— Как, кстати, ты попала в квартиру? — спрашиваю я.

— Ты дала мне запасной ключ в прошлом году, помнишь? Я решила, что пришло время им воспользоваться.

— Да, я забыла.

Мой голос звучит странно даже для собственных ушей.

— Ты хоть вообще спала?

— Как я могу спать? Когда закрываю глаза, то вижу Райана таким, каким он выглядел, когда я видела его в последний раз.

— Ты действительно не веришь, что есть вероятность того, что он мог…

— Покончить с собой?

Я качаю головой.

— Я… Я просто чувствую, что это не так.

Талия долго смотрит на меня, но прежде, чем она успевает ответить, раздается звонок в дверь.

— Вы нашли его? — спрашиваю я, прежде чем полицейский и его напарник — грузный мужчина с усами и кустистыми бровями — успевают войти в квартиру.

— Возможно, вам лучше присесть, мисс Уилсон.

— Почему? Что вы узнали?

Я обхватываю свое тело руками, так как мой пульс резко учащается.

— Мы можем войти?

Не отвечаю, просто смотрю на него, ожидая новостей.

— Пожалуйста, входите.

Талия появляется рядом со мной и открывает дверь шире. Я ничего не говорю, когда она берет меня за руку и ведет в гостиную, где помогает сесть на диван. Она предлагает полицейским тоже присесть, а затем уходит, чтобы приготовить кофе.

— Скажите мне, — говорю я шепотом.

Мне нужно знать правду, какой бы она не была.

Офицер Сойер проводит ладонью по ноге, а затем поднимает глаза, чтобы встретиться со мной взглядом.

— Боюсь, у нас нет хороших новостей.

— Он…?

Слова умирают на кончике моего языка.

— Мы нашли его инвалидное кресло на пустынном участке пляжа. Его нигде не обнаружили.

Я тяжело сглатываю и поднимаю голову.

— Откуда вы знаете… Откуда вы знаете, что это его инвалидное кресло?

Он тянется в нагрудный карман и достает фотографию, ту самую, которую я дала офицеру вчера, снимок Райана в инвалидном кресле.

— Она точно такая же. Только без него. А еще мы нашли это у кромки воды.

Мужчина достает другую фотографию и протягивает ее мне. Я вцепляюсь в нее дрожащими пальцами.

— Его обувь?

Смотрю на фотографию, смахивая слезы. Я не поднимаю глаз, когда Талия возвращается в гостиную и ставит поднос на журнальный столик.

— Одна из его кроссовок.

Офицер Сойер принимает кофе от Талии и благодарит ее.

— Мы не смогли найти вторую.

Желчь поднимается к моему горлу, когда до меня доносится запах кофе.

Я хочу сказать копам, что это не его обувь, но это будет ложь. Райан всегда носил одни и те же красные кроссовки, пару, которую я купила ему на прошлое Рождество.

— Мисс Уилсон, вы можете подтвердить, что это одна из кроссовок вашего брата?

Я прикусываю губу и киваю.

— Но где он?

В моем сознании возникает ужасный образ того, как Райан, катит свою инвалидную коляску по пляжному песку, а затем бросается в море, и мне становится плохо.

— К сожалению, на этот вопрос мы не можем ответить… пока.

Офицер Сойер делает глоток кофе.

— Но наша команда изучает этот вопрос, пока мы разговариваем. Мне жаль это говорить, но я думаю, вам следует готовиться к худшему.

— Он не умер.

Я перевожу взгляд с офицера Сойера на его напарника, отчаянно надеясь, что кто-то из них мне поверит.

— Я знаю, что мой брат жив.

Офицер Сойер продолжает пить кофе, и когда он опускает чашку, я замечаю пот на кончике его носа.

— Мисс Уилсон, что если ваш брат солгал вам?

Я провожу ладонью по щеке.

— Что вы имеете в виду?

— Я просто хочу сказать, что инвалидное кресло было найдено на расстоянии от воды. Может быть, он мог сам войти в воду?

У меня отвисает челюсть.

— Я не знаю, на что вы намекаете, офицер, но нет. Мой брат не мог ходить.

Талия садится рядом со мной и берет меня за руку. Мне не нравится то, что я вижу в ее глазах.

