Он ушел, подмигнув мне, и я улыбнулась пустому месту, на котором он стоял. Затем, сделав глубокий вдох, я повернулся лицом к запотевшей двери теплицы.

Оказавшись внутри, мне показалось, что я снова оказалась в Джахандаре. Климат был тёплым, воздух наполнен запахом земли и влажности. Между извилистыми дорожками, посыпанными гравием, росли разнообразные тропические растения и деревья, и всё это сливалось воедино отдаленным звуком журчащей воды.

Я шла по тропинке, которая вела направо, но на полпути свернула в сторону, когда услышала повторяющийся скрежет металла о каменную поверхность. Сквозь пурпурные листья дерева, нависающего над тропинкой, я заметила иссиня — чёрные волосы Кая. У меня вырвался тихий вздох облегчения.

Он сидел перед прямоугольными приподнятыми грядками боком ко мне. Его крупное тело было сложено на низкой деревянной скамье, на которой, вероятно, могли бы разместиться двое, но всё равно она выглядела немного маловатой для него. Его накрахмаленный костюм был заменен тёмно — зеленым комбинезоном и потертыми коричневыми ботинками. В руках, которые были в оранжевых перчатках, он держал растение в горшке, в то время как ещё несколько были разбросаны вокруг него.

Вместо того чтобы прервать его, я с минуту молча наблюдала за ним, восхищаясь расслабленно опущенными плечами, когда он осторожно доставал растение из горшка. Он не замечал моего присутствия, и как бы сильно я ни хотела быть рядом с ним, я не хотела нарушать его покой.

Иногда просто нужно побыть одному, и я могла оценить, что, вероятно, именно этого хотел Кай. Поэтому, насытившись им, я отвернулась.

— Эсмеральда.

Мои ноги мгновенно остановились. Думаю, в конце концов, он не был так уж погружен в себя.

Я развернулась и попала прямо в приглушенную тьму его пристального взгляда.

— Прости, — пробормотала я. — Я не знала, где ты, а принц Арш сказал, что ты здесь, так что я просто хотела тебя увидеть.

Он покачал головой.

— Не извиняйся. Это я исчез, не сказав ни слова. Я должен был сказать тебе, куда иду. Прости.

— Ну, — я дразняще растянула слово. — Ты потерял самообладание, когда я исчезла, скрываясь от тебя, так что… — он слабо улыбнулся мне, и это было похоже на небольшую награду. — Но ты прощен, мистер Идеальный принц. Тебе нужно было побыть одному, и я это понимаю. Я просто хотела убедиться, что с тобой всё в порядке, поэтому я пойду…

— Останься.

Его тихая мольба затронула струны моего сердца, пока меня не потянуло к нему. Он снял оранжевую перчатку и протянул руку, помогая мне опуститься на скамейку рядом с ним.

— Но у меня есть условие, — я наклонилась, чтобы поднять маленький ручной совок, воткнутый в почву перед нами. — Я останусь, если позволишь мне помочь.

Не говоря ни слова, он встал и направился налево. Он вернулся с другой парой оранжевых перчаток.

— Я не смог найти размер поменьше, но в них твои руки будут чистыми.

Я поблагодарила его и взяла их.

— Что мне нужно сделать? — спросила я, как только надела их.

— Не могла бы ты проделать три отверстия на расстоянии примерно пятнадцати сантиметров друг от друга?

Между нами воцарилась мирная тишина, когда я начала копать маленькой лопаткой, а Кай подготавливал другое растение. Но я — это я, и я не могла долго молчать рядом с ним.

— Ты не говорил мне, что увлекаешься садоводством.

Кай насыпал горсть земли у основания растения, похожего на веточку.

— Я не знаю, можно ли сказать, что я увлекаюсь садоводством, но я помогаю, когда у меня есть время или когда мне нужен перерыв.

Я наклонилась к нему.

— Ты сексуально выглядишь в грязном комбинезоне.

Его губы дрогнули, но он бросил хмурый взгляд на меня через плечо.

— Веди себя прилично, Бэббл.

Я усмехнулась, но тяжесть взгляда Кая отрезвила меня на мгновение.

— Ты не собираешься спросить меня о ней? — пробормотал он. — Почему наша помолвка разорвалась?

