В следующий раз мы собрались после обеда. К тому времени у комиссии появились первые замечания, и они хотели сразу же нас озадачить, чтобы мы не теряли время и приступили к устранению.

Вместо привычного зала совещаний, на этот раз мы расположились прямо в информационном центре. Здесь как раз хватало места, чтобы не мешать ничьей работе.

Первым слово взял Малинин, обращаясь к нашему главному инженеру Геннадию Петровичу:

— Геннадий, мы с коллегами проверили систему вентиляции в жилом блоке. Есть серьёзная проблема, и она, к сожалению, первой категории.

— Что именно? — нахмурился Геннадий Петрович.

— Противопожарные клапаны на воздуховодах, — пояснил Малинин. — Мы отключили электричество на объекте, и после этого провели тест давлением. Где-то в системе есть серьёзная утечка, а значит, как минимум на одном клапане не сработала возвратная пружина. В случае пожара из-за короткого замыкания это может привести к задымлению или даже распространению огня через систему вентиляции.

— Да, я понимаю, это действительно серьёзно, — согласно кивнул Геннадий Петрович и повернулся ко мне. — Алексей, пусть Чарли меня найдёт. Запустим его в вентиляцию, он нам неисправный клапан за пять минут найдёт.

— Оригинально! — хмыкнул Малинин и сделал пометку в своём блокноте.

Следующим поднялся Краснов, ответственный за безопасность.

— У меня замечание опять же по пожарной сигнализации, — объявил он. — В дальних концах коридоров и в подсобках сирену едва слышно. Если люди спать будут, или вода в душе шуметь — могут и вовсе не услышать.

Тут поднялся наш проектировщик, Кирилл, парень чуть постарше Майи, который работал в составе проектной группы с самого начала, и теперь отправится вместе с нами в экспедицию. Это для него мы искали дублёра, когда нашлась Катя.

— По проекту везде должно быть слышно одинаково хорошо, — уверено ответил Кирилл. — Сверим расчёты с фактическим положением дел. Если ошибка в проекте — внесём коррективы, усилим мощность динамиков. Если косяк монтажников — переделают. В любом случае за пару дней управимся, да, Роман Николаевич?

— Да управимся, конечно, — подтвердил тот.

— Вот и ладно, — кивнул Краснов и тоже сделал себе пометку.

Тут заговорил один из аномальщиков, Карпов.

— Кстати, вопрос, скорее всего, проектировщикам. Мы тут с коллегой знатно по объекту побегали с рациями. И обнаружили целую кучу «мёртвых зон». Самые проблемные места — башни пулемётных гнёзд, внутри связь почти не ловит. Но хуже всего то, что связь не работает за стеной. Нужны дополнительные ретрансляторы, я считаю.

Кирилл только тяжело вздохнул.

— Дааа, беда… — протянул он, почесав затылок. — Эти стены толщиной в два метра, и внутри тонны арматуры. Тут наша недоработка, конечно. Что, впрочем, неудивительно — проект-то на белую нитку свёрстан. Ретрансляторы найдём, схему их расположения составим. Но это займёт больше времени, чем два дня.

Карпов покачал головой, переглянулся с генералом и записал что-то в свой планшет.

А я сидел и думал, как же это мы сами не догадались связь проверить как следует? Мы же с этими рациями по полигону сколько бегали — вот что стоило по объекту побегать? Но, к счастью, это всё поправимо. Неисправимых косяков комиссия пока не нашла.

Валентина и Ковалёв сидели во главе импровизированного стола и внимательно слушали все эти переговоры. Иногда Валентина что-то негромко комментировала генералу, тот кивал или качал головой. Но в целом в разговор не встревали, давая специалистам самим разобраться.

Островский тоже сидел рядом с ними, мрачнея с каждым выявленным недочётом всё больше и больше. Да и как тут не мрачнеть? Всё это надо было предусмотреть раньше, конечно. Но что теперь? Будем работать с тем, что есть.

— Коллеги, есть у кого ещё что сказать? — спросил Ковалёв, когда, казалось, все уже выговорились.

Тут руку поднял Ершов.

— У меня вопрос! Вы добро на завоз материалов даёте? Неделя ведь остаётся!

— Открытые площадки хранения точно да, — Ковалёв решил ответить лично, — под насыпной грунт, под технику, ВПП проверили, тоже нареканий нет, можете сажать птичек. А вот вертолёт пусть подождёт, перекрытия складского комплекса ещё не проверены. Сам же склад мы принимаем, его можно наполнять. Цистерны ещё не проверены, да, товарищи?

