Это мило.

Сексуально.

Боже, он такой привлекательный, стоит перед моим братом, готовый защищать мою честь.

— Джулия, — сурово говорит Рэт, — перестань так смотреть на Брэма.

Потрясенная и смущенная, я покраснела до лихорадочного оттенка и перевела взгляд на брата.

— Я хотела, э-э, посмотреть, не застряло ли у него что-то в зубах.

— Именно поэтому ты прижималась своим ртом к его губам?

Я нервно смеюсь.

— Ну, ты же знаешь, как это бывает: нет лучшего способа очистить рот друга, чем язык… — Я замолкаю, очевидно, здравый смысл покинул меня.

Судя по всему, Брэм жаждет наказания, он подходит ко мне и закидывает руку мне на плечи, лучезарно улыбаясь.

— И знаешь что, Рэт? Она лучше всех чистит рот.

Зачем? Зачем он ляпнул что-то подобное?

Рэт стоит, кипя от злости, плечи практически прижимаются к ушам от охватившего его напряжения. Он выглядит так, словно собирается броситься вперед и вырубить Брэма одним ударом.

Брэм невозмутим, будто в порядке вещей — быть застуканным за поцелуем с сестрой лучшего друга. Нет. Он как будто ждал этого дня, чтобы сказать правду своему лучшему другу. Что именно меня он хочет видеть в своей жизни.

Время замирает, они смотрят друг на друга, ни один из них не сдается, ни один не делает первый шаг.

Мои глаза то и дело перебегают с одного на другого, а в животе зарождается нервная боль. Я должна что-то сказать, что-то сделать, но меня словно парализовало, и я не знаю, что предпринять.

Это ведь Брэм, лучший друг Рэта, единственный парень, за которого он готов отдать свою жизнь, и я, возможно, только что все ужасно усложнила.

О боже, что, если после этого они перестанут быть друзьями?

Вдруг я все испорчу?

Думаю, в жизни девушки наступает момент, когда она попадает в ситуацию, которая настолько неловкая и некомфортная, настолько нервирующая ее, что единственная реакция — это ошеломленное оцепенение, пока ее соски снова втягиваются в ее тело.

Именно сейчас это со мной и происходит.

Соски втянулись, во рту пересохло, и мне захотелось зарыться головой в собственную грудь.

— Сколько? — спрашивает Рэт, обращаясь теперь непосредственно к Брэму.

— Чувак, ты же знаешь, примерно двадцать три… двадцать пять сантиметров. Верно, Джулс?

Меня сейчас вырвет. Прямо здесь, на отполированные ботинки Рэта.

Рэт делает шаг вперед, и я пытаюсь отступить, но Брэм удерживает меня, не отдавая ни пяди.

Указывая пальцем на своего друга, но не сводя с меня глаз, Рэт спрашивает:

— Ты занималась с ним сексом?

— М-м-м… — Я переминаюсь с ноги на ногу, мой взгляд устремлен куда угодно, только не в горящие глаза брата. — Забавная штука, знаешь ли. — Прочищаю горло. — Это довольно забавно. — Я кашляю. — Здесь душно? Мне нужна вода. Вам, ребята, не душно? Давайте я схожу за…

— Да, у нас был секс, — говорит Брэм с гордостью произнося каждое слово.

Мужчины! Почему они такие… такие… такие… раздражающие?

Я уже собираюсь ударить его в живот, когда он говорит:

— Но я не понимаю, какое это имеет к тебе отношение.

— Она моя сестра.

— Мне это прекрасно известно, — говорит Брэм. — Я знал, что она твоя сестра с тех пор, как познакомился с ней, и отчаянно хотел пригласить на свидание.

О боже, неужели Брэм… собирается признаться в чувствах ко мне на глазах у моего брата? Не думаю, что выдержу это.

— Что? — спрашивает Рэт, и напряжение в его плечах начинает ослабевать. — Ты хотел пригласить Джулию на свидание в колледже?

— Ага, — непринужденно отвечает Брэм, покачиваясь с мысков на пятки, а я замерла на месте, не зная, упасть ли в обморок или наложить в штаны. Пожалуйста, боже, не дай этим двум вещам случиться одновременно. — Мне не потребовалось много времени, чтобы понять, что я хочу от нее большего, чем дружба. Когда однажды на вечеринке я пригласил ее на свидание, а она мне отказала, я понял, что это только начало нашей нерассказанной истории. Я ждал. — Он крепко сжимает меня. — Я ждал очень долго, и когда возникла ставка на игру в фэнтези-футбол, я понял, что у меня есть возможность стать ближе, чтобы она увидела, каким мужчиной я стал, и я воспользовался ею в полной мере.

