Было ужасно жарко, кондиционер отказывался работать, окна не открыть из-за того, что их именно в этот момент решили помыть. Я сидела в своём кабинете и составляла очередной план на ближайшую конференцию. — Я обязана обойти своих конкурентов. Это даже не обсуждается, моя кампания предлагает гораздо более выгодные условия. Никто и никогда не сможет меня обойти. И если кто-то из вас, лентяев, что-то испортит – пощады можете не ждать. Мне не нужны люди справляющиеся со своей работой кое-как. — строго вычитывала я стоящего передо мной менеджера. — Конечно, мисс. Мы всё сделаем в лучшем виде. Ваш авторитет будет непоколебим. — Он и без этого непоколебим, — усмехнулась я, — Ладно, свободен. И передай мои слова остальным. — Да, мисс. Я откинулась на спинку кресла, тяжело вздыхая. — «Почему им так тяжело просто делать то, что я говорю? Они настолько недалёкие? Ну ничего и без них справлюсь. Было ли когда-нибудь такое что я бы не справлялась без чьей-то помощи? Пф… ещё чего не хватало.» — думала я, медленно постукивая пальцами по столу. Долго поразмышлять о никчёмности окружавших меня людей мне не удалось, нужно было проверить отчёты и подать документы на участие в конференции. Делами я занималась до вечера, домой вернулась уставшая, но счастливая. Роскошная квартира, автомобиль первого класса с личным водителем, высокая должность – всего этого я добилась сама, без чьей-либо помощи, без единой просьбы с моей стороны. Мною гордились родители, собою гордилась я – и это главное. Я смогла, я добилась того о чём мечтала. — «Глупые люди, они такие доверчивые. Просят о помощи вышестоящих людей в надежде что они продвинут их. Хм… неужто они реально думают что их просьбы и мольбы что-то значат для кого-то кроме них? Это просто глупо.» — размышляла я, готовя лёгкий салат на ужин. Меня отвлекла мелодия звонка, я подняла трубку и на автомате ответила: — Здравствуйте, вас приветствует директор кампании «New fachion» Юна Марроу, чем могу помочь? — Дочка, это я. — О, мам, прости, одна работа в голове. Привет, как твои дела? — Привет, — ласково ответила мама, — У нас с папой всё хорошо, а вот с бабушкой твоею беда приключилась. Срочно нужно поехать, за ней присмотр нужен. — О, мне очень жаль. В свободное время поищу номера хороших сестёр – сиделок. — Но бабушка хотела тебя видеть, думает, времени ей немного осталось. Хочет попрощаться. — мягко возразила мама. — Пока нет времени – как смогу – приеду, — резко ответила я, — Прости, не могу долго говорить, готовлю ужин. До завтра. — До завтра, доченька. Видят Высшие силы я воспитывала тебя как могла, только вот смирению, так и не научила. — Не смеши, мама. Смирение – удел неудачников. — усмехнулась я и сбросила звонок. Спустя пару часов когда я, после горячей расслабляющей ванной, лежала в постели и готовилась отходить ко сну, в дверь постучали. — Кого там принесло? Поздно ведь уже. — простонала я, пытаясь дотянутся до планшета, чтобы через видео домофон увидеть незваного гостя. У двери стоял некто, лицо было закрыто капюшоном серой толстовки. Я нажала значок микрофона. — Кто вы и что делаете у меня под дверью в столько поздний час? Объяснитесь. — властным натренированным голосом потребовала я. — Я не ваш сотрудник чтобы перед вами отчитываться. Откройте дверь, я к вам по важному делу. — было мне ответом. — Значит так, если через минуту вы не представитесь и не скажете в чём дело, или же не уберётесь восвояси, я вызову полицию. — Ладно, хотелось по-хорошему. Но видно тут нужны меры посильнее. — пробормотал неизвестный. — Что вы имеете в виду? Я… — меня прервал громкий хлопок прямо около моей кровати. Я рефлекторно зажмурилась, а когда вновь открыла глаза, незнакомца в капюшоне больше не было на экране, вместо это он стоял прямо передо мной. Хотела было закричать, но не смогла произнести ни звука. — Тише, тише. Не стоит кричать. Я лишь хочу объяснить тебе что такое смирение, и почему это такое важное качество для человека. Несмотря на испуг, я усмехнулась. Ещё один такой-же доверчивый, к тому же ещё и псих. Внезапно человек потянулся ко мне своими, необыкновенно длинными, руками и притянул с себе, держа за лямки пижамы. Бедная ткань затрещала, я от ужаса забыла как дышать. Его ледяное дыхание обожгло моё лицо, когда он наклонился ко мне. — Смирись, Юна, иначе будет плохо. Приди к смирению, отринь гордость, это плохо для тебя кончится. От возмущения я