Киллан тряхнул головой, прогоняя туман в мыслях. Он чувствовал себя странно. Тело ощущалось легким и невесомым, и не покидавшее его с озера Лонгрейм напряжение, когда казалось, что темная материя так и рвется наружу, тоже исчезло. За прошедшие дни он научился справляться с ней, держать под контролем, но это требовало постоянного внимания и сил.

Шаги стали громче и через несколько секунд в коридоре появились двое.

– Магистр Галлахер, магистр … – Киллан запнулся с удивлением глядя на второго мужчину, он был ему незнаком.

– Полагаете, он как-то узнал о том, что произошло? Думаете, поэтому демон вернулся?

– Даже если он объявился по другой причине, рано или поздно узнает, – заметил глава бытового факультета, нервно приглаживая идеально уложенные волосы.

Обескураженный тем, что его проигнорировали, Киллан сложил руки на груди и громко прочистил горло, привлекая к себе внимание мужчин. Но и это не помогло, они продолжили путь, не обращая на него внимания.

«Какого шьена?»

Двинувшись вслед за магами, он хотел было рявкнуть, чтобы те, наконец, проявили должное почтение к ректору академии, как вдруг услышал их дальнейший разговор и замер.

– Почти год прошел, а демоническая печать до сих пор висит на ректорском кабинете. Никто не может ее открыть. Магия академии не признает ни одного из магистров. Понимаете, что это значит?

– Он все еще жив, – едва различимым шепотом выдавил из себя незнакомец.

– Именно, а значит, никто не сможет занять его место. Похоже, временно созванный академический совет станет отныне постоянным.

Несколько метров мужчины преодолели в молчании.

– Никто не должен узнать. И ни в коем случае нельзя допустить, чтобы его брат здесь объявился. Я сегодня же отправлю верховным сообщение, что магия подчинилась совету и академия находится в нашем распоряжении.

– Разве такой вопрос не нужно вынести на обсуждение?

– Чтобы этот угрюмый эльф снова отверг наше предложение? – возмутился Галлахер. – Ну уж нет, действовать нужно сейчас. Остальным сообщим позже.

Второй мужчина кивнул, молча соглашаясь.

Маги свернули за угол и вскоре их шаги стихли, а Киллан все еще стоял посреди коридора. Его взгляд бесцельно блуждал по стенам, картинам, по каменному полу, высоким витражным окнам. Воспоминания о произошедшем нахлынули на него, одним ударом выбивая дыхание из легких. Вскоре он заметил, что никакого дыхания нет, как и нет его самого.

Киллан слонялся по коридорам, с тоской заглядывая в аудитории. Прошло несколько недель, как он очнулся в новом для себя мире. Мире без физических ощущений. Хорошо, что хотя бы его друг был все еще здесь.

Аллантриэля он нашел на втором этаже. Кабинет был заперт, а на двери отчетливо просматривалось выгравированное предупреждение не беспокоить. От букв расходились витиеватые вензеля и узоры, которые вызвали у Киллана улыбку. Без помех пройдя сквозь закрытую дверь, он остановился посреди комнаты и укоризненно покачал головой.

Эльф полулежал в высоком кресле, закинув босые ноги на письменный стол и пил из горла хрустальной бутыли изящной работы. По всему кабинету на полу валялось еще несколько таких же, но пустых. Киллан не чувствовал, но мог представить, какой, должно быть, в кабинете стоял запах. Эльфийские настойки имели очень резкий цветочный аромат, от которого ему всегда становилось трудно дышать.

Он разглядывал друга, и то, что Киллан видел, ему не нравилось. Лицо, на котором обычно сияла легкая беззаботная улыбка, теперь было мрачным, в уголках губ и на высоком лбу появились морщинки, из-за чего Аллантриэль выглядеть старше.

От очередного глотка эльфа отвлек стук в дверь. У Киллана вырвался легкий смешок. Аллан, как настоящий эльф, даже в нетрезвом состоянии ругался красиво, подбирая необычные эпитеты и сложные словесные конструкции. Опустив ноги со стола, он спрятал бутылку в ящик и махнул рукой. Яркая вспышка светлой материи, и вместо пустых бутылок в кабинете появились горшки с экзотическими растениями. Отворив дверь, внутрь прошел магистр Галлахер.

