Черных прибежал через две минуты, как раз когда подошла очередь нашего отделения:

— А, чё такое, пацаны⁈

— Тревога, — пожав плечами, ответил Михайлов.

— Эй, бесожопые, не тормозим! — прикрикнул на нас появившийся Контуженный.

Как он проскользнул в комнату хранения оружия? Уму не постижимо. Я точно помнил, что, когда мы только прибежали, его тут ещё не было.

Контуженный продолжал горланить:

— Черных, залетай, выдавай оружие бойцам! Ваш ящик вон, с двумя красными полосками.

— Есть! — отозвался командир отделения.

Он заскочил в комнату и тут же начал принимать из рук сержанта винтовки и передавать их дальше по цепочке, называя при этом фамилии получающих. Самое тяжелое было с пулеметом — там уже пришлось Максу зайти и вместе с сержантом вытащить его в коридор.

— Быстрее, демоны! — орал Контуженный уже на другую группу бойцов, командир которой зашел в комнату сразу после него.

Мы тоже поспешили отойти, чтобы экипироваться. Рык Контуженного отлично гармонировал с общей оживлённостью вокруг арсенала — кажется, сержант успевал выругаться на паузу в движениях каждого гвардейца, при этом ещё и помогал всем командирам.

Поэтому для нас стало неожиданностью, когда Контуженный вдруг вырос рядом с нами.

— Так, Михайлов, экипировался? Живо на улицу, машина с пятым номером наша.

— Вы с нами? — сипло удивился Сапронов, глядя на то, как сержант поправляет офицерскую шашку, висящую на ремнях.

— С вами, бесожопые, с вами, — усмехнулся Контуженный, быстро закончив подготовку и помогая уже мне накинуть на себя пулеметные ленты.

Помимо них, я тащил ещё и укороченный вариант винтовки, который почему-то назывался артиллерийским карабином.

Наконец, когда все были экипированы и вооружены, сержант построил нас и вывел на улицу, к небольшому грузовичку. При этом он, улыбаясь, поглядывал на часы.

— Ну вот, шесть минут на получение. Нормально. Грузимся!

Помимо нас в грузовике ехало еще десять бойцов. Судя по тому, как они спокойно курили, это были уже старослужащие.

Да и по одежде было понятно, что ребята не первый год в корпусе. Выцветшая форма, покупные элементы снаряжения… Патроны, например, были распиханы по жилетке с множеством карманов — вместо уставных подсумков на ремнях.

Даже оружие у них отличалось. Например, у снайпера винтовка больше напоминала произведение искусства, чем рабочий инструмент. Сошки, подщёчник, тыльник приклада, оптика с дополнительным механическим прицелом поверх корпуса прицела. Даже таблица поправок была расчерчена на листке бумаги, приклеенном сбоку на приклад.

Видно было, что боец любил своё оружие и ухаживал за ним. Наш Михайлов не сводил с него восторженного взгляда.

— Долго уже служите? — поинтересовался я у сидящего рядом старожила.

— Семь лет уже, — тот усмехнулся, глянув на меня, — Новичок? Повезло тебе с сержантом.

Я удивленно огляделся, всё-таки проморгав момент, когда в кузов запрыгнул Контуженный. А ведь он и правда поехал с нами.

Тот сел у самого борта, так как мест на скамейках ему не хватило. Но казалось, что Грозному этого и не требуется.

Он был напряжен и предвкушал хорошую драку, словно борзая собака в начале охоты, когда хозяин уже в кого-то целится. Казалось бы, дай отмашку — и он выпрыгнет с грузовика, понесётся вперед, обгоняя всех, чтобы влететь в самую гущу замеса.

У сержанта был такой же, как и у меня, артиллерийский карабин, а также револьвер и шашка, но это уже для совсем близкого контакта. По крайней мере, сколько я видел Лунных у нас в караульной службе, они ни разу не вступали в близкий контакт, предпочитая оставаться за спинами пехоты.

Эх, а ведь раньше и у нас были шашки и сабли. Но потом логисты решили, что это больно дорого, и начали массово штамповать штык-ножи. Цепляешь такой на винтовку — и вот у тебя уже превосходное копье для ближнего боя.

Я любовался сержантом, когда земля вокруг задрожала. Казалось, словно сам воздух начал гудеть, что не мудрено, ведь Белый Карлик начал бесноваться раньше положенного. Луна ещё даже не скрылась в Пробоине, но Вертун уже почуял скорый отток магической энергии от своей небесной богини.

