Конечно, этого никогда не произойдет.

Но сейчас, когда она обнимает меня, мне кажется, что у меня есть шанс.

Она прижимается щекой к моей груди и сокращает оставшееся между нами пространство. Счастливо вздохнув, она подстраивается под мой ритм, позволяя мне вести в танце.

Господи, она кажется такой маленькой в моих объятиях, такой совершенной. Все чувства к этой женщине, которые я пытался скрыть, снова выходят наружу.

Я могу себе это представить. Джулия и я вместе… наконец-то. Держимся за руки, смеемся, проводим вместе ночи… проводим вместе утро.

И судя по тому, как ее руки скользят по моему телу, и по выражению полного удовлетворения на ее лице, она, похоже, заинтересована.

Это может быть связано с двумя выпитыми ею напитками.

Возможно, это связано с атмосферой ночи.

Но я проигнорирую оба фактора и буду надеяться, что это что-то вроде чувства, когда наконец-то оказался в объятиях друга и ощущаешь неизведанное ранее влечение.

Я приподнимаю ее подбородок, глаза затуманены, но улыбка ясна как божий день. Я пользуюсь моментом, прижимаю ее к себе, мы так близко, так интимно, ее губы в нескольких сантиметрах от меня.

— Ты прекрасно выглядишь, Джулия.

— Я завила волосы. — Она проводит рукой по волосам, демонстрируя длинные светлые пряди.

Усмехаясь, отвечаю:

— Я вижу, и тебе очень идет.

— И на мне нет лифчика.

Поскольку я мужчина, мой взгляд устремляется прямиком на грудь, пытаясь разглядеть ее сквозь серебряное платье. Я тяжело сглатываю, через ткань вижу очертание ее сосков. Через секунду становлюсь твердым, медленно и незаметно отодвигаю свой таз от нее.

Не зная, что сказать, я отвечаю:

— Правда? Сегодня я тоже без лифчика.

Она наклоняет голову и смотрит на меня.

Не самый лучший ответ, но сейчас я немного выбит из колеи. По какой-то причине я не ожидал увидеть Джулию сегодня вечером. Не ожидал, что она будет выглядеть так чертовски сексуально. Я также не ожидал, что она проведёт рукой по моим волосам, заставляя чувствовать себя похотливым идиотом.

— Ты когда-нибудь носил лифчик?

Я решительно качаю головой.

— Нет.

— Хорошо. Просто хотела убедиться. — Ее руки скользят обратно к моим плечам, а затем к груди, где она сжимает лацканы моего пиджака. — Что ты делаешь сегодня вечером, Брэм?

Я несколько раз моргаю. Она что, делает мне предложение? Потому что, если так, я расчищу свое расписание на все выходные. Следующие сорок восемь часов я посвящу тому, чтобы убедить Джулию, что я тот мужчина, который ей нужен, зрелый мужчина, который может позаботиться о ней всеми возможными способами. Я уже не тот парень, которого она знала в колледже.

Я изыскан, успешен, достоин пригласить ее на свидание, чего не было в колледже.

И, может быть, она видит это сейчас, может, она наконец-то заметит меня.

— Что я делаю сегодня вечером? — Я облизываю губы. — Зависит от того, что ты?..

— Вот ты где. — Рэт подходит сзади меня и заключает Джулию в объятия. — Мистер Армстронг хочет познакомить тебя со своим сыном. — Он оглядывает меня с ног до головы. — Отличный галстук, чувак. — А затем снова поворачивается к Джулии, оценивая ее. — Ты что, пьяна?

— Я выпила два бокала. — Она покачивается.

— Господи. — Рэт проводит рукой по лицу. — Ты сможешь встретиться с сыном мистера Армстронга? Он ждал весь вечер, чтобы выпить с тобой.

— Знаю. Знаю. Он сказал мне об этом по телефону на днях. — Джулия глубоко вздыхает, а затем выпрямляется во весь рост. — Ладно, у меня все под контролем. — Словно моя чертова родная сестра, она хлопает меня по плечу. — Всего хорошего, Брэм.

И с этими словами она уходит вместе с Рэтом, который бросает улыбку через плечо и молчаливое спасибо.

Гребаное спасибо?

Спасибо за что? За то, что явился на его забытый богом сбор средств, который лишь напомнил мне о причине, по которой я пытался скрыть чувства, которые испытывал к его сестре много лет назад?

