Её пристальный взгляд опустился на мой торс, задержавшись на несколько секунд дольше, чем следовало. Она заметила, что я поймал её взгляд, и её щеки порозовели до глубокого розового оттенка. Чёрт возьми, она была милой.

— Понятно, — произнесла она, её голос слегка дрогнул, когда она отвернулась.

Сладкое волнение пронзило мою грудь. Что — то, очень похожее на надежду. Что само по себе было шоком, потому что я даже не был уверен, в чём заключался мой собственный интерес к ней.

Я снова потянул себя за ухо.

— А как насчет тебя? Чем ты занимаешься, когда бываешь свободна?

Эсмеральда начала рассказывать о миллионе вещей, которые ей удавалось делать, когда у неё было время, хотя её любимым занятием было чтение. В какой — то момент я внутренне усомнился в её здравомыслии, когда она сказала, что делала экзаменационные работы по математике для развлечения. В остальном я слушал её болтовню, переходящую на случайные темы. Она говорила не более десяти — пятнадцати минут, когда я услышал лёгкий звук у своего правого уха.

Хлоп.

Хлоп. Хлоп…Хлоп…Хлоп. Хлоп. Хлоп.

Я прищурился, смотря на серое небо, когда капли дождя снова и снова попадали на мою куртку, щёки и волосы. Низкое рычание застряло у меня в горле, когда я закутался в куртку. Куртку без капюшона.

Прогноз погоды не предсказывал, что будет дождь, так почему же?

Я моргнул. Подождите, я вообще проверял?

Я перестал рыться в памяти, когда Эсмеральда рассмеялась. Она вытянула перед собой обе руки.

— Дождь идёт.

Чёрт. На ней даже не было куртки. Только короткий джемпер, который ей не поможет. Почему она, чёрт возьми, не надела что — нибудь более существенное?

— Пойдём, — я схватил её за протянутое запястье. — Нам нужно возвращаться сейчас же.

— Что? Почему? — пожаловалась она, когда я потащил её к лестнице.

— Потому что идет дождь, а на тебе нет верхней одежды.

— Но я люблю дождь. И мне не холодно.

Я ускорил шаг, когда она ступила на траву позади меня.

— Тебе не понравится, когда он будет хлестать тебя по лицу во время езды. И тебе будет холодно, если ты промокнешь, — и я ни за что не собирался снова стать свидетелем того, как она дрожит от холода. Эта мысль мне совсем не понравилась.

— Но Кай…

Где — то в глубине души я понимал, что не имею права диктовать ей, что можно, а чего нельзя делать. Но я не мог заставить себя отказаться от её защиты. Всё, о чем я заботился, — это о том, чтобы ей было тепло, сухо и в безопасности.

Она запротестовала по поводу того, что мы уезжаем так скоро. Но я помчался прямо туда, где лошади были привязаны к столбам, с единственной целью — вернуть нас во дворец. Я отпустил её руку, чтобы отвязать поводья Баки, затем повернулся, чтобы помочь ей подняться.

— Пойдем. Позволь мне…

Позади меня никого не было. Я разговаривал с гребаным воздухом.

Единственным следом от Эсмеральды был джемпер на молнии, который она бросила поверх седла Баки.

Мне потребовалось меньше секунды, чтобы засечь её, пробирающуюся обратно к середине открытого пространства, когда дождь усилился.

Как она успела убежать так далеко? Я стиснул зубы. Почему на ней белый топ?

Если ткань промокнет, как той ночью в саду…Если она прилипнет к её коже и…

Я сильнее стиснул зубы, когда каждый нерв в моём теле начал вибрировать, создавая поток статической энергии, которая согревала меня повсюду, но больше всего концентрировалась в нижней части тела. Я должен был отвезти её во дворец до того, как мой член отреагирует так, что я опозорюсь перед ней и мне будет неудобно возвращаться на Биг Ганз.

— Эсмеральда, — позвал я.

Она крутанулась на ногах. Её запястья были скрещены и покоились на макушке головы, отчего её груди выступали вперёд в этом обтягивающем топе. Шум в моей крови усилился от такого сильного толчка, что у меня на секунду перехватило дыхание. Это было безумие. Я никогда раньше не чувствовал ничего подобного. Такое сильное влечение к девушке, что, даже не прикасаясь к ней, один только её вид, полностью одетой, сводил меня с ума.