даже забыла про страх. — Вы ещё и угрожаете? Убирайтесь из моего дома, пока я спец группу не вызвала! — прошипела я ему в лицо. — Ладно, ладно, я лишь хотел помочь, но если вы не хотите этого… — опять обдало меня морозным воздухом. После этих слов незнакомец исчез, я, тяжело дыша, повалилась на подушки. — И что это было? — спросила я неизвестно у кого. —Это была твоя совесть. — ответил внутренний голос. Меня передёрнуло, что ж за день сегодня такой? — «Кажется, со всеми этими нервами я схожу с ума. А всё из-за моих непутёвых подчинённых… нужно взять отпуск. Да, пожалуй так и сделаю. После конференции сразу к морю.» — выдохнула я. Следующие несколько дней проходили, как обычно: отчёты, выговоры, составление планов. По вечерам я искала хорошую сиделку, скидывала маме их номера, но она лишь вздыхала и повторяла о смирении. Я лишь вздыхая в ответ на это, но больше не спорила, слишком уж большое впечатление оказал на меня ночной визит человека в капюшоне. После этого меня часто начали одолевать мысли, я начала задумываться о его словах. — «Может и вправду стоит что-то изменить? Может я слишком много о себе возомнила?» — думала я каждую ночь перед сном. Вспоминала все те моменты в жизни когда я шла по головам ради успеха, игнорировала чувства и потребности своих близких, своих друзей. Через несколько таких бессонных ночей меня начало даже воротить при воспоминаниях о некоторых своих поступках, на которые я раньше и внимание-то не обращала. Сегодня ночью мне стало особенно худо, я не могла контролировать свои эмоции, рыдания разрывали моё горло. Вся уверенность в себе, вся гордость куда-то делась, на смену им пришло отвращение. Меня просто наизнанку выворачивало от того что я творила. Где-то в первом часу ночи я всё же взяла себя в руки, решительно собрала вещи, оделась, и вышла из дома. Не став беспокоить водителя вызвала такси. По окнам скатывались капли внезапно хлынувшего ливня, я ехала к бабушке в надежде исправить хоть что-то в своей поганой жизни. Но… на полпути меня остановил звонок… звонила мама. Сердце ушло в пятки, мысли судорожно заметались в голове. — Да, мамочка? — Милая, ты сейчас где? — Еду к бабушке… хочу… эм… извинится за свои поступки… я… я всё осознала… прости меня, мамочка, пожалуйста! — под конец предложения я всё же не смогла сдержать слёз, они были искренними, наверное, впервые в моей взрослой жизни. — Ох, малышка, я этому, конечно рада, только вот… — голос её стал серьёзным. — Что? Только не говори… — Ты опоздала, милая. Бабушка отошла в мир иной. Я была с ней… решила тебе сообщить. И как видно не зря. — Нет… нет… почему? — в грудь словно ударил огромный кулак, я забыла как дышать, даже слёзы прекратили течь. Я сбросила звонок и тихо попросила таксиста остановить прямо здесь. — Но, мэм, на улице дождь. — Прошу вас, позвольте мы выйти. Мне нужно немного пройтись. — дрожащим голосом прошу я. — Ладно, мэм. Моё дело предупредить. — пожав плечами он остановил машину. Я буквально вывалилась из двери не в силах держатся на ногах. Боль потери, боль осознания своих ошибок разрывала меня на части. Я не стала прятаться от дождя, селя прямо под открытым небом на лавочке в парке. — Так вот, что такое – муки раскаяния… — прошептала я. Я почти всю ночь просидела там, слёзы смешивались с дождевыми каплями, душа кровоточила. Но я наслаждалась этим, благодаря этой боли я стала чувствовать себя живой, настоящей, а не той бесчувственной машиной которой была всего месяц назад. — Я всё поняла, я была слишком горда и из-за этого потеряла почти всех кто был мне дорог… я всё осознала и теперь раскаиваюсь. Прости меня если сможешь… — прошептала я в темноту ночи. — С этим испытанием справляются далеко не все. Ты выдержала, не дала повлиять на тебя гордыне. Тебя не искусили власть и богатство. Не каждый может осознать вину с первого раза, а некоторые не могут осознать её и вовсе. Тебе говорили, Юна, что у тебя необычайно светлая душа? Я подняла взгляд от земли, от слёз всё и так расплывалось, а тут ещё и яркий ослепительно белый свет. — Мхм… — застонала я, когда ко мне в один момент вернулась память. — Предупрежу тебя я сразу, дальше будет лишь сложнее. Больше не будет перерывов и поблажек, пройдёшь одно испытание – тут же окажешься в другом. Поэтому спрошу – Юна, ты хочешь продолжить борьбу? — Безусловно. — ответила я. — Тогда лишь могу пожелать удачи. Ещё пять испытаний. Время пошло.