— Спасибо Посейдону, — сказал Ксенон, — что мы уже здесь. Худший  путь мы уже прошли, так что нам осталось пройти еще немного. 

Меликл посмотрел на него.

— Нет, — ответил он, — худший путь еще не закончился.

— Люди говорят,  что лучшее место для морских разбойников это  воды между Икарией и Миконосом.

— Мы еще не на Миконосе, и самое худшее место здесь, между скоплением этих необитаемых маленьких островов, где могут спрятаться даже несколько больших кораблей.

— Но в Икарии нам сказали, что Веджанус, вероятно, ушел в другие регионы; о нем давно ничего не было слышно.

— Они хотели притупить бдительность моряков.

— Ты заставляешь меня беспокоиться, Меликл.

— Я даже не могу ничего придумать, чтобы утешить тебя. Ведь известно, что плавать здесь небезопасно, особенно на таком медленном корабле, как наш.  Было бы, конечно замечательно, если подует ветер. Тогда мой парусник показал бы, на что он способен. Однако благоприятный ветер можно ждать и неделями.

Ксенон забеспокоился.

— А ты говоришь, Меликл, что прямо здесь, между этими островами, могут прятаться морские грабители?

— Да, Ксенон.

— Ну, вон, прямо за той скалой  видно  плывущий корабль.

— Это не корабль, это просто большая барка с несколькими десятками весел. Она еще далеко, поэтому кажется маленькой.

— Но  она плывет к нам.

— Да. А для чего, во имя всех богов, Меликл?

Меликл покачал головой.

— Это может быть обычное торговое судно, — сказал он, — тем не менее, давайте  прибавим ходу.

Но Полиникос, у которого было самое острое зрение, произнес: — А на другой стороне еще какой-то корабль;  он плыл слева позади первого за скалами и тоже направляется к нам.

Все взгляды обратились в ту сторону. Этот корабль был несколько меньше, однако он был намного ближе. Он плыл в том же направлении, куда и корабль  Меликла и  становился все больше, по мере приближения. Меликл вскочил со своего места. Он несколько секунд смотрел на одну, затем на другую  барку.  Обе направлялись к его кораблю.

Его лицо немного побледнело.

— Вот и все, — сказал он серьезно.

— Пираты? — шепотом спросил Ксенон. Наступило долгое молчание.

— Сам видишь.

— Попробуем сбежать от них?

Меликл ничего не ответил. Он просто покачал головой. Вместо него ответил рулевой Коройбос

— Наш корабль не приспособлен для весел. Без ветра он будет ползти, как черепаха, а они летят, как  на крыльях.

— И что нам  делать? Что делать? Что делать? — раздались  отчаянные вопросы.

Но Меликл уже был спокоен.

— Прекращайте грести, друзья мои, — сказал он твердым голосом. — Давайте возьмём себя в руки и подготовимся к встрече.

 Корабль остановился. Весла перестали грести. В строгой сосредоточенности стояла относительная тишина. Были слышны только металлический звук надевания доспехов, шлемов и звон щитов. Один помогал другому закрепить доспехи. Они завязывали ремни на щитках  и шлемах.  Никто не произносил ни слова. Заходящее солнце отбрасывал красные вспышки на их блестящее бронзовое оружие.

— Разве нет другого выхода? — спросил Ксенон.

Меликл снова ответил, как  и прежде: — Ты сам видишь, друг мой.

Ксенон склонил голову. — Жаль, — тихо сказал он.

— Мне жаль только Диосса, — сказал Полиникос, — и его семью. Они напрасно будут нас ждать.

— Привяжи к моей руке щит, Меликл, — попросил Тиреос, —  он  слишком большой для меня.

Меликл обнял брата.

— Мне не следовало брать тебя с собой, — выпалил он сквозь сжатые губы.

Но, Тиреос яростно запротестовал.

— А мне здесь с тобой хорошо, брат, — улыбнулся он.

Однако лицо Меликла не просветлело. Он посмотрел на своих друзей  - все уже были готовы. Они разговаривали друг с другом полушепотом, были совершенно спокойны, может быть, и чуть более серьезнее, чем обычно.

— Друзья, — сказал Меликл, — помните, Арес в этот момент смотрит на нас. —  Затем он еще раз посмотрел на приближающуюся с левой стороны пиратскую барку  и отдал приказ:

— Возьмитесь за весла, ребята,  и держите мечи под мышкой. Коройб, держи руль прямо. Мы пойдем прямо на  них. Гребите быстрый!

— Что ты собираешься делать, Меликл? — спросил Ксенон.

— Я хочу как можно быстрее приблизиться к той барке, поменьше и сразиться с ней, прежде чем прибудет та, побольше.

— Да, я понял, это единственный способ.

— Сколько человек может вместить эта баржа?

— По десять гребцов с каждой стороны, восемь-десять человек команды, всего около тридцати человек.

 — По три на каждого из нас. Клянусь хромым Гефестом, — засмеялся Демодокл,  —  силы несколько неравны...

— Спартанцы говорят, — сказал Софрониск, — что они считают врага не до боя, а после него.

Они замолчали. Гребцы лихорадочно заработали веслами. Меликл стоял возле мачты и смотрел вперед.

Пространство между кораблями с каждой секундой  становилось все меньше. Далекие крики достигли ушей людей Меликла.

— Достаточно, — через мгновение сказал он.  —  Перестаньте грести   Демодокл, приготовь лук!  Пришло время показать этим негодяям,  на что ты способен.  Тиреос, возьми другой.  Не тратьте зря стрелы. Экономьте их.  У нас нет лишних.

— Хорошо, не будем! Клянусь Зевсом Громовержцем, — засмеялся Демодокл, — смотрите, друзья, они уже начинают. Вот, дураки. С такого расстояния даже Одиссей не смог бы нас достать.

С пиратской барки уже сделали несколько выстрелов из луков  по кораблю, но они не пролетели и  половины расстояния  и упали далеко в море.

Меликл пожал плечами.

— Выстрелы не причинят нам большого вреда, потому что у нас всех есть щиты. Слушайте, друзья! Когда мы приблизимся, они зацепят наш корабль баграми  и попытаются запрыгнуть на борт. Не становитесь у них на пути. Мы будем стоять как стена в самом конце корабля, вот в этом конце, и защищаться от боковых ударов. Только когда они запрыгнут на борт мы выйдем все как один и очистим корабль. Вы понимаете? В первый ряд  встанут: я, Ликон, Диликон и Полиникус.