В тот же вечер я собралась и уехала, так и не дождавшись от Генри ни звонка в комнату, ни сообщения через коменданта. Что же, это его решение.

Расима еще раньше куда-то умчалась со своим попечителем, обещала потом все рассказать в подробностях. Так что меня в академии ничего не держало, хотя придется вернуться в Несанет через неделю на мой день рождения, но план был остановиться в знакомой с детства гостинице.

Отец хотел встретиться с мамой на нейтральной территории, не в нашем городе, чтобы она не смогла сбежать домой. Я так надеялась, что она захочет помириться, и семья вернется в Тэлим уже в полном составе. Если все сложится, это будет самое счастливое лето в моей жизни.

Мама сразу обратила внимание на мое подавленное состояние, но я не хотела признаваться, что это все из-за парня. Не сейчас, когда мне нужен был ее положительный настрой относительно мужчин. Старалась отвлечь маму рассказами об учебе, экзаменах и, конечно же, предстоящим праздником. Билеты на портал купили с папой заранее, чтобы не пришлось стоять в очереди, от чего у мамы точно не прибавилось бы настроения; места в нашем любимом кафе тоже забронировали.

Планы чуть было не сорвались, когда маме назначили внеочередную репетицию в иллюзиуме, но она смогла договориться о переносе.

И вот мы уже на вокзале Несанета. В маминых глазах и восторг, и печаль.

– Давно я тут не была, – вздыхает она и плавно идет вперед, будто ее вовсе не волнует бушующая вокруг толпа. И действительно, она умудряется идти, никого не задевая, нигде не застревая, не то, что я. Подстраиваюсь под ее шаг и уже получается идти сквозь толпу намного быстрее. – Куда отправимся в первую очередь?

– За покупками, конечно, – отвечаю я, уже заметив отца, стоящего в отдалении, незаметно ему киваю.

– Как скажешь! – мама весело улыбнулась, но тут же скривилась, словно надкусила лимон: – Надеюсь, отец не забыл о своем долге и поздравил тебя?

– Конечно, сегодня все за его счет.

– Надо же, какая щедрость.

– Мам, ты же знаешь, каким-никаким, а уж жадным он никогда не был.

– И то верно, значит, сегодня нас ждет грандиозный праздник, – я хохотнула, вот же вредина, решила папу разорить.

К десятому бутику папа уже стал делать знаки, что пора бы сменить вектор праздничной программы и перестать издеваться над ним. Вряд ли он переживал за сохранность своих средств так же, как за свои несчастные ноги. У меня тоже сил не оставалось, где только мама их находит: порхает как бабочка от витрины к витрине, и готова примерить каждую симпатичную вещицу. Вот, что значит соскучиться по покупкам в столице.

Пришлось напомнить маме, что это все же мой день, и мне уже хватит подарков. Тем более по плану у нас было посещение того самого кафе, в котором мы когда-то были все вместе. Отец договорился с музыкантами, они сыграют те же мелодии, что звучали в наши счастливые дни.

– Странные ощущения, – призналась мама, когда сыграли очередную мелодию. – А ты что, кроме мороженого ничего не будешь? – мой выбор тоже был частью плана, в детстве я предпочитала питаться исключительно сладким. Даже замечание, что я как маленькая ничуть меня не смутило, наоборот, обрадовало. Помнит – это хорошо.

После обеда предложила прогуляться в парке, там и должна была состояться не случайная встреча.

План снова был под угрозой срыва: небо затянули серые тучи, хотя я и обожаю тихую пасмурную погоду, но только не сегодня.

Шли мы медленно, рассматривая изящные скульптуры, пестрые благоухающие клумбы, замысловато выстриженные кусты и деревья. Я все посматривала то по сторонам, выглядывая папу, то на небо, которое оставалось безучастно хмурым.

До этого болтавшая без умолку, мама замолчала и выглядела задумчивой. Я заметила, что она выпрямила спину и, изредка останавливаясь, пытается осмотреться.

– Ну и когда же твой отец сподобится к нам подойти? Или он решил выполнять роль немого стража до конца дня? – не выдержав, раздраженно проговорила мама.