– Ох, чем это пахнет? – он скривил нос, опускаясь на свободный стул.

– Сейнфорд, вы ведь образованный маг, не так ли? – эльф откинулся в кресле и элегантно сложил руки на груди.

– Конечно, – Галлахер удивленно на него посмотрел.

– Тогда я искренне не понимаю, почему вы оказались не в состоянии прочесть простую надпись на моей двери, – ядовито протянул Аллантриэль.

Киллан хмыкнул. Подобное ехидство, присущее скорее ему, было удивительно слышать из уст эльфа.

– Поступили новости, – пропустив колкость, начал Галлахер. – Несколько дней назад демона видели у северного перевала. Говорят, он направлялся в горы Нордрейна.

– Он узнал? – глухо спросил Аллантриэль.

– Ему сообщили, что Дракиллано де Тэнэбро погиб, а печать ректора перешла к академическому совету. Так как раньше демон занимал должность в Верховном Совете, его не стали трогать. Хотя в свете последних событий…

– Да у них кишка тонка, – раздраженно фыркнул Киллан, отворачиваясь к окну, за которым виднелось затянутое тучами мрачно-сиреневое небо.

– Зубы маловаты демона грызть, – невесело усмехнулся Аллантриэль, вторя его мыслям.

«Значит, Кэрол не стал появляться в академии».

Его брат никогда не питал к ней особой любви, но все же Киллан надеялся его увидеть. Тот бы наверняка понял, что с ним, почувствовал бы, что его младший брат все еще здесь. Но, похоже, Кэрол де Тэнэбро покинул Тонхейм, уверовав в его смерть. Теперь даже если Киллан каким-то чудом воскреснет, он уже никогда не сможет встретиться с семьей.

Демон догадывался, что его брат вернулся лишь потому, что Киллан слишком долго не появлялся в Рестхейне, специальном остановочном пункте между мирами. На дальние расстояния перемещаться довольно сложно, поэтому его родные планировали несколько лет провести там.

– Я должен был отправиться вместе с ними, уже почти закончил все дела и готовился передать ректорское место преемнику, – пояснил Киллан. – Но маг, на которого я рассчитывал, получил должность в Верховном Совете. Не мог же я оставить академию вот так, неизвестно кому? Поэтому решил задержаться и пообещал семье прибыть в Рестхейм чуть позже. Теперь они могут быть в любом из миров.

Чудачка слушала его рассказ с грустью, уголки ее чувственных губ были слегка опущены. Даже на лице менталиста отразилось сочувствие.

– Почему демоны вообще начали покидать Тонхейм? – полюбопытствовал Менсонж.

– Полагаю, теперь нет необходимости держать это в секрете, – усмехнулся Киллан. – Все дело в крови.

Арина и Джонатан непонимающе нахмурились.

– В демонической крови, – с улыбкой пояснил Киллан. – Она слишком отличается от той, что течет в магах, эльфах и, уж тем более, в обычных неодаренных людях. С каждым поколением уровень магии на Тонхейме падал, и тех, кто мог стать парой для демона, становилось все меньше.

На этих словах Арина зарделась. С румянцем на щеках она выглядела нежной и невероятно привлекательной. Он вдруг и сам почувствовал легкое смущение.

– От союза демона и других существ стали рождаться только полукровки, что стремительно сокращало и без того малочисленную расу. Поэтому они отправились на поиски нового дома.

***

– Готова?

Чудачка сидела напротив него в новом кожаном кресле. Несколько дней назад Киллан позвал к себе Аллантриэля, чтобы восстановить дубовый стол из кучи обломков, но когда эльф уже элегантно поддернул рукава и приготовился творить чудо, неожиданно передумал. Киллану захотелось изменить обстановку в кабинете и вместо уничтоженной дядиной мебели он попросил друга создать ему что-нибудь новое. Эльф, с присущей ему дотошностью до деталей и тонкостей, сотворил великолепный стол с резными ножками, украшенными кристаллами ящичками и отполированной деревянной поверхностью, которая весело переливалась разноцветными оттенками, когда в кабинет пробивался дневной свет. Все время, пока Аллан творил, чудачка не сводила внимательного взгляд с Киллана, что-то тихо бормоча себе под нос.