— Нокаут! — Довольно констатировал перезаряжающий свою винтовку Стефан, когда монстр пошатнулся и выпустил из своего захвата шею ящера, броню на которой весьма заметно помял своими пальцами. — Все, он поплыл, сейчас рухнет…

Великан оправдал ожидания сибирского татарина, не сумев удержать равновесия и рухнув на спину, а после его немедленно подмяла под себя рванувшая вперед драконья туша. И принялась работать всеми четырьмя лапами и хвостом в попытке разорвать гиганта на мелкие кусочки, которые воедино теперь уж точно не соберутся. Времени ящеру потребовалось довольно много, ибо больно уж прочны оказались кости защитника пещеры, да и засевшие внутри гоблины обстреливали его разной дрянью, временами умудряясь таки помешать ударам, но в конце-концов принадлежащее Олегу чудовище двинулось дальше, оставив после себя лишь большую-пребольшую груду мясных останков.

Врываться в занятые противником пещеры по следам штурмовой драконьей марионетки по меркам опытного Олега оказалось на диво комфортно. Кто не успел убраться с пути его личного шагающе-крылатого танка, того растоптали. О магических ловушках, имевшихся здесь во вполне приличном количестве, напоминали полосы раскаленного камня, лужи кислоты или облака ядовитых газов, что были очевидны, а потому относительно легко либо обходились, либо совокупными усилиями волшебников разных школ попросту уничтожались. Спрятавшиеся по щелям или успешно сумевшие вжаться в стены гоблины были не только деморализованы общим ходом боя, но и порядочно разрозненны, а кроме того видимо не утруждали себя частыми и регулярными тренировками, привыкнув расстреливать врага с высоты толпой и при магической поддержке главного шамана. Даже периодически встречающиеся полудемоны, бывшие как правило куда сильнее и живучей не только обычных коротышек, но и людей, ничего толком не смогли противопоставить двигавшемуся следом за ящером бронированному кулаку из боевых магов и солдат-ветеранов в зачарованной броне. Размен шел в пропорции примерно сто к одному, и то парочка отправленных в тыл неудачников, до которых добрались нелюди с зачарованными клинками, получила скорее легкие раны, чем тяжелые травмы.

Последний заслон, заставивший дракона слегка притормозить, дабы прорваться через частокол ударивших ему в грудь каменных пик и отряхнуться от упавших с потолка больших сталагмитов, оказался в большой круглой пещере, посреди которой стояло несомненное произведение искусства. Жутковатое и грубоватое, конечно, до античных мастеров-каменотесов или их индийских коллег гоблинским мастерам оказалось примерно как Олегу до звания профессионального инженера, но возвышающаяся над толпой зелено-алых коротышек статуя все-таки по своему завораживала своей чуждостью и отпечатком какой-то злобной немыслимой силы, что веял от камней…Камней, которые очень старательно вырезали и подгоняли друг к другу, дабы получить подобие спрута с четырьмя крыльями, созданное из множества застывших черных шариков со множеством лучей-иголок. У подножия этого идола на большом каменном постаменте прямо сейчас хрипела разрезанной глоткой молодая гоблинша, судя по множеству золотых браслетов на руках и ногах еще недавно бывшая чьей-то любимой женой или дочкой из очень хорошей и богатой, по меркам племени, семьи…Причем сия длинноносая лопоухая красавица с кривыми зубами оказалась прирезана далеко не первой, и холм из пары десятков свежих трупов уже сравнялся по высоте с краем алтаря. Но сморщенного и какого-то ассиметрично перекошенного рогатого коротышку, стоящего на парочке заменивших ноги щупалец и орудовавшего жертвенным ножом, дело рук своих ни капли не ужасало, а потому он упорно молил своего покровителя о помощи, силе, защите… Молил, ибо на большее был уже и не способен. Из носа, глаз и ушей почти полностью демонизировавшегося коротышки текла темная тягучая кровь, сам он шатался словно пьяный моряк выходящий из портового кабака, а аура полновластного хозяина племени была выжата как лимон. На противостояние летучим кораблям, попытки хоть как-то остановить прущего вперед подобно танку бронированного дракона и усиление своего ручного одержимого великанских пропорций этот почти высший маг потратил все имеющиеся силы, да вдобавок явно перенапрягся. Что-то он безусловно еще мог…Но это что-то вряд ли бы впечатлило даже пару сотен обычных солдат, не говоря уж об ударном кулаке из лучших войск чародея.

