Завершив последний раунд упражнений, сажусь за стол и откидываюсь на спинку стула, убеждая себя, что отдохнула, что все, что мне было нужно, — это немного йоги.

Глубоко вздохнув, снимаю колпачок с маркера и беру в руки книгу.

Продолжим.

Человеческое поведение — бла-бла-бла.

Моргаю несколько раз. Давайте попробуем еще раз.

Человеческое поведение — бла-бла-бла.

— Ну же, Уэстин, — бормочу под нос, в очередной раз, шлепая себя по щекам.

Человеческое… Интересно, будут ли завтра к французским тостам взбитые сливки? Шоколадные чипсы? Черника, у них должна быть черника.

Вот черт.

Это бессмысленная затея.

Я закрываю книгу и собираю вещи. Кларисса была права. Пора закругляться. Есть моменты чтения и обучения, а есть бездарная трата времени, когда читаешь одно и то же предложение снова и снова и не усваиваешь ничего. Кажется, я зашла в тупик.

Хороший отдых и французские тосты — вот что мне нужно, чтобы восстановить силы, а не какие-то полупрофессиональные приветствия солнцу. Во время экзаменационной недели необходимы углеводы и сахар, они помогут справиться с напряжением, вызванным сдачей всех экзаменов.

В рекордное время я привожу в порядок рабочий стол, убираю все в рюкзак и выхожу из библиотеки, молясь, чтобы мои товарищи по учебе продвинулись дальше, чем я.

На территории университета темно, лишь несколько ламп освещают полуночное небо, отбрасывая жутковатый отблеск на старые каменные здания. Даже ночью, когда темнота скрывает затейливую архитектуру, я все равно считаю этот университет самым красивым в США. Помню, как впервые посетила Рэта, как расширились мои глаза, как сердце сразу же прикипело к голубым цветам Йельского университета и его прекрасному историческому кампусу. Я поняла, что это именно тот институт, в котором я должна учиться, где должна получить докторскую степень.

Или, по крайней мере, надеюсь получить докторскую степень.

Если я не сдам экзамены, то докторской не мне не светит, а значит, нужно идти в общежитие и ложиться спать.

Я вцепилась в лямки рюкзака и прибавила шагу, как вдруг краем глаза заметила приближающуюся высокую фигуру. У меня сердце ушло в пятки, пульс участился, когда человек, которого я не могу разглядеть, ускоряет шаг и оказывается совсем рядом со мной.

Я замираю, готовая к худшему, когда парень спрашивает:

— Джулия?

Приоткрыв один глаз, рассматриваю его и узнаю в нем парня с одной из вечеринок, на которой мы были с Клариссой, а не с Рэтом — это было против его правил, но Кларисса встречалась с парнем из братства, который по стечению обстоятельств ее бросил. Этого следовало ожидать. Я никогда не рассказывала об этом Рэту, потому что не хотела его расстраивать.

— Э-э-м, да. — Держу свои руки при себе, хотя он протягивает свою для рукопожатия. И небрежно засовывает ее обратно в карман.

— Трент. — Он прижимает руку к своей груди. — Мы познакомились в «Сигма Чи» несколько недель назад.

— Ага. Рада снова тебя видеть, — говорю коротко и ясно. У меня нет намерений вступать в светскую беседу. Я ненавижу это. У меня это плохо получается. — Что ж, спокойной ночи.

— Подожди, — он дергает меня за плечо, — куда ты идешь? Хочешь выпить?

Этот парень серьезно? Сейчас поздно, большинство баров в округе скоро закроются. И на этом все.

— Нет, спасибо. — Пытаюсь отстраниться, но он не убирает руку с моего плеча, что выводит меня из себя. — Я устала, поэтому возвращаюсь в общежитие.

— Я провожу тебя. — Трент крепко сжимает мою руку. — В какой общаге ты живешь?

— Э-м-м, я могу сама дойти, правда, все в порядке.

— Где ты живешь, Джулия? — спрашивает он, и в его голосе звучит злость.

Я пытаюсь отстраниться от него, но вместо этого он обхватывает оба моих плеча и прижимает к себе.

— Отпусти меня. — Я пытаюсь вырваться из его рук, но бесполезно, он сильнее меня.

— Не устраивай сцен, просто скажи, где живешь, и я провожу тебя.

— Я не хочу, чтобы ты провожал меня. Пожалуйста, — умоляю я, слезы наполняют мои глаза. — Отпусти меня.