— Не успели пока, — ответил кто-то из комиссии.

— Вот, собственно, — Ковалёв повернулся к Ершову. — Всё, кроме жидкостей и вертолёта.

— А вот мы когда материалы завозить начнём, — не успокоился Николай Егорович, — много машин разом будет, пробки могут образоваться. Это ничего?

— А ведь вы правы! — встрепенулся Ковалёв. — Поедут преимущественно с МКАДа, и встанут в очередь на разгрузку. Надо с ГАИ схему заезда согласовать, регулировщиков опять же запросить. Отличная идея.

Ершов просиял. У него редкий день без выговора со стороны начальства проходит, а тут аж целый генерал похвалил!

— Вот вам, Николай Егорович, мы и поручим её реализовать, — очень по-доброму подмигнула ему Валентина.

У того аж улыбка с лица сползла. Ну а что вы, товарищ Ершов, хотели? Инициатива она такая!

На этом совещание закончилось. Дел невпроворот, а времени в обрез, так что болтать некогда.

Я уже собрался уходить, как раз поджидал Майю, когда заметил, что ко мне целенаправленно двигаются аномальщики из комиссии — Карпов и Зверев.

«Ну всё, сейчас и до меня доберутся», — обречённо подумал я. И точно — подошли, встали напротив, скрестив руки на груди. Самая доброжелательная поза, ничего не скажешь.

— У нас, Алексей, к вам претензия! — обратился ко мне Карпов.

Я молча приподнял бровь, мол, слушаю.

— Из-за вас наше пребывание здесь напрочь теряет всякий смысл! — пояснил Зверев.

Впрочем, понятнее не стало. Однако не успел я возмутиться, как они оба расплылись в широких улыбках.

— Да шутим мы! — со смехом сказал Карпов и хлопнул меня по плечу. — Поздравляю, вы провели впечатляющую работу! Превратили разношёрстную толпу в настоящий сплочённый отряд.

— Это точно, — подтвердил Зверев. — Мы сегодня полдня за вашими тренировками наблюдали. И, знаете, далеко не сразу въехали, кто из вас аномальщик, а кто учёный или работяга.

Шутники блин!

— Спасибо, — кивнул я. — Старались, как могли.

— Да уж, подготовка на уровне, — одобрительно кивнул Карпов, но тут же посерьёзнел. — Единственное… Не слишком ли это — оружие разнорабочим давать? Вы ж их вроде как из тюрьмы набирали?

— Если мы им не доверяем — зачем тогда вообще в экспедицию брать? — возразила подошедшая Майя. — Да, оступились мужики, преступили закон. Но им есть куда и к кому возвращаться. Мы каждого проверили вдоль и поперёк. Да и куда они на той стороне от остальных денутся? И тем не менее, в экспедиции я лично за ними приглядывать буду. Доверяй, но проверяй!

— Что ж, вам виднее, — пожал плечами Зверев. — Ладно, мы к вам ещё по ходу дела подойдём, пообщаемся.

Они ушли, а мы с Майей остались. Надо переговорить с Валентиной и Островским.

Завоз материалов начался уже через пару часов. Один за другим на территорию въезжали тяжело гружёные фуры, трейлеры и самосвалы. Подъехав к очередному складу или открытой площадке, они разгружали свой ценный груз — оборудование, технику, стройматериалы. На огромной бетонированной площадке хранения вдоль восточной стены начала расти огромная куча щебня — это для строительства на той стороне.

Ближе часам к шести в работе этого конвейера пришлось сделать перерыв. Дорогу полностью освободили, ворота открыли на полную, часть забора рядом с КПП вообще сняли. Ещё и уборочную машину пустили, чтобы почистила бетонку от налипшей местами глины. Потом пришлось ждать, пока бетон просохнет.

— Внимание! Всем срочно покинуть взлётно-посадочную полосу! — раздался голос Островского из громкоговорителей. — Кто не в курсе — подъездную дорогу! Пять минут до прибытия птички!

На ВПП, впрочем, и так никого уже не было. Не только на самой бетонке, но и рядом. Но на полигоне, в окнах зданий и даже на крышах собрались, кажется, все. Сам я остался в самом конце полосы, вместе с парой медиков и командой пожаротушения. Просто на всякий случай.