— Белый, дослать! — скомандовал кто-то и отделение старожилов резко начали приводить оружие в боевую готовность.

Я в ожидании посмотрел на нашего сержанта, которому было абсолютно плевать на то, что происходит в кузове. Он лишь шумно вдыхал дрожащий воздух, наслаждаясь им и блаженно ухмыляясь.

— Белый, дослать! — внезапно прокричал Черных и подал пример остальным. Как раз вовремя, поскольку машина всего через секунд десять остановилась.

Контуженный не стал дожидаться открытия борта. Попросту перемахнув через него, спрыгнул и стал помогать выскочившему из кабины вахмистру откинуть створки. Когда же путь был свободен, он довольно ухмыльнулся.

— Ну что, бесожопые, настало время дополнительных занятий. На рубежи, бегом! — скомандовал сержант и повернулся к командиру взвода, — Господин вахмистр, сопровождение третьего отделения второго взвода разведроты я беру на себя.

— Так точно, господин гвардии сержант, — внезапно вытянулся по струнке вахмистр, что заставило многих с уважением посмотреть на инструктора.

Всё-таки Лунные всегда выше Подлунных. Поэтому Лунные всегда офицеры… Ну, за редким исключением.

— Хрена ли встали, а⁈ — рыкнул сержант на нас с Максом, когда мы только выгрузили пулемет, — Разворачивайте оружие на холме, чтоб Вертун был в низине относительно вас. Живо! Рубеж двести пятьдесят!

— Есть! — хором отозвались мы с Сапроновым и, вдвоем подхватив пулемет, уже развернутый на станине, потащили орудие на возвышенность.

Как оказалось, там уже была подготовлена огневая позиция, и как раз для станкового оружия. На краю окопа имелись мешки с песком и даже ящики вместо лотков для лент, чтоб те не подавались с земли.

— Всё, ставь, — пропыхтел я, опуская треногу на землю и скидывая с плеч пулеметные ленты.

— Да ну на! Сгинь моя Луна! — прохрипел Макс, вдруг глянув в сторону Вертуна и замерев.

Мне пришлось ткнуть его кулаком в плечо, чтоб отрезвить. Первым делом оборудование огневой точки, а потом уже все остальное. Впрочем, когда я снарядил ленту и непроизвольно посмотрел в сторону Вертуна, то тоже замер.

— Да ну не-е-е… — одними лишь губами прошептал я и покачал головой, не веря происходящему.

Прямо на наших глазах бетонная конструкция саркофага осыпалась под давлением от разрастающегося сгустка энергии, и я понял, что это не обычное открытие Вертуна.

При открытии что? Ну, погудит Карлик, побеснуется, пробьёт в одном месте дыру в бетоне, да выплюнет наружу ораву монстров. Иногда больше, иногда меньше. А потом, когда Луна скроется в Пробоине, чтобы вернуться через несколько недель, Вертун в качестве последнего аккорда засыплет всё вокруг магическими камнями.

Этих камушков, конечно, бойцы себе притырят немного, в разумных пределах. А потом взвод будет дохнуть от скуки, всю ночь отгоняя залётных охотников за халявным ресурсом, ползущих из соседних деревень, как мухи на мёд.

Сейчас бетонная конструкция раскалывалась, словно скорлупа. Причём ощущение было, что это не просто цыплёнок вылуплялся, а что он уже в яйце успел вырасти до размеров курицы… и только теперь вылезал.

Проще говоря, Карлик эволюционировал в Ординар. Я слышал о таком явлении, но оно было настолько редкое, что считалось чуть ли не сказкой, и поэтому я растерялся. Да и Макс, судя по всему, тоже.

— Не ссым! — усмехнулся залетевший к нам в окоп Контуженный, хищно оскалившийся и уже подготовившийся к бою, — Всё херня, пацаны, видали и похуже.

Внезапно раздался грохот падающих кусков бетона и следом по округе разнёсся леденящий душу вой. Словно тысяча кровожадных волков единовременно начали восхвалять свою Луну. Восхвалять перед знатным ужином, который их ждёт в нашем мире.

Зная, что на ужин этим тварям обычно идём мы, первая линия обороны, я лишь нервно сглотнул, мысленно прощаясь с жизнью.