И дождь. Я ненавидел дождь. Одно это должно было ослабить даже потенциальный стояк. Очевидно, не с Эсмеральдой.

— Вернись, — настойчиво сказал я.

С широкой озорной улыбкой на лице она покачала головой.

Мои волосы и куртка становились влажными. От ощущения дождя на руках у меня неприятно покалывало шею. Мне будет неудобно ехать обратно, если её топ станет ещё влажнее, а она играет в игры?

Я снова накинул поводья Баки на шест и шагнул к крутящейся Эсмеральде, как будто я не говорил ей тащить свою гребаную задницу ко мне.

— Эсмеральда, я серьёзно, — она бросила красивый, раздражающий смешок через плечо. — Я оставлю тебя здесь.

— Хорошо, пока, — пропела она.

Я сделал ещё несколько шагов в её направлении по указанию грубого, спровоцированного чувства, усиливающегося от жара в моей крови.

— Ты думаешь, это смешно?

Она кивнула.

— Да. Тебе действительно стоит увидеть блеск на твоём лице прямо сейчас. Честно говоря, это лучшее.

Почему у меня дергался рот?

Я был раздражен, возбужден и мокрый. Её нежелание сотрудничать приводило в бешенство. Но её поддразнивания и веселье были заразительны. Желание улыбнуться вместе с ней было смехотворно сильным.

Я сопротивлялся этому чувству, потому что не хотел поощрять её. Или, может быть, хотел.

— Я подойду и заберу тебя сам, если ты не подойдёшь сюда прямо сейчас, Эсмеральда.

Её глаза расширились, и я забеспокоился, что зашел в её маленькой игре слишком далеко. Что я напугал её своим тоном или угрозой. Паническая потребность извиниться заговорила во мне.

Но затем её взгляд упал на мои ноги, прежде чем подняться к моим глазам, блеснул, как будто она была пугливой добычей. Но её приоткрытый рот скривился так, что мой пульс замедлился и стал нестабильным. Она уверенно сделала шаг назад.

— Тогда приди и забери меня.

Почти беззвучный стон вырвался из моего горла, когда низменное возбуждение пронзило меня. Волна пульсации пробежала по моему позвоночнику и ногам, отчего брюки от костюма стали ещё теснее на молнии. Это было неправильно. Я не должен был этого чувствовать. Но чувствовал, это было реальным, это было диким. Это было бесспорным.

Я сосредоточился на Эсмеральде, хотя какая — то часть меня была в панике из — за нарастающих первобытных чувств, которые я всегда пытался подавить. Но она сделала ещё один шаг назад, и я забыл о своём беспокойстве и попал в лапы страстного желания, которое должно было быть заковано в крепкие цепи.

Я буду осторожен, сказал я себе, медленно приближаясь к ней. Я буду осторожен, чтобы не напугать её. Я бы никогда не причинил ей вреда. Ей нечего бояться. Мне нечего бояться.

— Ты не поймаешь меня, если будешь идти так медленно, мистер Идеальный принц, — поддразнила она.

— Чёрт, — прошипел я про себя и оттолкнулся задней ногой, срываясь с места, чтобы побежать за ней. Она испуганно вскрикнула и заметалась вокруг. Воздух заполнился смехом, наполненный адреналином, когда она убегала от меня.

— Я всё ещё слишком медленный? — прогрохотал я, когда оказался в нескольких шагах от неё.

Бросив быстрый взгляд через плечо, Эсмеральда пронзительно рассмеялась. И её паника, её радость — всё это было причиной, по которой я позволил ей бежать дольше, чем мне было нужно. Просто чтобы продолжить погоню.

До тех пор, пока я не обнял её за талию.

— Кай, — взвизгнула она сквозь задыхающийся смех, вращая меня силой своего движения.

Звук, с которым она выкрикивала моё имя, был таким чертовски совершенным. Это заставило меня подумать о десятке других способов, которыми я мог бы заставить её выкрикивать моё имя точно так же. Не то чтобы я должен был думать об этих вещах.

— Кай, — она засмеялась и забилась в моих объятиях, когда я оттащил её назад и поднял, отрывая от земли.