— С чем? — задумался мужчина, всё же решив не раздражать своих коллег переводом ранее сказанных слов. — Хотел познакомить Вас с членами Совета, которые высказали заинтересованность, когда стало известно о Вашем появлении на самой закрытой территории нашей планеты. Перед Вами…

— Эйнир, простите, что перебиваю. Не сочтите за пренебрежение и за невоспитанность с нашей стороны, но нам незачем знать имена Ваших спутников. Мы ведь не собираемся идти с ними танцевать или вести длительные разговоры о живописи или архитектуре. Тем более о музыке, восхищаясь шедеврами как Ваших, так и наших соотечественников. Тем более, раз Вас попросили присутствовать в качестве переводчика, не стоит терять время впустую. И попросите их сесть. Я и Вы сидите, а они стоят. Песок здесь чистый… Или они боятся унизить свою гордость нахождением на одном уровнем с нами?

Эйнир вновь рассмеялся и что-то сказал спутникам. Мужчины сели сразу, а вот женщина осталась стоять. Эйнар вновь сказал что-то, на этот раз довольно резким тоном, после которого дама уселась на колени. Удовлетворённо кивнув, обернулся к парню.

— Ну вот, расселись как удобно. Антон. Не затруднит повторить ту историю, после которой Вы оказались здесь. Только прошу, без упоминания имён как с Вашей, так и с нашей сторон.

— Эйнир, не трудно повторить, но почему Вы сами не перессказали историю? Или Вам не поверили, посчитав за выдумку? Так и сейчас повторится всё та же история, мне нечего скрывать. Да и не вижу смысла обманывать. Нам здесь очень хорошо — песок, вода изумительная. Всё так. Единственное, что интересует — когда вернёмся домой? Заметьте, не спрашиваю «если». Уверен, что Вы приложите все силы, что бы ваши люди вернулись назад, а мы к себе.

— Всё так, — мужчина чуть смутился. — Но есть маленький нюанс. Геор, — он показал на самого молодого из компании, того, кто показал себя самым адекватным при предыдущем визите. — Он старший брат той девушки, которая отправила Вас … на отдых. Геор довольно неплохо знает русский язык, посколько должен был войти в ту миссию, которая сейчас оказалась заблокированной на Земле. Но, по семейным обстоятельствам, был вынужден остаться. Остальные два члена Совета не в курсе, что мой молодой коллега знает язык. И Вы, пожалуйста, не подведите ни меня, ни его, хорошо? У нас есть… некоторое непонимание между членами Совета, приходится тря… забыл слово… а, лавировать.

— Теперь всё стало на свои места, — Антон хмыкнул, оглянулся на сестру. — Рин, давай теперь ты рассказывай, а то вдруг меня начнут подозревать в искажении фактов.

— Не трудно, — девушка широко улыбнулась. — Вас интересуют события с какого периода? С сотворения мира или выберем более поздний период?

Эйнир рассмеялся, автоматически переводя слова девушки коллегам. Хотя улыбок на лицах не появилось, приняли сказанное без юмора.

— Нет. ТАКОЕ повествование интересно, но займёт длительное время. Ограничимся последними днями до Вашего переноса сюда. — Эйнар перевёл слова женщины.

— То есть два предыдущих контакта с Вашими людьми не столь интересны? — Антон удивился, но, не дожидаясь ответа, погладил сестру по руке. — Ринушка. Так даже лучше. Раз интересны последние два дня, не выходи за этот период и не расплывайся по делалям. Например, чем МЫ занимались на работе и дома.

— Как скажешь. — И Арина начала повествование о событиях последних дней, говоря сжато, скорее сухо. И через полтора десятка минут закончила… — Вот, в принципе, и всё…

Четверо местных сидели молча, но по сверкающим глазам, мимике и недовольству, изредка появляющихся на лицах, шло яростное ментальное общение.

- -

Прошло немало времени, но никто из людей так и не раскрыл рта. Тем времнем брат с сестрой пару раз вставали, уходили в палатку и возвращались. Когда молчание явно затянулось, первой не выдержала Арина.

— Простите, что прерываю Ваше общение. Может выберити иное место? Нет, я ни в коем случае Вас не гоню, но, согласитесь, неприятно быть статистами, не находите?

