Мои ноги дрожали, член тек, как из сломанного крана, и я был на тысячу процентов уверен, что если я возьму её за волосы и прикажу ей открыть рот, Эсмеральда возьмет мой член в рот и проглотит каждую каплю моей спермы. Но я ешё не закончил с ней.

Взяв её за руку, я помог ей подняться на ноги, и она прислонилась спиной к мокрой стене. Я щедро сбрызнул её гелем для тела, затем принялся дразнить и мыть её. Начав с её шеи, я массировал место под ушами, пока её ресницы не затрепетали. Я дразнил её грудь, вокруг сосков, никогда не касаясь их непосредственно. Даже когда она извивалась и молча умоляла меня большими затуманенными глазами.

Я проделал то же самое с её горячей, набухшей киской. Я положил её ступни на свои ноги и начал массировать внутреннюю поверхность её бедер. Её дыхание быстро стало поверхностным и прерывистым. Когда я добрался до её спины, она так сильно дрожала, что я не смог сдержать торжествующей ухмылки в её волосы. Но я продолжал мучить её, даже когда мы мылись и вытирались в спальне.

— Ты злишься на меня? — заикаясь, спросила она, когда я случайно в десятый раз провел белым полотенцем по её соскам, одновременно нежно вытирая её волосы насухо. — Потому что…потому что я сказала тебе быть терпеливым.

— Нет. Никогда.

— Тогда почему ты прикасаешься ко мне так, словно наказываешь?

Я всё ещё держал полотенце.

— Я не наказываю тебя, Бэббл. Я просто хочу, чтобы ты чувствовала себя так же безумно, как и я, — её губы приоткрылись, ресницы опустились, и мой член напрягся под её вниманием. Всё ещё держа полотенце в руке, я взял её за подбородок и заставил посмотреть на меня. — Ты чувствуешь это?

— Да, — выдохнула она.

— Правда? — спросил я, выгибая бровь. — Ты чувствуешь себя настолько безумно, что отчаянно нуждаешься во мне? Потому что это то, что я чувствую, Эсмеральда. И я не думаю, что у меня хватит духу быть хотя бы отдаленно милым сегодня вечером. Итак, мне нужно, чтобы ты сказала мне, если это не то, чего ты хочешь.

Я почувствовал, как мягко дернулась её челюсть, когда она сглотнула.

— Да. Чувствую. Так что не будь милым.

Это был ответ, которого я жаждал, но внутри меня клубились темные пары. Я стиснул зубы, пока они мучили меня.

— Ты уверена, Бэббл? — зарычал я. — Я могу не позволить тебе кончать всю ночь напролет.

Её глаза вспыхнули.

— Тогда я не кончу.

— Что, если я передумаю? Что, если я заставлю тебя кончать снова и снова, так сильно, что будет больно?

Её дыхание дрожало на моих губах.

— Я буду умолять о большем.

Чёрт.

— Ты позволишь мне делать с тобой всё, что я захочу?

— Всё, что ты захочешь. Я твоя, Кай.

Вот так пары стали красными и горячими, а не темными и мутными.

— Нет, Бэббл, — прохрипел я. — Я твой. Ты полностью контролируешь меня. Ты знаешь, что я всегда буду давать тебе только то, что ты хочешь. И если это то, чего ты хочешь, я дам тебе это.

Её хныкающий стон согласия был таким чертовски беззастенчивым и сексуальным. Я накрыл её губы своими, испытывая потребность облизать их и покрыть свой рот неприкрытой честностью этого. Но в тот момент, когда мои губы оторвались от её, я отбросил полотенце, зажатое в моих пальцах, в сторону и поднял Эсмеральду с пола, обхватив руками её задницу.

Я скользнул на коленях по бордовому шелковому пуховому одеялу, плюхнулся на спину и посадил Эсмеральду к себе на колени. Её бедра легли по обе стороны от моей талии, когда я откинул свои влажные волосы на одну из подушек, но, немного подогнав их, я подтянул её выше. И выше. Пока её ноги не обхватили мои плечи и эта киска…Чёрт, у меня потекли слюнки, когда я вдохнул её влагу.

Надо мной Эсмеральда ухватилась за спинку кровати, чтобы не упасть, и моргала большими круглыми глазами, как будто понятия не имела, что я делаю. Но точно знала, что я планирую.

— Давай, Бэббл, — промурлыкал я, слегка сжимая её ягодицы и наклоняя её бедра вперед. — Насади свою маленькую жадную киску мне на рот и прокатись на моём языке.

