Ваэль осмотрелась по сторонам и внимательно изучила окружение.

— Почему ты не разбудил меня?

— А зачем? Мы в безопасности, и уж лучше хоть кто-то из нас будет отдохнувшим и полным сил. А теперь давай есть. Все-таки эти пещеры сами себя не исследуют.

Проводив Лассаэра, Агнолия устремилась к главным воротам. Она не испытывала ни капли желания оказаться рядом с “этими фанатиками”, но, зная, что не слишком славившийся терпением Арес испытывал те же самые чувства, предполагала, что долго ее господин не продержится. Посему, она все же выбрала самый короткий путь до предполагаемого места диалога и быстрым шагом добралась туда как раз к моменту кульминации.

Арес уже перешел на крик. Его глотка извергала куда более гнусные проклятия и оскорбления, чем удостоились бы услышать те, кто мог заслужить звание самого злейшего врага Архонта войны. Посланники церкви стояли бледные и не были способны вымолвить ни слова. Агнолия Кегер, совершенно не понимающая, чем эта делегация могла так разгневать её военачальника, только и могла, что принять его сторону. Перчатки почти были брошены.

Заняв место подле Ареса, адъютантка тут же заметила депешу в руках одного из церковников и со всей доступной ей вежливостью поспешила принять ее из рук все более бледного и почти умирающего от страха парнишки. В послании она прочитала в том числе следующее:

“…в связи с причиненными неудобствами, мы, церковь Его, просим Пятого Архонта, Ареса Диоктиса, сдаться и отправиться под суд, учиненный Атрумом и его наместниками на земле…”

Лицо Агнолии побагровело, но прежде чем она успела осознать смысл написанного, Арес уже растерял остатки самоконтроля и потянулся за оружием. Кровь застучала в висках адъютантки так сильно, что кроме нее ничего не было слышно, даже непрекращающейся брани Владыки Войны, а материться он умел как никто другой. Все естество девушки захватили удары ее сердца, с каждым из которых тело содрогалось в попытках устоять на ногах. В глазах потемнело, и она поняла, что больше не может этого терпеть. Агнолия приложила все имеющиеся силы и оттолкнула своего господина в сторону, который, благо, не ожидал такого подлого трюка с ее стороны и покатился кубарем к стене. К тому моменту, когда Арес уже встал на ноги и пытался осознать, что только что произошло, он увидел, как его адъютантка убила всех просителей, кроме одного.

— Какого х… — гнев Ареса сменился непониманием.

— Вали туда, откуда выполз, выродок! — вскричала Агнолия.

Оставшийся в живых проситель наконец пришел в себя, его рука потянулась к оружию, но стоило им соприкоснуться, как адъютантка отсекла кисть гостя одним движением руки. Священник закричал, упал на колени и схватился за свой обрубок.

— Ты отправишься обратно, и чем дольше будешь тупить, тем меньше от тебя останется! — девушка говорила это почти не двигаясь, однако каждый видел как внутри нее клокочет неудержимая ярость.

К воротам подбежала стража. Арес и Агнолия так и продолжили стоять, глядя вслед убегающему противнику. Солдаты, увидев, что правителям не до них, тут же принялись за дело: закрыли ворота и стали убирать трупы. Адъютантка с каждой секундкой принимала все более виноватый вид. Ее лицо настолько смягчилось, что многие приняли бы ее скорее за нежную принцессу, которая никогда в жизни не прилагала никаких усилий, чем за суровую воительницу. Агнолия заговорила первой:

— Вы должны казнить меня, — ее голос был не менее твердым и приказным, чем раньше.

— Еще чего. Очнись и подумай еще раз: они сами ищут войны. Твоя жертва ситуацию не изменит.

— Чем Вы так их оскорбили?

— Ничем. Они просто хотят войны. За три тысячи лет, что Архонты топчут этот мир, такого не было ни разу. Да и стал бы Себастиан посылать своих никчемышей, чтобы разрешить “конфликт”? Нет. Это просто казус белли.

— Но…

— Священники уже давно кричат во всю глотку, что их бог самый сильный и крутой. Было вопросом времени, когда они захотят подмять под себя остальных Архонтов.

— Господин, я правильно понимаю…

— Хватит этих “вы”! Ведешь себя как нашкодившая кошка, — Арес наконец обратил свой взор на помощницу.