— У меня для тебя есть две новости, мразь! — Сообщил Олег главному шаману племени, запуская огненный шар в статую, сделанную по всей видимости из черного обсидиана. Ажурная конструкция, держащаяся вместе не иначе как при помощи магии, такого вандализма не выдержала, поскольку шипастые черные шарики, очевидно изображающи из себя темные звезды, оказались хрупкими как стекло. Сразу два из крыльев изваяния оказались отломаны и с грохотом обрушились на очередную жертву, которую несмотря на её подвывания, попытки вырваться и отчаянные мольбы соплеменники тащили к алтарю. Материал, с которым работали гоблинские ремесленники, был, безусловно, красивым, но хрупким как стекло, судя по брызнувшим во все стороны осколкам бритвенной остроты. — Первая тебя должна порадовать, ведь ты со своим богом скоро увидишься! А вот вторая тебе вряд ли понравится, ибо он сдох…

Глава 7

О том, как герой разбирается с маленьким геноцидом, копается в чужой жизни и отказывается верить в плохую комедию.

— У строенный нашей эскадрой сразу после полуночи обстрел зажигательными снарядами, дополненный масштабными чарами масляного дождя, принес немедленные результаты, ибо ночь была ветреной, а потому тысячи тростниковых хижин и редкие деревянные домики, в которых проживала местная пародия на знать, вспыхнули сразу. Причем практически все. Но, несмотря на вопли сгорающих заживо соплеменников воители царства Нолумб во множестве высыпали к берегу, и отнюдь не только для того, чтобы попытаться погасить в волнах прибоя пламя, вцепившиеся в их тела. Возможно этим дикарям, благодаря цвету своей кожи практически идеально сливающимся с темнотой, не хватало дисциплины и интеллекта, но зато они были отважны до бесстрашия, а презрение, которое защитники города испытывали к возможной смерти, могло считаться воистину феноменальным. Не страшась залпов наших орудий, уцелевшая часть армии царя встала на берегу и принялась метать в корабли копья, некоторые из которых не просто бесславно плюхались в воду, а застревали в бортах или даже поражали собою матросов. Духи, с которыми эти слуги шаманов разделяли свои тела, могли ненадолго придать человеческому телу воистину огромную силу, да и навыки воевавших чуть ли не всю свою жизнь воинов не стоило сбрасывать со счетов. — Читал Олег пожелтевшие от возраста ветхие строчки дневника какого-то английского лейтенанта, имевшего неплохие литературные задатки. Пожалуй, его мемуары могли бы пользоваться некоторым вниманием как художественное произведение несмотря на то, что были полностью историческими…Или неоспоримым доказательством вины во множестве военных преступлений, если бы такие вещи в этой реальности вдруг стали кого-то волновать. Внезапный и предательский геноцид какого-то африканского царства, в котором английских мореплавателей пытались заставить, о ужас, налоги платить, сей мореплаватель рассматривал как дело примечательное, но в целом достаточно обыденное. Пусть большую часть дневника Олег пропустил, благодаря сделанным в нужном месте закладкам, но для для него сжечь населенный пункт вместе с большей часть жителей явно оказалось в порядке вещей, событие примечательное, но ничего такого уж шокирующего или нового…Причем данные записи считались обитателями данной планеты не такими уж и старыми, лет двести мемуарам было-то всего…Пожалуй, написавший их британец вполне мог бы оказаться жив…Ну, если бы его не прикончил кто-то из солдат боевого мага или сам чародей, все-таки сей источник информации не просто так оказался в библиотеке, а был взят в качестве одного из трофеев. — Наши зажигательные снаряды и раскаленные ядра разрывали их на части, проделывая в рядах дикарей целые просеки, вокруг которых все немедленно вспыхивало, но даже пожираемые огнем и засыпанные обрывками своих товарищей гвардейцы продолжали сражаться с яростью, которая пристала скорее диким животным. Запах гари и паленого мяса был столь удушливым, что засевшего в вороньем гнезде юнгу стошнило прямо на макушку боцмана, и тот немедленно пристрелил дерзкого мальчишку. Архимаг Редстоун полагал, что правитель города и его шаманы постараются каким-то образом потушить пламя или хотя бы рассеять тучи, поливающие всё подряд горючим маслом, и конечно же был готов отразить их жалкие потуги, но как оказалось у царства Нолумб имелся в запасе жуткий секрет, поставивший под угрозу всю нашу эскадру. Вода у входа в гавань вспучилась горбом и открыла жуткое создание, что ползло по дну, но все же возвышалось как гора над верхушками мачт любого линкора, ибо это был истинный ужас глубин. Неизвестно какими путями и сколь кровавой ценой, но презренные дикари смогли заручиться защитой древнего и могущественного кракена…