– Я понимаю, привлекательные и перспективные лондонцы из Тиндера не оценили маркизу с родовым проклятием, но…

– Деметра, – на выдохе прошипела Рицци, оборачиваясь. – Сделай мне одолжение и попробуй уловить хоть что-то из того, что я тебе сейчас скажу. У меня ужасное похмелье, очень сильно болит голова, я не помню, чтобы ела хоть что-то, кроме тех чертовых конфет… Хочешь, чтобы я почувствовала стыд и взяла себя в руки? Окей, ты добилась своего. Но я искренне считаю, что никогда не могла и не смогу помочь Шерлу.

На лице Рицци отобразилась целая гамма эмоций, будто бы она решалась на что-то, а руки сжались в кулаки.

– Знаешь что? Я тебе это докажу, – проговорила она и порывисто подошла к койке, на которой лежал мужчина.

Деметра рванулась туда же, опасаясь, что подруга его попросту убьет, как вдруг увидела нечто, заставившее замереть на месте от изумления.

Губы Патриции Альфано коснулись губ Шерла Прамниона, замерли на несколько долгих секунд, после чего подруга выпрямилась и посмотрела на нее с победоносным видом.

– Вот видишь… – ядовито протянула она. – Я же говорила…

– Рицци, – торопливо перебила ее Деми, все еще не сводящая глаз с мужчины.

В это мгновение взгляд Рицци опустился вниз, и она увидела то же, что и Деметра. А именно – как задвигались пальцы на одной из рук. Задрожали ресницы. И как приоткрылись губы.

– Бойтесь Старлинг, – прошептал Шерл Прамнион, открывая глаза.

Не веря в происходящее, Деметра успела заметить, как быстро краснеют щеки шокированной подруги, и выглянула в коридор.

– Медсестра! Скорее, подойдите сюда! – крикнула она.

Когда же Деми вернулась назад, пришедший в себя глава светлых смотрел на нее более чем осмысленно. А вот Рицци в палате уже не было.

Подруга использовала чары перемещения.

Высокие стены забытого доселе хранилища буквально содрогались от непривычного за прошедшие столетия шума и скопления людей под предводительством виконта Тэда Кларенса.

Как это уже бывало, работникам архива пришлось на время сменить профессию, чтобы навести порядок на временном рабочем месте. Вооружившись метлами, тряпками и ведрами, они вымели всю вековую пыль и паутину вместе со скрюченными засохшими пауками, сняли истлевшую ткань, укрывавшую мебель, собрали и выкинули мусор, до блеска протерли поверхности и поставили на них более современные, нежели факелы, осветительные приборы. Под более современными, разумеется, имелись в виду керосиновые лампы, которые были в широком ходу веке так в девятнадцатом, но магов Нью-Авалона подобные условности совершенно не смущали.

После такого масштабного действа заброшенные интерьеры переменились. Теперь они уже походили на всем привычные библиотечные залы, которые практически каждый мог увидеть наверху, а особо привилегированные – в своих замках или особняках. Можно было даже сказать, что находиться внутри стало уютно. Однако приятная глазу обстановка ни разу не умаляла недовольства архивариусов, вызванного очередной сверхурочной работой.

Дрейк Далгарт с грохотом обрушил на стол стопку древних фолиантов, да так, что ножки заскрипели и столешница опасно покачнулась. Леон Бланшар, сидящий за этим самым столом, поднял на коллегу недовольный взгляд.

– Думаешь, виконт Кларенс скажет тебе спасибо, если ты доломаешь эту рухлядь? – поинтересовался он, возвращаясь взглядом к чтению рукописи, которую следовало идентифицировать и промаркировать.

– Полагаю, он выпишет мне личную благодарность, наградит почетной грамотой и разрешит в кои-то веки посетить домашний ужин, – мрачно парировал Дрейк, садясь на стул по другую сторону. – Наш надзиратель просил передать, чтобы мы заканчивали со шкафом номер четыре и только потом катились по домам.

– И чем же этот ужин отличается от всех прочих, которые ты уже пропустил? – без особого интереса спросил Леон, записывая информацию на бирке.

