— Как «мило». Дайте угадаю: а меня вы проверяли?

— Только убеждались, что ты на нашей стороне, — сказал Виталий, садясь на диванчик рядом с Косаткиным. — А заодно убедились, что без тебя ни одной неприятности не происходит.

— Речь не об этом. Просто нужно было убедиться, что ты не работаешь на губернатора, — вздохнул Косаткин. — Вот только его самого мы не проверили и это вышло нам боком.

— Жду подробностей, — я подошёл к окну, выходящему на город и стал слушать, стоя к ним спиной.

— Никаких манер, — раздражённо сказал Косаткин.

На что я повернулся с лёгкой улыбкой и парировал: — Никакого доверия к тому, кто спас вам жизнь.

— У тебя есть право возмущаться. Но и я, и Амурский поступили правильно. Если бы я выбирал снова, то поступил бы точно так же. Нужно было убедиться, что ты не участвуешь в интригах губернатора. А сейчас, раз ты всё ещё здесь, к тому же в очередной раз кого-то спас, значит мы зря беспокоились. Впрочем, я в тебе почти не сомневался.

— Так в чём суть?

— Мы догадывались, что сегодня произойдёт что-то из рук вон выходящее, — ответил за него Виталий. — «Тайга» вместе с корабельными командами сейчас вооружены и готовы к любым событиям во Владивостоке.

Тут он неожиданно усмехнулся, доставая из кармана деревянный предмет, похожий на смартфон из моего прежнего мира. Такие я уже видел здесь, в самой престижной гостинице Владивостока — «Черномор».

Здесь эти штуковины выполняли те же функции, что и в моём мире: связь и обмен информацией. Но стоили очень больших денег. И сделаны были с помощью макров, а не «высоких» технологий. А назывались тут — мобилет.

Виталий поводил по нему пальцем.

— Удивительно, что в эту же ночь группа из отставных морских пехотинцев тоже патрулировала город, готовая к любым неприятностям. Имя своего нанимателя они назвать не смогли, отсылая к старому другу. Но сказали, он щедро оплатил их ночной выход, — он посмотрел на меня с прищуром. — Твоих рук дело?

— Моих, — признался я. — В городе обнаружились управляющие, а значит, скоро появятся и заражённые.

— Управляющие? — они переглянулись.

— Так я называю голых тварей, похожих на людей, с которыми мы столкнулись у пиратского лагеря. Они и управляют заражёнными.

— Почему не сказал? — нахмурился Косаткин.

— Потому же, почему вы не посвятили меня в свои планы. Да и проще всё сделать самому. Тем более, что Виталий не горел желанием идти на контакт после того, как я спас его дочь.

— Ты не понимаешь! — вспылил он. — Тебе нельзя с ней заигрывать! Она влюбится и тогда вас обоих ждут большие проблемы. Ради твоего же блага стараюсь, Кальмаров!

— Оставьте свои тёрки на личный разговор, — твёрдо сказал Косаткин. — А сейчас, Кальмаров, расскажи что знаешь сам и выслушай то, что знаем мы.

Я кивнул и открыл рот, чтобы всё рассказать, но…

Но судьба, как обычно, внесла свои коррективы.

Со стороны города послышалась череда громких громоподобных хлопков.

Все мы резко уставились в окно. В ночном горде замелькали вспышки, а после них звучали новые хлопки.

Меня тут же передёрнуло от паршивых воспоминаний из прошлой жизни.

— Дерьмо, — совсем не по-аристократически выругался Виталий.

И тут же в моём сознании прозвучал голос Зырика.

— Друг! У входа маленький человек. Машет фонарём.

А вот и Петька пришёл с предупреждением. Надо срочно спуститься к нему и узнать, что ему известно!

Я повернулся к аристократам с вопросом. — Господа, я могу на вас рассчитывать?

Я выбрался из дворца через окно, выходящее в самую неприметную сторону. Чтобы не попасться на глаза ДКРУ.

Они бы стали задавать ненужные вопросы и наверняка попытались бы задержать. Не время, да и конфликтовать с ними лишний раз смысла не было.

Леопардич и так наверняка занес меня в свой чёрный список. А значит и палки в колёса будет вставлять, пока не добьётся для меня больших проблем.

