Я угрюмо промолчала. С Рильманом всё было ясно — ещё на первых уроках ему понравилась Тимния, а теперь она собиралась выйти замуж за другого. Наставнику стоило посочувствовать: богатством и связями его род не славился, и рассчитывать, что племянница Светлейшей пожелает связать судьбу с кем-то из Ларков, было бы весьма наивно…

— Это же надо — выпить драконий эгль перед полётом! — злился Рильман. Напротив стояли трое глупо ухмылявшихся первокурсников в угольно-черных плащах. — Как вы теперь удержите равновесие в воздухе?!

Тимния собирала лютики, а мой — уже давно не мой! — целитель что-то горячо обсуждал со своей зелёной родней. Факультет Найварис откровенно скучал, а из толпы серых поглядывала злыми глазками Ари-Эйнеке.

Рильман повернулся к нам с Сигварой, оставив пьянчуг в покое.

— Вы опоздали, но ладно уж, все сегодня задержались, — сухо проговорил он. — Отойдите в сторону и готовьтесь, сейчас взлетаем. Давайте и вы, благородные и достойные, принимайте драконью форму! — закричал он всем остальным, кроме провинившихся студентов. Этим наставник велел убираться прочь.

Луг заволокло разноцветной дымкой, как и всегда на полётах, и вскоре я устремилась ввысь, стараясь думать о небесных просторах, а не о том, как Тимния щебетала с Альтеном перед самым превращением. Меня она как будто не замечала, а между тем, каждое её прикосновение к зелёному дракону вызывало во мне всплеск обжигающей злости.

— Кэрхильд! — донеслось до меня, и я полетела быстрее. Не слышать, не слушать, не останавливаться! Блеснувшее среди облаков солнце на миг ослепило меня, и на глазах выступили слёзы…

— Кэрхильд! Да стойте же вы! Демон с ним, с уроком! — Альтен догнал меня и больше не отставал. — Давайте поговорим!

Один раз ему удалось обмануть меня. Неужели целитель полагал, что ведьма настолько наивна и глупа, и попадётся в его ловушку дважды?!

Я остановилась, собираясь с силами; крылом я задела Альтена, и, возможно, чувствительно, однако он и глазом не моргнул.

— У вас есть… Тимния, — выплюнула я. — Летите с ней! Поднимайтесь выше! Опишете потом наставнику звезду Айнкарт и прикоснётесь к ней, когда поженитесь! У вас всё уговорено, почему вы до сих пор не оставляете меня в покое?!

Я кричала на него во всю силу драконьего голоса. Альтен отпрянул, но улетать прочь не стал. И когда я, обессиленная, выдохлась и замолчала, он проговорил так тихо, что я еле расслышала:

— Я чую беду недалеко от вас, Кэрхильд. И хотел бы отвести её. Быть рядом. Пусть я вам стал противен, но…

— Противен? Да вы мне омерзительны! Двуличный лицемер! Вам нужны и Тимния, и я, так, что ли?! С ней вы заключите правильный, одобренный вашим альгом брак, а со мной… с искусственной драконессой, тёмной ведьмой, можно и поразвлечься, а?

— Это не так! — рявкнул, наконец, Альтен. То ли притворялся, то ли мои слова действительно задели его за живое. — Брака с Тимнией хочет мой отец! Я не люблю её, я люблю вас, Кэр!

Что?! Я уставилась на него, чувствуя, как боль, которую я до сих пор давила, разрастается и пожирает моё сердце.

— Вы лжёте! Вы… просто играете со мной, Альтен! — закричала я, исступленно желая атаковать его пламенем, антимагией, чем угодно, и борясь с этим. — Ненавижу вас, ненавижу, убирайтесь!

Альтен хотел приблизиться ко мне, коснуться лапой или крылом. Но в ярости и вне себя от безумной, грызущей изнутри боли я ударила его хвостом, и ещё раз. Мои шипы оставили капли крови на его боках, а я уже мчалась прочь, страшась, что не совладаю с собой.

И сброшу его вниз, навстречу гибели…

— Кэрхильд из рода Айм, — меня остановил наставник, и голос его прозвучал строго. Только сейчас я сообразила, что наши с Альтеном, а особенно мои, крики разносились далеко, и, вероятно, их услышал не один благородный дракон или драконесса.

— Я понимаю ваши чувства, — неожиданно произнёс Рильман, и я удивлённо покосилась на него, — и тем не менее, вынужден отослать вас с занятия, как тех студентов с факультета Фейенверис. То же самое я скажу Альтену из рода Дейр.