Дерьмо.

Я отворачиваюсь от них, внутренняя ярость начинает закипать в глубине души. Словно буря в небе, мое тело начинает гудеть, раздражение берет вверх.

Нуждаясь в выпивке, я пробираюсь к бару, где обнаруживаю Роарка, положившего руку на бедро женщины, с тумблером (прим. пер.: Тумблер (английское «неваляшка») — короткий широкий стакан с толстым дном, часто округлой формы) перед собой. Когда я заказываю стакан виски, Роарк замечает меня.

Вцепившись руками в край перекладины, наклонив голову вперед, я считаю до десяти.

— Чувак, ты выглядишь так, будто собираешься пробить кулаком стену.

Нервным движением поворачиваю голову в его сторону.

— Стену, твое лицо, все, что попадётся первым.

— Мое? — Роарк самодовольно ухмыляется, указывая на себя пальцем. — Что, черт возьми, я сделал?

— Бесишь меня. — Я беру виски у бармена и выпиваю его одним глотком. Вытираю рот тыльной стороной ладони и заказываю еще один. — Ты, блядь, бесишь меня.

***

Это бесполезно.

Оставаясь здесь, делаю вид, что пытаюсь работать, хотя на самом деле не могу сосредоточиться ни на одном предложении, вместо этого перечитывая его снова и снова.

Мне нужно завершить этот вечер, одинокий, жалкий вечер пятницы.

Достаю из кармана телефон и проверяю, нет ли сообщений от Роарка. Он всегда пишет мне смс в пятницу вечером, сообщая, где собирается пить.

Как я и думал, от него пришло, по меньшей мере, пять сообщений.

Поддавшись соблазну, просматриваю их и рассматриваю возможность пойти куда-нибудь сегодня вечером, затеряться в бутылке виски, утопить свои печали в каком-нибудь дерьмовом пабе, захватившем на ночь ирландское сердце Роарка.

Но пока мои пальцы нависают над текстом, я не могу заставить себя ответить ему, соглашаясь на встречу. Вместо этого открываю приложение Google Maps и набираю в строке поиска «мороженое».

Да, гребаное мороженое. Это тот уровень, на котором я сейчас нахожусь.

Я хочу огромную миску фирменного мороженого с начинкой, взбитыми сливками и вишней. Я хочу туда, где есть фруктовые камешки, туда, где могу съесть чашечку арахисового масла и не быть осужденным. На экране появляется несколько заведений, и я нажимаю на одно со смешным названием — не хочу идти в модное заведение, потому что хочу поесть мороженое в окружении детей. Хочу, чтобы они увидели, как выглядит жалкий человек, человек, который попробовал возродить былое и потерпел неудачу, потому что, возможно, моя неудача побудит их стараться усерднее.

За пределами своего кабинета слышу слабый звук шагов по коридору, пока они не останавливаются перед моей дверью. Неужели Лайнус что-то забыл? Я жду, когда он войдет в дверь или хотя бы постучит, но этого не происходит, задаюсь вопросом, какого черта он делает.

Почему он стоит там? Я вижу тень человека за дверью, поэтому знаю, что он не ушел.

Подхожу к двери и, не давая человеку по ту сторону шанса убежать, распахиваю её. К моему удивлению и, честно говоря, полному потрясению, Джулия отшатывается назад, прижимая к груди сумочку.

— Боже, — ошарашено произносит она. — Ты напугал меня, Брэм.

Не зная, почему она здесь, я стараюсь не волноваться и засовываю руки в карманы.

— Это ты стояла у моей двери в нерабочее время. Если уж на то пошло, то это я должен быть напуган.

— Ну, тебе не нужно было так распахивать дверь, словно какому-то убийце-психопату.

— Тебе не нужно было стоять по другую сторону, замирая и не говоря ни слова, — парирую я, уголки моих губ приподнимаются в улыбке.

— Я… — она прикусывает нижнюю губу и вздергивает подбородок, — я думала.

— О чем ты думала? — Раскачиваюсь на каблуках, стараясь вести себя как можно непринужденнее, хотя внутри у меня все бурлит от нервных импульсов.

Она постукивает по полу своими сексуальными, как черт, красными туфлями на шпильках и жеманно отвечает:

— Ты знаешь… о разных вещах.

— Какого рода вещах?

— О разных вещах, — отрезает она.