– Ты его заметила? – искренне удивилась я.

– Да все ж не комарик.

Папа в этот момент как раз осторожно выглядывал из-за кустов, да с таким забавным выражением лица, что у меня вырвался смешок. Поняв, что его застукали, он картинно вздохнул и пошел к нам. Любопытно было смотреть, как краснеют два состоявшихся взрослых человека, а их несмелые улыбки внушали надежду, я скрестила пальцы и поздоровалась с отцом, все еще пытаясь делать вид, что все происходящее для меня неожиданность.

Родители шли впереди меня, а я уставшая, но счастливая плелась далеко позади. Уверенность, что они помирятся крепла с каждой минутой. Я уже размечталась, как мы все вместе поедем домой и устроим самый лучший праздник, как накроем наш небольшой столик прямо на кухне и будем жарить блинчики, тут же поедая их. Настолько ушла в свои мечты, что вздрогнула от прикосновения к локтю.

– Извини, напугал? – я удивленно посмотрела на Генри, откуда он только взялся.

– Что ты тут делаешь? – глянула на родителей, те были увлечены беседой и даже не повернулись.

Ко всему прочему парк накрыл туман и создалось ощущение, что мы все в каком-то лесном доме со множеством извилистых коридоров с зелеными стенами и молочно-белым потолком.

– Хотел поздравить тебя с днем рождения, – невозмутимо ответил Генри.

– Понятно, – я пыталась изобразить безразличие, но у меня плохо получалось сдерживать радостную улыбку. – Тогда и я тебя поздравляю.

– Прости, что сразу не пошел тогда за тобой, точнее так и было, но комендант передал мне срочное сообщение от родных. Бабушка попала к лекарям, мне нужно было к ней. А потом я не нашел тебя в академии, понял, что ты вернулась домой. Уехать следом за тобой в той ситуации не мог, звонить тебе домой посчитал неуместным, но помня твой план по воссоединению семьи, был уверен, что ты вернешься на свой праздник. Я ждал тебя.

– Как бабушка? – спросила, не зная, как реагировать на его объяснения. Столько всего придумала и передумала за эти дни, а оказалось дело в обстоятельствах.

– Уже намного лучше, слава Небу.

– Почему раньше не играл на гитаре и голос скрывал? – решила сменить тему и задать интересующий меня вопрос.

– У меня была группа еще в школе, с ними выступали, а один не люблю играть. В тот день мне хотелось спеть для тебя, раз уж с разговорами у нас не получалось.

– Кто же в этом виноват? – с обидой взглянула на парня.

– Ладно, признаю, но в оправдание скажу, что за упрямство в детстве был бит неоднократно, – Генри улыбнулся той самой любимой мною озорной улыбкой и я, как всегда, не смогла сдержать ответной. – Это тебе.

Генри вытащил из-под куртки небольшую с ладонь коробочку и тут же открыл. В ней лежал цветок с нежными белыми лепестками и яркой желтой сердцевиной. Запах тонкий, сладкий, с карамельными нотками.

– Жаль он скоро завянет, – вдохнула аромат и потрогала лепестки, а они вдруг стали розовыми с желтыми прожилками.

– Не знал какие ты любишь цветы, поэтому решил, что подойдет всецветок Нома.

– Неужели это он? – я слышала о таких цветах, они баснословно дорого стоили и по сути являлись артефактами, но растительного происхождения. Выглядит, как живой цветок, да еще при этом видоизменяется под желание обладателя и очень долго живет, от нескольких лет до десятилетий, если его подпитывает волшебник.

– Ответь, то, что тогда сказала была правда или просто в рифму получилось? – неожиданный вопрос отвлек от созерцания ароматной прелести.

– Правда, – только и ответила я.

Генри повернул меня к себе и заглянул в глаза, будто искал подтверждения. Я снова улыбнулась.

– Я люблю тебя, Эля! – Генри подхватил меня на руки и закружил. Мы рассмеялись, и наш смех эхом разошелся по зеленым коридорам, многократно отражаясь.

– Кхм, – нас остановило вежливое покашливание отца, они с мамой стояли рядом, удивленно глядя, как Генри держит меня на руках. – И что все это значит?