— Если ты не скажешь мне, где живешь, тогда… — Прежде чем он успевает закончить фразу, его отрывают от меня с громким треском.

В ужасе поворачиваюсь и вижу Трента, лежащего поперек тротуара, и Брэма прижимающего его к земле, он снова отводит кулак и несколько раз наносит ему удары по лицу.

В тихом ночном воздухе раздаются звуки хруста, и если бы я не была так напугана тем, что может случиться с Брэмом, я бы позволила ему продолжать, но Брэм скоро заканчивает университет, и я не хочу, чтобы он все испортил из-за какого-то придурка.

Я подбегаю к Брэму и хватаю его за массивные плечи, пытаясь удержать.

— Брэм, остановись, — кричу я. — Пожалуйста. Со мной все в порядке. Он не стоит того, чтобы тебя отчислили.

Брэм поднял кулак вверх, готовый еще раз ударить по окровавленному лицу Трента, но замирает, мои слова дошли до него. Потянув Трента за рубашку, он приближает его к своему лицу.

— Доложишь об этом, и я сообщу о том, что ты сексуальный маньяк, рыскающий в университетском городке, и ты потеряешь все. Тронешь ее еще раз, и я позабочусь о том, чтобы закончить то, что не успел закончить сейчас. Понял? — суровый и решительный, Брэм четко выговаривает каждое свое слово.

Когда Трент не отвечает, Брэм трясет его и снова спрашивает:

— Понял?

Трент несколько раз кашлянул и вытер налившийся кровью глаз.

— Понял.

— Хорошо. — Брэм отпускает Трента, и тот плюхается плашмя на землю. — У тебя есть десять секунд, чтобы убраться отсюда, прежде чем я позову своих ребят, чтобы закончить работу.

Словно под его задницей зажгли огонь, Трент вскакивает с земли и бежит прочь, держась за окровавленную голову. Брэм еще несколько секунд смотрит ему вслед, а затем поворачивается ко мне, и черты его лица смягчаются, озабоченность проступает на его лице, когда он обхватывает руками меня за плечи и оглядывает с ног до головы.

— Ты в порядке, Джулс?

Не знаю, потому ли это, что то, что я только что пережила, было ужасно, или виной всему адреналин, или забота и защита со стороны Брэма, но я не могу сдержать слез, наполняющих мои глаза.

Брэм тут же заключает меня в объятия.

Жаркие и крепкие.

Его руки, словно валуны, обхватывают меня, защищая от всего и всех вокруг. Вокруг нас все замирает, ночь накрывает нас, и я погружаюсь в столь необходимые мне объятия Брэма. Подобного я еще никогда не испытывала, такого объятия, словно он пытается скрепить наши тела. Напряжение и беспокойство покидают меня вместе со слезами, я прижимаюсь к неожиданному герою. Но как? Как он здесь оказался? Как узнал?

Он тихонько воркует мне на ухо, мелодичный звук утешения, когда его голова прижимается к моей, густая щетина цепляется за мои волосы, натягивая пряди. Но я не возражаю, мне нравится эта близость, которую он создает вокруг нас.

— Шшш, все в порядке, Джулс. Я здесь.

— Он… он не хотел меня отпускать, — плачу я, события разом обрушиваются на меня, осознание того, что могло произойти, если бы Брэм не появился, пугает меня до глубины души, по коже бегут мурашки.

— Знаю, и поверь, ты последняя девушка, к которой он прикоснется. Президент его братства получит от меня весточку.

Я прижимаюсь щекой к его груди, обвивая руками его узкую талию, мышцы его спины напряженные и гибкие. Когда он отстраняется, то поднимает мой подбородок и смотрит мне в глаза.

— Он больше никогда к тебе не прикоснется, клянусь.

Я киваю.

— Ты… — Я тяжело сглатываю. — Проводишь меня до общежития?

— Конечно, — тихо отвечает он, ласково обхватывая меня за плечи.

В молчании мы проходим через арки и длинные каменные туннели, ни разу не заговорив друг с другом. Я не знаю, что сказать в этот момент. Такого Брэма я еще не видела. Защитник, рыцарь в сияющих доспехах, такого я не ожидала от высокомерной задницы, с которой познакомилась несколько месяцев назад. Я не думала, что этот самоуверенный всезнайка окажется таким сильным… таким серьезным. Так заботится обо… мне.