— Простите, Арина. — Эйнир был явно недоволен переговорами. — Мы ни как не можем прийти к единому мнению что с Вами делать.

— То есть? — Антон даже приподнялся. — Хотите оставить в заложниках? На какой срок? А вот не получится. Подождите, дайте сказать. — Парень поднял руку, останавливая собеседника. — Не стоит нам объявлять какие-то ультимитумы или условия. Я догадываюсь, что участники вашей экспедиции сейчас если не арестованы, то, в лучшем случае, в блокаде. И пока МЫ не вернёмся домой, с вашей стороной никаких разговоров вестись не будет. Надеюсь это понятно? Согласитесь, что факт исчезновения двух людей по законам НАШЕЙ страны является похищением. А за такое… Тем более что никто из наших близких до сих пор не даже знает — живы мы или нет.

— Этот вопрос уже решается. — Эйнир перевёл слова парня и зло посмотрел на мужчину, лицо которого пошло пятнами. — Мы оповестили Вашего отца, что его дети в безопасности и живы, но…

— Но папа не поверил, желая получить реальное подтверждение Вашим словам? Так? — Арина хихикнула. — А не об этом ли мы говорили накануне? Или предложенное нами посчитали ерундой?

— Это не так, — мужчина смутился. — Мы рассматривали и этот вопрос, но большинством голосов предложение было отвергнуто. Мы желаем, что бы наши люди вернулись домой, потом вернём Вас.

Антон, переглянувшись с сестрой, рассмеялся. Следом сестра.

— Что в этом смешного? — Эйнир удивлённо взглянул сначала на двойняшек, потом на коллег. — Наших людей намного больше и мы беспокоимся о каждом из них.

— А о нас нет, не правда ли? — Антон внезапно прекратил улыбаться, обвёл всех взглядом. — Может не стоит торговаться? Позвольте ещё раз напомнить — не мы первыми пошли на конфликт. Это были Вы. Что ж, раз пошёл ТАКОЙ разговор, будем использовать иные доводы. Эйнар, переводите… Первое, что Вашей стороне предстоит сделать — доставить иформацию нашему отцу, что мы живы. Для этого я передам телефон, на котором записано послание папе. Уверен, после прочтения отец смягчит позицию, состоятся переговоры с руководителем Вашей группы. Как они решат — не знаю. Могу предположить, что два умных человека найдут точки соприкосновения. А далее уже не ВАМ решать что делать и как поступать, а людям на Земле. ВЫ, в данный момент, не способны ни на что повлять. Так, декорации на фоне предстоящих событий… Правда есть другой вариант, но он, уверен, может закончиться не столь благоприятно, если члены вашего Совета буду упрямыми и продолжат стоять на своём. В таком случае те, кто сейчас у нас, останутся на Земле, а мы попытаемся вернуться, используя иные способы, что будут Вам не по нраву. И последствия полностью лягут на Вашу сторону.

— Вы пойдёте на конфликт?

— А что остаётся? Отдыхать в таком прекрасном месте великолепно, но провести здесь остаток дней — увольте. У нас есть работа, наши пациенты. Есть родители и друзья, подвести которых не можем. Так что думайте, решайте. И ещё подкину пищу для размышления. Не думаю, что Вашим людям смогут помочь со стороны. Если они не вернулись сразу, теперь смогут сделать это только под контролем. Под строгим контролем. И дальнейших взаимоотношений между планетами не будет никогда. Об этом стоит думать в первую очередь.

Эйнир переводил все сказанное коллегам, и выражение их лиц было разным — от удивлённого до торжествующего. И больше радовался силовой развязке именно тот мужчина, который вновь смотрел на двойняшек с пренебрежением, даже злобно.

Заметив это, Антон, внезапно даже для себя, решился на не продуманный поступок.

— Уважаемый. Вы к нам отнеслись с уважением, за это благодарны и ответили взаимностью. Но видя у Ваших коллег иное отношение… А как Вы воспримите следущее — если мы Вас, скажем так, придержим на этом самом месте? Возьмём в заложники и будем контролировать до тех пор, пока не предложат отправиться обратно? Вместе с Вами, между прочим. Это так, для уточнения. Когда окажемся на своей планете, Вас сразу отпустим восвояси. Как Вам такое?