Я склонила увенчанную драконьим гребнем голову в знак согласия и хотела спуститься вниз, но Ларк-Рильман удержал меня. И сочувственно прибавил:

— Постарайтесь взять себя в руки, достойная Кэрхильд из рода Айм. Всё наладится. Я не буду ставить вам плохую оценку, однако надеюсь, что впредь подобных сцен на моём уроке не повторится. Я ведь могу на это надеяться?

— Да, — я глубоко вдохнула, выдохнула и последовала его совету, взяв себя в руки. — Будьте уверены, не повторится!

Розы оказались внимательными, и, самое главное, молчаливыми слушателями. Я сидела перед ними, вертела в руках небрежно сорванную травинку и говорила, пока у меня не пересохло в горле. О том, как ненавижу Альтена и Тимнию; о том, как гнусно он поступает, то отталкивая меня, то пытаясь привлечь обратно; о том, что, если так и дальше пойдёт, учебники опять начнут валиться у меня из рук. Розы вздыхали, склоняя головки. А если б в Серой Башне не шли занятия, то всё это полилось бы в уши Сигваре, которая всегда находила слова поддержки.

Впрочем, и от роз струилось явное сочувствие. Или мне так казалось, потому что я успела выпить полную кружку драконьего эгля, выпросив его у студентов факультета Фейенверис.

— А, вот ты где! — Из-за кустов вылетел Бейхе, взволнованный и нетерпеливый. — Милашка, ты что, забыла?! У нас визит к Её Величеству королеве Мэйе! Давай, скорее поднимайся на ноги и пошли!

Я кивнула, отбрасывая травинку, и с некоторым трудом встала. Озабоченное личико Бейхе перед глазами на миг размазалось, но затем всё стало, как прежде.

— Эй, эй! — фамильяр похлопал меня ручкой по щеке. Это было так забавно, что я не удержалась от смеха. — Ты в порядке, Кэрхильд?

Впервые он обращался ко мне по имени, и от изумления я немного пришла в себя.

— Д-да… кажется, в порядке.

— Тогда скорее к Золотым Скалам! Лететь сможешь? — Бейхе засуетился вокруг меня, не зная, как помочь. Я подумала, сделала ему знак отстраниться и вскоре поднялась из белой дымки вверх, высматривая Золотые Скалы.

Крылья сделались тяжелее, чем обычно, но это меня не беспокоило. Лететь всё равно недалеко. Зато боль в груди притупилась, настроение улучшилось, как и обещали чёрные. Не сразу, конечно, но пока я жаловалась розам, драконий эгль сработал на славу! С каждым взмахом крыльями мне всё сильнее хотелось обнять весь мир.

Увидев кое-кого знакомого и родного неподалёку от Скал, я приземлилась, приняла человеческий облик и бегом кинулась обнимать дядю.

— Я соскучилась! Ужасно! — С этими словами я поднялась на цыпочки и расцеловала его в обе щеки. Дядя сначала тоже обрадовался, но потом его светлые брови поползли вверх.

— Кэрхильд, ты что, выпила?

— Кхм… немножко, — я смущённо отстранилась, наблюдая за ним. — Подумаешь, кружечка эгля! Неужели ты сам даже вина никогда не пробовал?

— Именно, — отрезал дядя, взяв меня за руку, — и тебе, Кэрхильд, не советую. Сколько раз говорил…

Я закатила глаза:

— Да знаю я, знаю! Ты всегда был примерным. Наверное, даже вылупился из драконьего яйца с книжкой в одной руке и пером с чернильницей в другой!

— Неправда, — вдруг усмехнулся дядя, — перо было у меня за ухом…

И тут подлетел Бейхе, прервав нашу занятную беседу. Торжественно поклонился прямо в воздухе, рассыпая пыльцу:

— Имею честь представиться — тот самый антифей, о котором много писала ваша дорогая племянница! Я поведу вас к Её Величеству, и по дороге, будьте так добры, серебристый дракон, ничему не удивляйтесь! Ну и ты, милашка, тоже, — Бейхе подмигнул мне.

После недолгой паузы, пока дядя с интересом разглядывал моего замечательного фамильяра, последовал ответ:

— Что ж, ведите… антифей.

Бейхе указал в сторону Золотых Скал:

— Одна из них окажется не просто магическим артефактом, а порталом во дворец королевы! Знаете, что самое интересное? Потом вы не сможете сказать, в какой именно Скале побывали. Будете тыкать в одну, во вторую, в третью, но так и не угадаете… Сами узрите чудо! — живо прибавил он, когда на лице дяди появилось скептическое выражение.