— Подожди… ты специально проиграл пари?

— Знаю, это заденет твое самолюбие, приятель, но да, я проиграл специально. Ты серьёзно думаешь, что я отправил бы Рассела Уилсона на скамейку запасных?

— Сукин сын. — Рэт провел рукой по волосам, похоже, больше расстроившись из-за пари, чем из-за того, что его лучший друг целовал сестру. — Я должен был догадаться. Выигрыш дался слишком легко.

— Извини, но все было спланировано с самого начала, и я не стал бы менять ни секунды, потому что это дало мне правдоподобную причину, по которой твоей сестре пришлось проводить со мной время. Я хотел, чтобы она увидела во мне нечто большее, чем просто твоего друга. Мне нужно было, чтобы она знала, что у меня серьезные намерения. В отношении неё.

Рэт почесывает подбородок и смотрит на нас, наблюдая за тем, как Брэм прижимает меня к себе, не отпуская. Должна отдать должное этому человеку. Сексуально, что он готов взять вину за все произошедшее на себя.

— И вы нравитесь друг другу? — Рэт делает движение между нами двумя.

— Она мне безумно нравится, — отвечает Брэм, не оставляя мне шанса. — Она нравилась мне очень долгое время. Пришлось немного поуговаривать но, в конце концов, она позволила мне пригласить ее на свидание.

— Свидание? — Рэт приподняв бровь, вопросительно смотрит на меня. — Ты хочешь посмотреть, к чему это приведет?

Понимая, что в какой-то момент мне придется высказаться, я решаю вести себя, как взрослый человек, и киваю головой.

— Да. Он мне тоже очень нравится, и… и, — я тяжело сглатываю, — мы встречаемся.

Брэм целует меня в макушку.

— Да.

Между нами воцаряется тишина, Рэт приостанавливает свой допрос:

— На днях, когда я пришёл к тебе в офис, ты плакала…

— Ты плакала? — Брэм полностью поворачивается ко мне.

— Я была застигнута врасплох твоими чувствами ко мне. У меня было очень тяжело на сердце, потому что я знаю… — Господи, почему я должна говорить это Брэму сейчас, в присутствии брата? — Я чувствую, что ты можешь легко украсть мое сердце.

Взгляд Брэма смягчается, он заключает меня в объятия и целует в макушку.

— Джулс, ты знаешь, я бы защитил твое сердце от чего угодно, особенно от себя.

И это правда. Если уж на то пошло, Брэм — защитник, и он готов на все, лишь бы мне никогда не причинили вреда. Я знаю это, хотя мысль о том, чтобы полностью отдаться своим чувствам, пугает меня до смерти.

— Так это он, тот парень, о котором ты говорила? — Рэт на мгновение замолкает. — Ты говорила о Брэме?

Я неохотно вырываюсь из объятий Брэма и киваю.

— Да.

— Почему ты мне не сказала? — Я слышу обиду в его голосе. — Я мог бы помочь тебе разобраться в своих чувствах.

Я смеюсь.

— Брось, я никак не могла сказать тебе, что у меня есть чувства к твоему лучшему другу.

— Почему? — Рэт выглядит смущенным. — Он лучший парень из всех, кого я знаю, так почему бы мне не радоваться тому, что вы с Брэмом будете вместе? — На его губах появляется едва заметная улыбка.

Его слова удивляют меня.

— Ты сейчас серьезно?

— Да. Я счастлив. — Рэт делает шаг вперед и заключает Брэма в объятия. Они обнимаются несколько секунд, по-мужски похлопывая друг друга по спине, а когда отстраняются, Рэт крепко обхватывает Брэма за плечо, обращаясь ко мне: — Но хочу предупредить тебя, Джулия. Если ты обидишь этого человека, тебя ждет адская расплата.

— Э-э, прости?

— Извини, я неясно выразился? — Рэт дергает меня за прядь волос и ласково говорит: — Не облажайся. Брэм — лучшее, что когда-либо случалось с тобой.

— Спасибо, чувак. — Брэм поворачивается к Рэту, на его лице читается искренность.

— Я серьезно, — говорит Рэт, прежде чем снова обнять Брэма.

Он, должно быть, шутит.