Британский «Старый пёс», направлявшийся в Японию, так же не стал оказывать нам сопротивление. Это был среднетоннажный грузовик, по грузоподъёмности уже приближавшийся к границе крупнотоннажных и имевший на борту генератор силового щита такой мощности, что позволял проходить через червоточины.

Сопротивления экипаж не оказал, но вылезла другая проблема. У нас не было пилота способного управлять таким большим кораблём. Всё что я имел, это допуск к пилотированию малотоннажным судном. А это не просто галочка в формуляре, я реально не имел возможности подступиться к крупным кораблям. Только к мелким внутрисистемным каботажникам.

Шерстить их бесполезное занятие. Их конечно же на порядок больше чем крупных, но мы устанем за ними гоняться в поисках хоть кого-то с такой контрабандой, которая позволила бы нам конфисковать судно. Да и не вызовет это особого общественного резонанса. Нужна рыбка пожирнее, чтобы укол был поощутимей.

Успехи «Новикова» на фоне неудач и бездействия русской эскадры, привлекали к нам пристальное внимание. В то время, как флот бездействует, группа из шести отчаянных сорви голов на маленьком кораблике наводит хаос на коммуникациях противника. Наш аккаунт набрал бешеную популярность. Пять миллионов подписчиков за каких-то полторы недели, и это не предел. Причём не только в системе Дзета Тукана. Бритов не любят многие. И теперь главное, не сбавлять темп.

В этой связи я принял решение использовать самих капитанов судов, которых имел полное право изолировать, при условии, что смогу обеспечить им достойные условия содержания для военнопленных. Как ни странно, но криозаморозка вполне отвечала этим требованиям, так как не несла никакого вреда здоровью. Единственно, проблемы случатся, если военнопленный погибнет. Но тут я мог подстраховаться даже на случай своей гибели, отправив в штаб с очередным отчётом и координаты астероида где оставлю капсулу. Так что, я ничуть не блефовал. Ну и разумеется, я намерен опубликовать в сети и эту информацию. Потенциальные мои клиенты должны знать, что я слов на ветер не бросаю.

— Командир, мы тут кое-что нашли, — подошёл ко мне Прохор.

— Что там у вас? — обернулся я к нему.

Капитан управлял судном, я же контролировал, чтобы он не увёл его не пойми куда, а вывел по указанным ему координатам. Парни перекачивали топливо из объёмных баков «Старого пса», в баки «Новикова», разживались картриджами. Продовольствие, расходники жизнеобеспечения и горючее под понятие мародёрства не подпадают, а считались трофеями необходимыми для выполнения боевой задачи. Если только не забирается последнее. В принципе, это относилось к партизанским действиям в тылу врага, но нас это касалось в полной мере.

— Мы обнаружили контрабанду, — сообщил Прохор.

А вот это уже интересно. Контрабанда не проходит ни по каким реестрам и её можно с чистой совестью прикарманить. Так, в наших руках уже оказалось четыре терминала с уничтоженных и захваченного судов. Чёрная касса непременно имеется на любом судне. Ну, а как ещё провести незаконную операцию, если не с помощью безликих и автономных терминалов. Только они принесли нам порядка двух миллионов кредитов. Неслабо так. Считай премия за ещё за один уничтоженный крупнотоннажник.

— Подробности будут? — склонил я голову на бок, не обращая внимания на капитана.

Мы уже подходим к астероидному поясу, и он перешёл в режим ручного управления, а потому не видит и не слышит ничего, из происходящего вокруг него. Пилот в этот момент представляет собой единое целое с судном, и словно сам плывёт в бесконечном космосе.

Говорят, что ощущения возникающие в момент прохождения через червоточину и вовсе невозможно передать словами. Это нечто грандиозное, что нужно ощутить лично. В то время когда для остальных проходит всего лишь мгновение, пилот парит в бесконечности ощущая всю мощь и красоту подпространства.

— Будут подробности. Как не быть, — не без удовольствия произнёс Прохор. — Нам с Малым тут заняться было нечем и мы ворошили груз. Ну раз уж время есть. Думали какую контрабанду по мелочам обнаружим, а нашли разгонную капсулу.