Её щеки вспыхнули, когда она восхитительно застыла в своей парящей позе. Затем она едва заметно дернула головой, не кивнув и не встряхнув.

— Я…я…Кай…Я не могу.

— Почему нет?

— Что значит “почему нет”? — её голос прозвучал прерывисто и пронзительно. — А что, если я тебя задушу?

Это заставило меня улыбнуться. Неужели она забыла, какой маленькой была по сравнению со мной?

— Не задушишь. Садись, — она быстро покачала головой, и мои руки сжались на её бедрах, когда из моего горла вырвался разочарованный звук. — Я больше не буду повторять, Эсмеральда. Сядь. Сейчас же.

Моя Бэббл уловила предупреждение в моём тоне и неуверенно опустилась. Но не так, как я ей сказал, не так, как я хотел, чтобы она меня задушила. И это было непослушание, достойное наказания.

Подняв голову, я сомкнул губы вокруг вершины её влажности и пососал. Я втянул её набухший клитор в жар своего рта и безжалостно набросился на него своим языком. Я слишком быстро сделал ей выговор, но, чёрт возьми, её идеальный, теплый вкус был подарком для меня.

Как возвращение домой. Как сделать её своей. Моя жена, моё будущее, всё для меня. Даже смерть не сможет нас разлучить.

Крик Эсмеральды разнесся по комнате, когда её тело дернулось над моим. Она поднималась, корчилась и дрожала, боролась и не могла вырваться из моих объятий.

Она всхлипнула моё имя, когда её ноги задрожали и потеряли всякую силу, уронив её прямо туда, куда я хотел. На моё лицо, размазывая свою влагу по моему рту и подбородку. Её бедра сомкнулись вокруг моей головы, как тиски, пальцы зарылись в мои влажные волосы, и это было так чертовски приятно, что я усмехнулся.

— Чёрт! — её раскрасневшееся лицо сморщилось.

Сила и возбуждение прокатились по моим и без того натянутым нервам, искушая меня не проявлять к ней никакой жалости. Но мой сведенный судорогой рот расслабился с неохотным вздохом. Она судорожно вздохнула и наклонилась.

— Кай, — всхлипнула она, её глаза наполнились слезами.

Ах, чёрт. Каждый раз, когда она произносила моё имя, я чувствовал себя проводником, попавшим под ливень. Из меня вылетали искры, и она была единственной, кто оказался на моём пути разрушения. Мой язык снова начал двигаться. Скользя между её половыми губами, обмениваясь полными, ленивыми облизываниями в ответ на её хныкающие звуки. Но ленивость — это не то, что меня интересовало сегодня вечером. Я хотел жесткого, требовательного и беспощадного. И я застал её врасплох, когда, блядь, дал ей это.

— Ах, — пискнула Эсмеральда, пытаясь вырвать у меня волосы. Болезненное ощущение заставило меня со стоном прижаться к ней. — Это слишком!

— Хорошо, — хотел сказать я, но вместо этого я стал быстрее двигать языком и мучил ее пульсирующим всасыванием. Несмотря на её мольбы и всхлипывания, моя похотливая Бэббл начала раскачивать бедрами, наслаждаясь наказанием, которое мой рот предлагал ей с большей, больше, больше потребностью.

— Я собираюсь кончить, — довольно скоро выдохнула она. — Я хочу кончить. Пожалуйста, пожалуйста, сэр, скажите, что я могу кончить. Позвольте мне кончить. Я умоляю вас. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста.

Я не давал ей разрешения. Я ничего не сказал. Я продолжал работать своим ртом, пока её киска не начала трепетать у моих губ, и её мольбы не стали громче, отчаяннее и…

— Не смей, блядь, кончать, — прорычал я, хватая её за задницу и отрывая от себя.

— Нет, — взвизгнула она, покачивая бедрами в ожидании оргазма, в котором я ей отказал. — Нет, пожалуйста. Позволь мне кончить.

— Нет, Бэббл. Ты меня не послушалась. Ты заставила меня повторять, когда я сказал тебе сесть мне на лицо. Так что я не дам тебе разрешения кончить, пока ты не заслужишь этого, как хорошая гребаная шлюха.

— Пожалуйста, — всхлипнула она.

Волнение пробежало по моему позвоночнику.

— Повернись, — она пошатнулась, но на этот раз без колебаний подчинилась, осторожно повернувшись так, чтобы её покрасневшая задница была обращена ко мне. — Вот так. Теперь пососи мой член, Бэббл. Покажи мне, насколько хорошо ты можешь заслужить свой оргазм.