— Нет, — тихо сказала я. — Не могу сказать, что мне не любопытно, но что бы ни случилось, я могу сказать, что всё было не совсем хорошо. Я не собираюсь заставлять тебя говорить об этом, если ты не хочешь, — я села немного прямее. — Но…хотела бы сказать, что очень быстро невзлюбила её. То, как она покровительственно относилась к тебе, вызвало у меня желание бросить кирпич ей в лицо.

На его щеках появилась едва заметная ямочка.

— Ты не одна такая.

— Обычно я не ругаюсь матом, но она была С — У–К — О–Й.

— Она нарциссистка, — сказал он, отвлекаясь на растение, которое уже пересадил. — Она всегда была милой, когда ей это было нужно, а потом она становилась…жестокой и манипулирующей. И мне потребовалось слишком много времени, чтобы понять, что это была форма жестокого обращения.

Ужас окутал меня, оставляя ощущение холода на коже. Я сидела неподвижно, пока Кай поднимал растение рядом с собой и осторожно доставал его из горшка.

— Консультант, к которому я обратился после расторжения нашей помолвки, сказал мне, что эмоциональное насилие поначалу не всегда очевидно, потому что у насильников есть способ заставить вас поверить, что это разово или всё это просто у тебя в голове. И ты веришь в это, потому что человек, с которым у тебя отношения, должен заботиться о тебе. Так зачем ему пытаться причинить тебе боль? Это то, в чём ты пытаешься убедить себя…Со мной было так же. Первые несколько месяцев, когда я встречался с Мэг, были…великолепны, — объяснил он, рассеянно уставившись на почву. — Мне было двадцать два, а ей двадцать четыре. Я закончил университет и пытался осознать свой долг принца, а она только начинала работать на новостной станции. Но мы были рядом друг с другом, и любое свободное время, которое у нас было, мы проводили вместе.

— Но она начала меняться. Она начала словесно оскорблять меня. Принижать то, что мне нравилось. В шутку унижала меня перед своими друзьями. Заставляла меня чувствовать, что я плохо с ней обращаюсь. И я поверил ей, даже если часть меня не была уверена в этом, — он перевел свой пустой взгляд на меня. — Потому что, когда кто — то постоянно говорит тебе, что ты плохой человек, ты тоже начинаешь так думать.

Горькое покалывание пробежало по задней части моего носа.

— Кто — нибудь видел, что она с тобой делала?

Он кивнул.

— Никто не знал подробностей, но все вокруг меня знали, что что — то не так. Отец, мать, Фэй, Джиджи и дядя Арш, даже мои друзья, все они пытались поговорить со мной и убедить меня пересмотреть наши с ней отношения. Я слышал их, я знал, что они были правы, но Мэг так сильно прижимала меня к себе, что я не знал, как вырваться. И вместо того, чтобы попытаться покончить с ней, я сделал ей предложение.

— Почему?

Он пожал плечами.

— Я не знаю. Полагаю, какая — то часть меня пыталась доказать, что она неправа в том, что я отношусь к ней несерьезно. А другая часть глупо надеялась, что она изменится, если отношения между нами продолжатся.

— Она не… — прошептала я. Толстый комок застрял у меня в горле.

— Она не изменилась, — повторил он и выдержал долгую паузу. — Через шесть месяцев после нашей помолвки я застукал её за издевательствами над Адамом, когда пригласил её на ужин. Ему было четырнадцать, — лицо Кая исказилось от негодования. — Я никогда не забуду, каким испуганным он выглядел. Но, увидев, что она обращается с ним точно так же, как обращалась со мной, я понял, что больше так не могу. Она никогда не собиралась меняться, и я не мог провести остаток своей жизни с кем — то, кто мог причинить боль ребенку. Я был так зол, что чуть не вышвырнул её из дворца. Отец и дядя остановили меня, но на следующий день к нам пришел её отец, и мы договорились об урегулировании. О расторжении нашей помолвки было объявлено как обоюдное решение, но Мэг должна была немедленно разорвать со мной все связи.

— Несколько дней спустя Адам сказал мне, что она и раньше была ужасна по отношению к нему, — влага наполнила глаза Кая, и то, что осталось от моего сердца, разбилось на миллион острых осколков. — Я ненавидел себя за то, что позволил ему пострадать. Я ненавидел то, что не остановил её. Я был так слаб из — за неё…