— Пейдж, подумай об этом. Может быть, именно поэтому ты иногда чувствовала, что за тобой наблюдают, когда гуляла с Диланом. Он мог следить за тобой.

Я не отвечаю, потому что не хочу, чтобы то, на что они намекают, оказалось правдой.

После того как все уходят и я остаюсь одна, мне звонит Дилан. Он просит разрешения приехать ко мне, но я говорю ему, что мне нужно побыть одной, чтобы обдумать полученную информацию.

Я провожу ночь в комнате Райана, смотрю на черный потолок и думаю о том, что сказал офицер.

Нет. Райан бы так со мной не поступил. Он был жестоким, но, уж точно, не настолько.

Талия кладет руку мне на плечо.

— Готова?

— Можно ли быть к такому готовой?

Черты ее лица искажаются из-за слез, наполнивших мои глаза.

— Мне так жаль, Пейдж.

— Как и мне.

Я сдерживаю слезы.

— Не могу поверить, что он не вернется.

— Да, я тоже.

Талия застегивается молнию на спине моего простого, черного хлопкового платья.

Не секрет, что ей не нравился Райан, но я вижу по ее глазам, что она разделяет мою боль. Как настоящая подруга, она отчаянно хочет, чтобы он нашелся ради меня.

Рука об руку мы выходим из комнаты Райана, и я закрываю за нами дверь. Я сплю там уже три недели, окруженная темнотой. Но не думаю, что смогу снова спать там после сегодняшнего дня, после того, что я собираюсь сделать.

Полиция утверждает, что они сделали все возможное, чтобы найти Райана, прочесали побережье и даже искали в соседних городах. Им удалось найти только его вторую кроссовку, недалеко от того места, где они нашли первую.

Каждый день я надеялась, что когда позвоню им, у них будут для меня хорошие новости. Но их так и не было. Каждый раз, когда я клала трубку, мое сердце разбивалось на осколки все

мельче.

На прошлой неделе офицер Сойер призвал меня смириться с тем, что Райан может не вернуться домой. Я уверена, что на самом деле он хотел сказать, что я должна смириться с тем, что он может быть мертв. Я наорала на него и повесила трубку, но после ночи, проведенной за заливанием подушки слезами, я проснулась с ощущением, что перспектива возвращения Райана стала практически невозможной.

Через два дня я заставила себя попрощаться с ним, хотя это было последнее, что мне хотелось делать.

Я никогда не перестану надеяться, что однажды он появится на моем пороге, как это было до инцидента, но если я хочу не сойти с ума, мне придется смириться с тем, что его больше нет.

Прежде чем выйти из дома, я отпускаю руку Талии и захожу в гостиную. Мой взгляд останавливается на пространстве между диваном и телевизором, на месте, где раньше стояло инвалидное кресло Райана.

Я прижимаю руку к груди, когда в сердце расцветает боль. Я отчаянно пытаюсь услышать звуки и шумы, которые раньше ненавидела, отчаянно пытаюсь почувствовать запахи, которые раньше вызывали у меня отвращение. Но от Райана не осталось ничего, кроме плохих воспоминаний, за которые я держусь так, будто они хорошие. Это все, что у меня есть о нем.

Мне все равно, сколько раз они говорили мне, что я не виновата в его смерти. Я им не верю.

Мое решение отправить его на реабилитацию было принято не только ради него, но и по моим собственным эгоистичным причинам. Я хотела вернуть свою жизнь. Даже несмотря на всю боль, которую он причинил мне, я не могу представить себе жизни без него. Мой мир вращался вокруг того, чтобы сделать все возможное, чтобы его жизнь была комфортной. После его ухода в моем сердце осталась лишь черная, зияющая дыра.

— Пейдж, — шепчет Талия, и я поворачиваюсь, чтобы последовать за ней из гостиной. В прихожей я замечаю свое отражение в маленьком круглом зеркале, висящем на стене. Я едва узнаю себя. Мои волосы, собранные в хвост, выглядят безжизненными. Кожа бледна, словно ее много месяцев не касалось солнце, а мешки под глазами свидетельствуют о бессонных ночах.

— Пойдем, милая, — говорит Талия, беря меня за руку. — Дилан ждет.