Старик не стал отказывать, подковылял нетвердой походкой. Нервничал квестор куда больше моего.
— Уважаемый, если пять тысяч сестерциев помогут нам забыть это недоразумение, то я готов этому поспособствовать.
Квестор вздрогнул, отпрянул от меня. Принялся уже тогой вытирать испарину с лица.
— Либо назовёте свою сумму? — я улыбнулся краешками губ.
Формально происходящее было не более чем бюрократической проволочкой. Никто здесь не носил с собой документов, даже и на сделку, их просто не было таких. Да, необходимость доказывать свою правоту полностью лежала на моих плечах. Но что-то подсказывало, что кругленькая сумма, названная мной, запросто может избавить от такой обязанности. Я бы и не сомневался в этом, если б только не поведение квестора и вполне очевидный отказ от компромисса со стороны свидетеля. Ну ничего, предложение сделано, осталось дождаться ответа. Сейчас мы все варились в одном горшке.
Ответ не заставил себя долго ждать. Квестор, как и свидетель несколько минут назад, помотал головой.
— Не выйдет.
— Тебе не нужен контрактус? — так же тихо и сухо уточнил я.
Тот не ответил. Ладно. Поговорим по-другому.
— Проверка займет несколько недель. Если ты не зарегистрируешь сделку, я не буду ждать и найду нового покупателя. Оставаться в Помпеях не входит в мои планы. Так понятнее?
Квестор попятился еще дальше. Замотал головой, теперь утвердительно, но сквозь стиснутые зубы снова процедил:
— Не выйдет.
Он резко развернулся, вернулся к столу и как мешок с картофелем, грузно рухнул на табурет.
— Что же делаем итого? — голос подал тот самый свидетель, с которым старик пытался о чем-то договориться. — Сделке быть?
Старик занырнул лицом в ладони, будто спасаясь, тщательно растер лицо цвета вареного рака и гулко выдохнул.
— Без должных доказательств сделки не будет.
Ответил он так, как я ожидал. Руки свидетелей синхронно легли на рукояти мечей. Вернее, не на сами рукояти, а в опасной от них близости. А вот это уже тревожный сигнал. Я подшагнул ближе к стене. Возможно, предосторожность излишняя, и это снова говорит моя паранойя бывалого бойца, но вряд ли у всех одновременно зачесались животы. Я же просто не хочу дать возможности зайти себе со спины.
— Откладываем сделку? — я с деланным изумлением приподнял бровь.
— Сделка откладывается, — подтвердил квестор, наконец вернув себе твёрдость и зычность голоса. — Мы вынуждены отправить одного из свидетелей для ознакомления с цензовыми списками. Иного варианта нет. Прошу прощения, господин Дорабелла, но тебе придется задержаться в Помпеях, пока нужные доказательства не будут предоставлены. Либо пока ты их сам не найдешь.
С этими словами квестор убрал контрактусы в сундук. Я задумался на мгновение. Из любой ситуации есть выход. У меня их было два. Первое, хотя не самое верное — атаковать, действуя на опережение. Ближнего ко мне я выведу из строя ещё до того, как другие поймут, что происходит. А вот с остальными тремя придется сражаться уже с численным преимуществом не в мою пользу. Большой вопрос, на чью сторону встанет грек… нет, рискованно. Даже если мне удастся превентивно обезвредить свидетелей, уйти мне не дадут. Остается принять, что сделки не будет, закатать губу. И воспользоваться вторым вариантом — сегодня же сваливать из Помпей, пока ходят пароходы. После распродажи гарума и серебра денег должно хватить хотя бы на место на корабле, а там… а там разберусь.
— Ясно, вопросов у меня нет. Считаете возможным подвешивать сделку, право ваше, — холодно начал я. — Я же пока что прекрасно проведу время в своем имении, ожидая, когда закончатся проволочки.
С этими словами я повернулся к выходу и собрался выйти. Но хочешь рассмешить бога — расскажи ему о своих планах.
— Имение больше тебе не принадлежит, — прошелестел ядовитый голос одного из свидетелей.
Я замер, медленно развернулся и процедил в ответ. Квестору, на свидетеля я не обратил внимание.
— Не думаю, что это понравится твоему бывшему хозяину, вольноотпущенник Корнелий.