Ее лицо вновь приобрело присущую ей суровость

— Я только что начала первую войну Архонтов. Даже если бы ее начал ты или кто-то другой, это все еще шокирующая новость, — она встретилась взглядом со своим господином и увидела в нем только предвкушение.

— Союзы рушатся. Было лишь вопросом времени, когда это случится.

Когда Мелисса рассказала Риттеру новость о допуске на магические занятия, он был просто в восторге, но так стеснялся показать свои эмоции по этому поводу, что испортил им обоим удовольствие. Мелисса тогда просто развернулась и ушла, оставив парня с ногами, вмороженными в глыбу льда. Следующие несколько недель все шло как обычно. Риттер начал посещать занятия и продолжал вести себя как мышь, хотя по нему сразу было видно, что он практически светится от счастья. Но потом он вновь куда-то пропал. Мелисса и сама заметила это, но, поразмыслив, подумала, что тот опять отлучился в город по семейным делам. Однако, когда ректор Соломон Шульц спросил ее о причинах непосещения занятий Риттером, это застало ее врасплох.

— А он разве не покинул Академию по каким-то семейным делам?

— Насколько я знаю, нет. То есть Вы тоже не знаете причин, по которым он пропускает занятия? — Соломон добродушно улыбнулся.

— Нет, — плечи девушки виновато опустились. Мелисса когда-то была взрослым человеком, и не привыкла молча выслушивать поучения со стороны “старших”. Но этот мужчина действительно был старше нее и являлся очень хорошим наставником.

— Почему Вы просили за него?

— Что?

— Почему Вы пришли и попросили допустить его на занятия?

— Я же уже говорила, из благодарности. И он мне показался отличным кандидатом на роль моего первого адъютанта.

— Тогда я совсем ничего не понимаю. Если Вы сочли его достаточно способным, чтобы он помогал Вам в будущем создать имя, легенду и организацию, поддерживающую Вас, тогда почему Вы с ним мало общаетесь?

— Он ведет себя как слизняк. Хотя я вижу, что он явно переигрывает. Меня это бесит.

— Ну, насколько я помню, девиз его дома: “Знай свое место”. Запоминающийся, правда? Был бы девиз про гордость, власть, силу и так далее, никто бы его никогда не запомнил. Банальщина. Но “Знай свое место” — что-то необычное, не так ли?

— Хотите сказать, что… — девушка намеренно не стала ничего договаривать.

— Ничего не хочу сказать. Просто у его дома действительно занятная история, и они сделали выводы. Лучше Вам самой все у него узнать. А заодно проконтролировать его посещаемость. Конечно, если Вы все еще видите его в роли своего адъютанта.

— Он переехал в другое общежитие, как мне его найти? Не хочу откладывать на потом.

— Моя помощница предоставит Вам эту информацию. Не знаю, насколько он способный парень, но я могу лишь посоветовать не зацикливаться на нем. Вас окружает множество одаренных однокурсников. Любой из них может стать выдающейся личностью и помочь Вам. Не тратьте свое время на тех, кто этого не стоит.

— Благодарю, но я уверена, что он того стоит.

С тех пор, как Себастиан Тейн, Белый Архонт, прервал свое уединение, он не мог спать уже несколько ночей к ряду. Его не покидало чувство, что вот-вот случится что-то ужасное. Появление культов в его родном городе было просто чем-то невероятным, и Седьмой Архонт точно знал, что проблема в самой церкви. В очередной из дней он решил устроить внеплановую проверку, вдруг Зильмунд что-то упустил. Дождавшись, пока верховный капеллан покинет кабинет, Себастиан пробрался внутрь и стал изучать всю имеющуюся там документацию.

Он вошел в кабинет так, как делают это воры или шпионы, хотя был полноправным владыкой этих земель. Перед тем, как войти, он убедился, что его никто не заметит. По крайней мере, убедился насколько умел, все-таки он в первую очередь пастырь и воин, нежели тот, кто рыскает в тенях. Себастиан обвел кабинет глазами в надежде, что его взгляд зацепится за что-то, с чего можно начать. Потому что иначе он даже не представлял, что ему делать, и, хотя он убеждал себя, что это просто внеплановая проверка, в глубине души бесконечно извинялся перед своим помощником за недоверие. Наконец взгляд упал на бумаги на столе.