хуже. Я пыталась искать работу, но мне отказывали. Конечно, лето, из университетов и колледжей выпустились молодые специалисты и им нужны рабочие места. Меня даже не хотели слушать. Каждое такое неудачное собеседование лишь усугубляло ситуацию. В один момент моя нервная система просто не выдержала, у меня случился нервный срыв… а после… а что после? Ничего. Абсолютно. Пустота, уныние, серость. Я перестала даже пытаться что-либо делать. Из своей комнаты выходила лишь на завтрак и обед, стараясь при этом казаться весёлой. Пыталась получить поддержку от друзей, но им, как оказалось, совершенно не интересны мои переживания. Я осталась одна. Я похудела, почти перестала есть, зато начала много читать, это помогало отвлечься и перенестись, хотя бы на несколько часов, в другой мир, полный сказок, невероятных впечатлений и опасных приключений. Это хоть слегка, но помогало мне почувствовать себя живой. Да, у меня явно начала развиваться депрессия, но разве это было кому-то интересно? Нет. Я старалась сама изучать этот вопрос, но… разве меня кто-нибудь отпустит на приём к психологу, а то и к психотерапевту? В одной из статей я нашла интересное предложение, которое, вроде-бы, должно помочь вылечить депрессию без вмешательства лекарств. Базировалось эта теория на том, что, чтобы вернуть интерес к жизни, нужно получить новые и сильные впечатления, испытать широкий спектр эмоций. А основная идея была такова – уйти. Просто уйти и провести год вдали от людей среди природы. Я задумалась, и вправду, как было бы хорошо без людей. — «Вот бы так и было… но, раз люди не могут покинуть меня, я сама покину их. Мне есть куда идти, спасибо дедушке.» — подумала я и приступила к сборам. Тут меня что-то кольнуло, в голове пролетела какая-то мысль, но я не успела за неё ухватится. На душе появилось какое-то странное чувство, будто всё это уже происходило со мной однажды. — «Как странно… разве такое может быть?» — подумала я. — Ты действительно хочешь чтобы все люди исчезли? — прогремел голос в моей голове. Я испуганно огляделась по сторонам, а потом сообразила что всё равно ничего не увижу. Этот голос я слышу не впервые, но каждый раз при его появлении меня начинает слегка потряхивать. Этот голос всегда предупреждал меня об опасности, или о том что я поступаю неправильно. — Это снова ты? Почему спрашиваешь? — Мудрые люди говорят: «Бойся своих желаний.». Ты бы хотела чтобы все люди исчезли, Юна? Учти и твои родные и твои друзья тоже исчезнут. Ты точно этого хочешь? — У меня, как оказалось, нет друзей. — горько усмехнулась я. — А твои родные? Мама, папа? Они исчезнут навсегда. — Так я и не собираюсь чтобы они исчезали, я сама хочу исчезнуть. — огрызнулась я. — Уйдёшь — навсегда их потеряешь. Подумай над этим. Стоят ли этого жизни твоих родителей? Может стоит просто поговорить с ними? — Они не станут меня слушать. Мама не думает что это всё серьёзно. Я думала ты это понимаешь, а ещё внутренний голос называется. — Как хочешь, моя задача предупредить. Но испытание ты провалишь и тогда всё будет зря. — тихо шепнул голос мне на ушко и исчез. — Какое испытание? — не поняла я. Только вот от этого слова внутри меня всё перевернулось, стало страшно, тем не менее в груди появился огонёк надежды. — Испытание… испытание… хм… Я уселась на кровать, бросив наполовину собранный чемодан. В мозгу что-то щёлкнуло, мысли наводнили неясные образы, они были размытыми, я почти ничего не видела и не слышала, но вот все эмоции, от отчаяния и страха до чувства эйфории, я ощущала невероятно ярко. Когда буря в моей голове утихла, я обнаружила что лежу на спине. Сердце билось слишком сильно, дыхание было шумным и прерывистым, наплывшие на меня чувства было одновременно и незнакомыми и такими родными. Когда я более-менее пришла в себя, то резко поднялась с кровати и направилась к двери. Почему-то теперь я была уверенна в том, что стоит поговорить с родителями, другой путь приведёт к страшным последствиям. — Мамуль, пожалуйста, мне нужно с тобой серьёзно поговорить.