— В присутствии свидетелей постановляю арестовать Квинта Дорабеллу, — ответил старик. — Сумму за арендную плату заморозить до выяснения обстоятельств гражданских прав. Договор признаю действительным. Схватите…
Не успел квестор до конца озвучить приказ, как я сработал на опережение. Выхватил гладиус и упер его острие в сонную артерию свидетеля. Лишние слова тут были совершенно ни к чему. Не знаю, нарушал ли квестор закон своим приказом, но прямо сейчас разыгрывался худший сценарий из возможных.
Остальные трое свидетелей замерли, наполовину вытащив гладиусы из-за пояса. Паримед, мелко дрожа, прижался спиной к стене. Помогать или мешать он не собирался, а просто прикинулся ветошью.
Квестор же вскочил со скамьи, упер ладони в столешницу.
— Одумайся!
Я не успел ответить, хотя мне было что сказать, потому что в дверном проходе выросло еще несколько вооруженных охранников. Нет, тревожной кнопки у квестора в столе не нашлось. Видно, все это была продуманная акция… никто вовсе не собирался заключать сделку и отдавать мне баснословные деньги.
— Опусти меч, — я услышал шепот Паримеда.
Совет дельный, правда не от того человека, от которого бы мне хотелось его услышать. Вариантов не осталось. Я, конечно, верю в собственные силы, но в одиночку идти против целого отряда вооруженной охраны… Пришлось медленно опустить меч.
Как ни странно, но никто не кинулся забирать меч. Видно, я по какой-то причине был нужен этим людям живым.
Вперед вышел головорез, все это время совещавшийся с квестором.
— Думаю, все это не более, чем недоразумение, господин Дорабелла. Убери оружие. Тебе здесь никто не желает зла.
Я убрал меч. Сопротивляться действительно бессмысленно, а если меня до сих пор не превратили в барбекю, значит, я нужен живым. Пока ждешь новых вариантов, тактическое отступление — не трусость.
— Паримед, забери свою долю и извести господина о том, что сделка заключена, — велел тем временем свидетель.
Грек, всячески избегая моего взгляда, подошел к столу, забрал документы. Следом остановился возле одного из мешков, отсчитал сестерции и переложил их в кожаный поясной мешочек. Делать выводы я не спешил, но наблюдать было весьма любопытно. Закончив, он двинулся к выходу, на секунду замерев напротив меня. И, все так же не смотря мне в глаза, сказал:
— Прости, Квинт, мне неприятности не нужны.
Я не ответил, две крепких руки взяли меня под локти и повели вон. Теплилась надежда, что поведут меня через Форум, прямо через главный вход. Там хотя бы могли возникнуть вопросы у солдат, которые меня на площади видели. Но мы миновали нужный поворот и через два коротких коридора оказались в другом конце здания. Шли не к выходу, как могло подуматься. Я мельком увидел своих рабов. Ребята успели подготовить мулов и терпеливо меня ждали. Паримед таки привел их… зачем только, спрашивается? Он ведь знал, что никто не позволит мне забрать серебро.
Вопросы имелись, причем не мало, и, полагаю, теперь у меня будет достаточно времени все хорошенько обмозговать.
Мы остановились у массивной двери. Один из сопровождающих принялся ее открывать, отодвигая скрипучий засов. Второй вполне вежливо попросил всё же отдать меч. Я не спорил, отдал оружие молча. Если бы у соперников стояла задача убить меня, то никто бы не устраивал подобный маскарад.
— И долго мне здесь сидеть? — спросил я.
На вопрос никто не ответил. В проеме показалось неосвещенное помещение размером с кухоньку в советской пятиэтажке, и пахло оттуда отнюдь не духами, а человеческими экскрементами. Меня вежливо, но настойчиво подтолкнули внутрь. А потом дверь за моей спиной захлопнулась.
Места внутри каморки оказалось еще меньше, чем показалось на первый взгляд. Эксперимента ради я расставил руки — и коснулся ладонями противоположных стен. Но даже тогда, когда оказываешься в самой заднице, надо стараться искать каплю позитива. Такой каплей оказалось небольшое окошко для вентиляции. Совсем крохотное, но через него я получал крохи свежего воздуха и какую-никакую, но связь с внешним миром.