— Что вы нашли? — не смог сдержать я удивления.

Дело в том, что система образования во всём мире является монополией государства. Поэтому приобрести разгонную капсулу попросту нереально их изготавливают только по госзаказу. И контроль за ними ведётся жесточайший. А тут вдруг такое.

— Но откуда и как? — не смог я сдержать своего удивления.

— Есть способы. Списать как пришедшее в негодность в результате поломки, и составить липовый акт об утилизации. Устроить в обучающем центре пожар и вывезти пару тройку капсул. Воспользоваться моментом беспорядков или боевых действий на поверхности. Во время изготовления на заводе, произвести левый образец и как-то там его провести, ну там списать на заводской брак и утилизировать. Словом, вариантов масса. Капсул на чёрном рынке мало, а потому их цена в разы выше реальной стоимости. Та что в трюме новенькая и вполне может потянуть миллионов на пять.

— Это стоимость малотоннажного грузовика.

— Знаю. А учитывая то, что к ней прилагается ещё и целая куча терминалов с базами неограниченного копирования, плюс три тысячи ампул бустов различного действия, я вообще теряюсь, сколько это всё может стоить.

— Одна загвоздка, обладание разгонной капсулой насквозь незаконно, — напомнил я.

— Знаю, — согласился Прохор.

— И лучшее, что мы можем сделать, это избавиться от неё.

— А вот тут я бы не спешил. Я, Назар и Малой откажемся от нашей доли, что уже есть и той, что будет, в обмен на этот груз.

— Прохор, это конечно не вышка, но подозреваю, что срок будет не меньше двадцатки.

— Полсотни, как с куста, без права пересмотра или амнистии. Всё полностью, от звонка, до звонка. Но риск того стоит.

— Нам это зачем?

— Назар с Малым уже занялись монтажом капсулы. У Малого имеются все необходимые базы. Мы планировали нечто подобное впоследствии, чтобы запустить установку баз на чёрном рынке. Да не смотри ты так, всё будет тип-топ, мы же не собираемся брать с улицы кого ни попадя, только проверенных и с рекомендациями. Ты знал, что есть целый ряд людей которым из-за их рода занятий или грязного прошлого ни за что не получить навыки, к примеру, управления грузовиком. Но есть и другие весьма занятные базы. Университеты они разные бывают.

— Подпольная система образования?

— Можно и так назвать.

— И насквозь нелегальная.

— Отчего же. Если тот же грузовик даёт тебе допуск к управлению, значит всё чисто.

— Только тебя нет в реестре системы образования.

— Если речь о легальных навыках, то это дело поправимое. На Китеже Малой нашёл лазейку, благодаря которой можно вносить изменения в реестр. При единичных дополнениях, сделать это будет довольно просто.

— Получается, вы Малого уже давно под это затачиваете?

— Вообще-то, поначалу мы хотели привлечь его к себе как отличного программиста. Дельный хакер это ценнейшая находка для команды. А уж если ещё и боец хороший, так и подавно. Не нужно за ним присматривать. Насчёт капсул это уже его идея. Мы прикинули так и эдак, и решили, что попробовать вложиться можно. Тем более, что он поступил на заочное отделение в реальное училище, по подготовке среднего персонала, и выходило не так дорого.

Вот такая общемировая система образования. Поступив в университет или реальное училище, ты обучаешься по программе минимум за казённый счёт. Учишься заочно, получаешь то же самое, но уже за плату, хотя и со значительной скидкой. Заочникам учебное заведение присылает базы в разовых терминалах, рассчитанных на одно скачивание. Скопировать или размножить информацию невозможно. Приходишь в образовательный центр, и оплатив использование капсулы, устанавливаешь базу.

Есть желание расширить кругозор и повысить свою ценность как специалиста, покупай базы и устанавливай за свой счёт. Что так же широко распространено, ведь чем обширней знания и навыки, тем выше шанс на получение достойной заработной платы и карьерного роста.