После этого позвонила Линнет и попросила готовить дядю Тэя к возвращению Оливии. Очень медленно и осторожно, не сообщая ничего до самого нашего приезда.

Наше пребывание в клинике растянулось на несколько дней. Доктор Полсен уделил нам максимум внимания. Оливии устроили полное обследование для выписки. Я старалась быть с ней при каждой возможности. Тётя не всегда узнавала меня, но неизменно была тиха и ласкова.

Иногда я читала ей вслух. Бывало, что она просила меня рассказать о том, как живёт Тэй. Мне показалось, что Оливия не очень понимает, сколько времени на самом деле прошло. Наверное, в этом было её счастье.

Доктор Полсен серьезно отнесся к моим опасениям, учитывая семейный анамнез. Он очень сожалел, что я не могу ничего рассказать ему о физическом и ментальном здоровье моей матери, а также отчего она умерла.

- Как некстати ваша амнезия, мисс Мелоун, как некстати, - поцокал он языком, - такой пробел. Ну, ничего. Мы пройдем с вами тесты и я смогу сказать почти наверняка. В любом случае, нужно наблюдаться. Но прямо сейчас могу вам ответить: ничего тревожащего я не вижу. Однако, тесты покажут более детальную картину.

- А что по поводу Моники? Как вы можете оценить её состояние?

Доктор заулыбался и практически раскраснелся. Я вдруг заметила, что он гораздо моложе, чем показался мне в начале нашего знакомства.

- Чудеснейшая девушка, прекрасная! Открытая, очень искренняя. Конечно, отпечаток сильного стресса присутствует. Некоторые моменты, связанные с тем, что она была влюблена, кхм, в родного брата, мы проработали. У нас есть еще время, и я постараюсь ей помочь, чтобы не осталось поводов для развития проблем в будущем. С ней всё будет хорошо, уверяю вас.

Я с облегчением выдохнула. Можно будет обрадовать Стива, который звонил мне сюда, чтобы узнать, как дела.

Мы с ним болтали почти по часу, пока Моника проходила терапию с доктором Полсеном, и я всегда старалась завершить разговор до её возвращения, чтобы лишний раз не тревожить.

- Очень жду вашего возвращения, Веллори, - сказал он в который раз. - Мне так нужно вас увидеть, поговорить с вами.

- А мы мало беседуем, - рассмеялась я и, услышав, что хлопнула дверь, поспешно оборвала разговор.

Вошла Моника и смешно наморщила нос.

- Мисс Веллори, да бросьте вы. Я знаю, что это Стив. Не стоит от меня прятаться. Если он в конце концов переключится на вас и бросит свою Фарис, это будет воистину благая весть.

Покраснев, я сделала строгое лицо.

- Не болтай, что ты еще навыдумывала. Пойду почитаю Оливии на ночь. Да и вещички её сложу - завтра ехать.

- Конечно, - голосом ехидным и чуть насмешливым ответила Моника. Вид у неё был при этом такой удовлетворенный, что я невольно остановилась.

- Ну-ка говори мне, в чем дело? Ты чего вся, как налопавшаяся сливок кошка?

Моника рассмеялась и, вскочив, скрылась в ванной комнате.

- Ничего не слышу! - прокричала она оттуда.

Я покачала головой и вышла. Видимо, доктор Полсен настоящий кудесник - такие перемены. “А не может ли быть дело в самом докторе?” - мелькнула мысль. Он очень милый. Лишь бы это не вылилось в новые проблемы.

Оливия была в своей спальне, сидела ровненько на кровати, смотрела, как обычно, в окно. Хотя уже стемнело.

- Добрый вечер, тётя. Как вы?

Она не отреагировала, но это было нормально. Я отпустила медсестру и сама помогла Оливии раздеться и лечь в постель.

- Почитаем сегодня? - спросила я её, открыв книгу наугад, не выбирая страницы.

- Веллори, деточка, расскажи мне, где Нея, - вдруг тихонько, но ясно спросила тётя.

Я опустила голову, не зная, что говорить. А вдруг старенькой женщине станет плохо от этого известия и она не переживёт?

-Тётушка, давайте все разговоры завтра. Я расскажу про всех, мы поедем домой, - сделала я попытку увести разговор.

- Нея. Скажи мне, девочка. Нея умерла? - голос Оливии звучал так трогательно, как у ребенка, который спрашивает “где мама?”, а в голосе слышится потаённая слеза.