– Сегодня в Кроу-хаус должны были приехать брат со своей девушкой, – ответил Дрейк и положил перед собой верхнюю книгу из стопки.

– С твоей бывшей девушкой и моей кузиной по совместительству, – уточнил Леон, усмехаясь. Дрейк закатил глаза, и потому друг поспешно добавил: – Мне не понять прелесть семейных вечеров. С моими родственниками торопиться некуда – их вечно не бывает дома. Отец уехал по делам на Вайлдхант, а дед Альберт в эту самую минуту о чем-то беседует с Тэдом Кларенсом в соседнем зале. В Ордене мы тоже… никогда не проводили время вместе.

Интуитивно почувствовав, что разговор переходит на опасную почву, – Дрейк слышал, что жизнь в Ордене Монтеры сложно было назвать приятной, – он посчитал нужным на всякий случай перевести тему.

– Вроде бы твой дед возглавляет подразделение погодных магов? – спросил он.

– Не совсем, – покачал головой Леон, закрывая рукопись и кладя ее на специальную тележку, на которой все находки впоследствии отправлялись наверх. – Маги-ученые под его руководством изучают природу архипелага полностью – биологию, экологию, метеорологию, геологию… Короче, всю эту научную дребедень. А вот отец как раз руководит погодными магами.

– Значит, наш дядя Ричард и твой дед работают вместе, – заключил Дрейк и посчитал, что на этом в разговоре можно поставить точку. Время на болтовню казалось ему сейчас непозволительной роскошью.

Открыв книгу, он торопливо записал ее название на специальном бланке, который следовало поместить перед титульным листом. В этом бланке должна была содержаться и другая информация – об авторе, кратком содержании книги, примерном количестве страниц и возможной дате написания. Все это необходимо сделать как можно скорее, если он еще мечтал попасть домой.

Потирая уставшие глаза, Дрейк со скукой перелистнул несколько страниц, быстро поняв, что перед ним находился личный дневник какого-то волшебника, жившего в Эмайне в начале девятнадцатого столетия, едва ли представлявший хоть какую-то историческую ценность. Старик описывал свой быт, ссоры с женой, затеявшей масштабную перепланировку семейного особняка, махинации с принадлежавшей ему недвижимостью и нежные ночи с молодой любовницей.

– Не понимаю, для чего в архив поместили эту дрянь? – с раздражением спросил он четверть часа спустя.

– Очередной дневник? – спросил Леон, заканчивающий со следующей книгой, – его работа явно шла быстрее. – Сегодня мне попалось штук пять таких. Подозреваю, что сюда свезли все личные дневники жителей Эмайна, какие только смогли найти. Хочешь узнать, что мне показалось в них странным?

– Хочу узнать, почему я должен торчать здесь до ночи, – проворчал Дрейк. – Мне просто необходимо успеть домой. Не могу ни на чем сосредоточиться.

– Иди и выскажи это нашему достопочтенному виконту, – приподнял брови Леон.

– Так и сделаю, – кивнул Дрейк, поднимаясь со стула. – Хотя бы сегодня, но он отпустит меня пораньше.

Он пошел мимо таких же несчастных, вынужденных работать допоздна. Им с Леоном еще повезло – нашелся свободный стол со стульями. А кто-то разбирался со свитками и книгами сидя прямо на полу. Впрочем, в защиту архивариусов стоило добавить, что многие из них относились к своим обязанностям с куда большим и совершенно неподдельным энтузиазмом.

В дальнем зале, наименее освещенным из всех, виконт Броллахана, Тэд Кларенс, реквизировал себе большой письменный стол, за котором расположился с самым важным, начальственным видом. Из всех подчиненных в этом зале работал только один – его непосредственный помощник. Он разбирал книги в одном из шкафов, и возле головы на уровне глаз висел маленький шарик света, помогающий разглядеть хоть что-то в полутьме.

Перед столом начальника сидел Альберт Бланшар. Как и сказал Леон, мужчины вполголоса обсуждали что-то, и в свете керосинки их лица выглядели довольно зловеще.

– …заметили еще на прошлой неделе, – донесся до Дрейка негромкий, но усиленный хорошей акустикой зала голос Альберта. – Показатели активности стабильно растут, и сделать с этим ничего нельзя.