Поддержит ли его имперский закон? По хорошему — должен. Потому что я в открытую отказался повиноваться, но как на деле — большой вопрос. Всё же я действовал исключительно на благо Империи.

Замедлив телекинезом падение, я плавно приземлился на мощёную дорогу. Затем пошёл ко входу во дворец, огибая его со стороны улиц, чтобы не попадаться на глаза тем, кто будет смотреть из его окон.

Петька нервно махал масляным фонарём, переминаясь с ноги на ногу.

— Ну где же вы, господин… — тихо говорил он про себя.

— Пётр, — сказал я, не выходя из-за угла улицы.

Петька обернулся и просиял. Он уже открыл рот, чтобы крикнуть, но я приложил палец ко рту и он моментально замолк, а затем подбежал.

Мы отошли подальше от дворца. Заодно в мой карман незаметно вернулся Зырик.

— Благородный господин! Там больные! Больные в городе! Они вышли из центральной городской больницы, а потом… — он тараторил.

— Спокойно, идём, — я пошёл туда, где располагалась крупнейшая больница Владивостока. — Давай по порядку.

Если Каин ударил туда, то его подлость я просто не мог описать словами.

Петька проглотил ком в горле и кивнул, начав заново, но спокойно.

— Почти люди собрались на площади Предков, на праздник. Там и моя мама с сестрой, и даже больной отец пошёл. А я со своими ребятами, как вы и велели, следил за городом. И вот в начале праздника один из нас заметил, что в городской больнице резко погас свет!

— За одну секунду?

— Да, господин, да! Вот был свет, а вот — его не стало! Словно выключили, как дорогую макровую лампу! Но там нет таких, там всё на керосине! Вот! А потом, — он снова начал торопиться и глотать звуки, — потом оттуда начали выходить люди! С опухолями и красными глазами! Это точно «Красное Безумие» господин, точно вам говорю!

— Верю, — кивнул я. — Недавно прозвучали взрывы. Что-нибудь про них знаешь?

Он растерянно замотал головой. — Нет, господин, не знаю ничего. Но отправлю ребят, мы всё выведаем!

— Нет, — строго сказал я. — Сейчас мы дойдём до больницы, а ты соберёшь своих друзей и вы отправитесь в безопасное место — к центральной жандармерии или центру частной военной компании «Тайга». Знаешь такую?

— Как же не знать! Знаю, знаю! Тигры Владивостока! — с лёгким восторгом ответил он. — Там мой дядька работает!

— Отлично. Собираешься там со своими друзьями.

— Господин, я не могу обещать. Мои родители и сестра на празднике, на главной площади. Я к ним пойду.

— За них не беспокойся, — заверил его я. — О них позаботятся люди из «Тайги» и Тихоокеанского флота. Сам думай о своей безопасности и безопасности своих друзей, как их лидер. Всё понял?

На его лице появилось отражение внутренней борьбы, но он всё же кивнул. — Да, господин. Всё сделаю.

— Молодчина, — я протянул ему сто рублей. — Держи, за работу.

Петька аж встал на месте и застыл, смотря на купюру с недоверием. — Господин, неловко мне такие деньги брать. Десятку-то ладно, а тут половина отцовской пенсии и почти как вся мамина зарплата…

Я вложил купюру в его руку. — Бери. Возможно, твоя информация сегодня спасёт не одну жизнь.

— Угу, — он сложил купюру в двух ладонях и бережно спрятал её куда-то за пояс. — Спасибо большое господин! Спасибо! — и принялся кланяться.

Вот сейчас мне это челобитие и даром было не нужно. Ни одного аристо вокруг всё равно не было, а утешение своего самолюбия мне удовольствия не доставляло.

— Довольно, пойдём. Времени мало.

Через несколько минут мы добрались до центральной больницы.

Крупном белом здании из нескольких корпусов. Оно действительно выделялось мрачной темнотой, на фоне окружающих квартирных домов в несколько этажей, где горел свет хотя бы из нескольких окон.

Но ни в окнах больницы, ни на больничной территории не было никого видно.

Истинное Виденье.

А вот аура скрывшихся за окнами заражённых была очень хорошо видна, как и расходящиеся от больницы тонкие ниточки контроля. Они были раскиданы вокруг, указывая на несколько десятков спрятавшихся в засаде заражённых.