Я не выдержала, закрыла лицо руками и заплакала.

- Бедная девочка, - прошептала тётя то ли обо мне, то ли о своей несчастной младшей сестрёнке.

После этого она закрыла глаза и, кажется, уснула. Я посидела с ней еще какое-то время, потом позвала медсестру и вернулась в комнату.

Странно я себя ощущала: печаль, но какая-то светлая заполнила меня всю. Пусть бы только с Оливией было всё хорошо. Они с дядей Тэем должны были обязательно встретиться.

На следующий день мы покинули клинику. Проводить Оливию вышел весь персонал и многие пациенты. Прощаясь с ней, многие утирали слёзы. Тётю в самом деле любили здесь и привыкли за долгие годы.

Доктор Полсен поцеловал руки нам поочередно: Оливии, мне и, краснея, Монике. Та смущенно улыбалась и тоже краснела в ответ.

“Ну ясно-понятно” - подумала я, и мы, наконец, загрузились в автомобиль. Благодаря Стиву нам не пришлось думать ни о каком транспорте. Везде нас встречали и провожали. До дома добрались быстро и с уже привычным комфортом.

Когда в конце дороги показался наш отель, наш дом, похожий на средневековый замок с башенками, окнами-бойницами, Оливия заволновалась и странно вскрикнула. Это было похоже на горловой звук какой-то птицы.

– Стой, Ричи, не так быстро! Тётя Оливия, что? Вам нехорошо?

Оливия замотала головой и закрыла лицо руками. Кожа на них была тонкая, как будто пергаментная, с маленькими коричневыми пигментными пятнышками.

- Тётушка, посмотрите на меня, - умоляюще произнесла я, - ну, пожалуйста!

Оливия глубоко вздохнула и подняла голову, взглянув прямо вперёд.

- Мой дом, - произнесла она, как будто не веря своим глазам.

- Да, миссис Томас, вы почти дома, - прокомментировал довольный Ричи и нажал на газ.

Линнет сообщила мне накануне по телефону, что дядя Тэй весь в ожидании сюрприза, а поскольку они с Джиной усиленно готовятся, то волнуется он не на шутку.

- У меня от волнения даже спина вспотела, - прошептала мне на ухо Моника.

Что уж творилось со мной, я бы словами и передать не могла. Сейчас я испытывала такое чувство, как будто это и есть дело всей моей жизни, моё предназначение - встреча Тэя Томаса и Оливии Томас.

Ричи подогнал автомобиль к самому крыльцу и сильно надавил на клаксон. Оливия вздрогнула.

- Ричи, не надо. Я тебя уверяю, нас и так заметили, - я помогла Оливии выйти из машины. Она оглядывала растерянно двор и дом, незнакомых людей на крыльце дома.

- Добро пожаловать домой! - выкрикнула нетерпеливая Джина и взмахнула рукой.

В этот момент дядя Тэй неуверенно сделал навстречу нам шаг, потом второй. Оливия всмотрелась в этого пожилого, как и она сама, человека. Такого взволнованного, в парадном костюме.

И когда его лицо исказилось от слёз, и он, уже поверив в чудо, двинулся ей навстречу, Оливия произнесла тихонько и нежно:

-Тэй…

Когда они обнялись: неловко, неуверенно, но так порывисто, слёз не мог сдержать уже никто.

- Боже мой, ничего прекраснее я в жизни не видела, это правда чудо, - всхлипывала Лили.

- Это я её нашел, - похвалился Генри присутствующим. Некоторые из них одобрительно похлопали его по плечам и спине.

Вечером мы все собрались за столом. Генри рассказывал, как именно ему удалось напасть на след беглянки. Говорил о том, что полностью перепишет сценарий, и фильм будет о любви Тэя Томаса и прекрасной Оливии Томас. Лили говорила ему, что он гениален. Тэй Томас не отпускал худощавую прозрачную ручку своей любимой жены, словно боялся, что она снова внезапно растворится. Оливия улыбалась неуверенно, и я поняла, что ей нужно отдохнуть.

Линнет и Джина уже подготовили им с дядей Тэем новые апартаменты на первом этаже, куда они под ручку и удалились. Конечно же, им помогала сиделка: её мы тоже наняли заранее.

Ко мне незаметно подошла Линнет. За ней, разумеется, Джина.

- Что ты собираешься дальше делать, дорогая?