Я бегала везде, где только могла, делая первую милю по району, а затем отправляясь на вторую милю в город.

Именно тогда я упала, столкнувшись с очень красивым незнакомцем.

Пока мои пальцы продолжали листать плейлист, я услышала шарканье по тротуару и подняла голову, чтобы увидеть, как мужчина подходит ближе, его глаза пылают чем-то, что я отчетливо помню с той ночи.

— Куда ты направляешься?

Мой рот открывается и закрывается, я не знаю, что ответить, пока не вижу, как его взгляд переходит с моих глаз на губы, а затем снова на глаза.

Черт возьми, почему он так делает? Мои ноги мгновенно становятся как будто налитыми, и это не от бега.

— Собираюсь закончить вторую милю, — отвечаю я, возвращая взгляд к своему телефону, прежде чем чувствую, как его тело приближается ко мне, а его торс задевает верхнюю часть моего телефона. Я поднимаю глаза и тут же оказываюсь в его окружении.

Пакет с едой на вынос в его руке задевает мое бедро, и я задыхаюсь. Я снова мгновенно погружаюсь в его атмосферу. Такое ощущение, что мы снова в музее, в комнате со звездами на потолке.

Он проводит языком по нижней губе и тяжело вдыхает, его грудь вздымается, прежде чем он выдыхает мне в макушку.

— Ты уже поела?

— Я… я не ела. Как бы вырвалась из дома, когда подали ужин. Не в первый раз.

Я прочищаю горло, не понимая, зачем я все это ляпнула. Ему не нужно знать подробности.

Он обдумывает мои слова, затем делает шаг назад, немного приподнимает пакет с едой и размахивает им. — У меня хватит на двоих.

Я качаю головой и смеюсь. — Мне бы не хотелось брать чужую еду.

Атмосфера меняется, когда слова покидают мой рот, и я вижу, как он сжимает челюсть, прежде чем улыбнуться.

— Не глупи. У меня достаточно еды. Раз уж я забыл купить продукты. — напоминает он мне.

Я мысленно хлопаю себя по лбу, осознавая, что он действительно сказал мне эту часть.

Но я чуть не столкнулась с ним, а не наоборот, поэтому меня немного смущает, что он предлагает мне еду после столкновения.

— Мне бы не помешало немного топлива, — говорю я ему, наконец отключая телефон и засовывая его обратно в карман леггинсов, а также вытаскивая беспроводные наушники и засовывая их в тот же карман.

Он дарит мне намек на улыбку, после чего поворачивается на пятках и выгибает шею, ожидая, пока я присоединюсь к нему.

Ночной ветерок набирает силу, и он молча провожает нас несколько кварталов, пока мы не оказываемся в парке, где есть несколько скамеек и столиков. Мы выбираем одну из них, достаточно удаленную от уличных фонарей, чтобы видеть контейнеры с едой на вынос, которые он достает.

Еда пахнет потрясающе, и мой желудок урчит в ответ, и я понимаю, насколько я голодна после того, как вырвалась из дома из-за маминых выходок.

Он с улыбкой смотрит на меня, когда слышит, как бурчит мой желудок, ставит передо мной контейнер и открывает его, показывая три тако со стейком, и мой рот мгновенно наполняется водой.

— Выглядит невероятно.

— Ты никогда не была в этом месте?

Я качаю головой.

— Я выросла здесь, но много лет была в отъезде. Я вернулась этим летом, и все изменилось.

Он кивает, открывая другой контейнер, стоящий перед ним, и я замечаю, что это меньшая порция тако.

— Эй, не хочешь поменяться? Это твоя еда. Я могу взять меньший размер.

Он смотрит на меня и качает головой, тянется к своему контейнеру и берет тако, прежде чем я успеваю поменять наши контейнеры местами.

— Ты голодна, ешь.

Я киваю и начинаю есть тако, затем беру лайм и выжимаю его на стейк. Я поднимаю глаза и вижу, что он наблюдает за мной с блеском в глазах после того, как я выполнила его приказ.

— Ты собираешься смотреть, как я ем все это? — спрашиваю я, зажав тортилью между пальцами в ожидании его ответа.

Его глаза на секунду прищуриваются. — Ты хочешь, чтобы я это сделал?

Я чувствую, как жар поднимается по моим щекам, даже не успев понять, почему. От того, как медленно он наблюдает за мной, я краснею и качаю головой.

— Н-нет, я бы предпочла, чтобы мы оба поели. Мне не нравится, когда на меня обращают внимание, — признаюсь я.

Это единственное, что я ненавижу больше всего, — неоправданное внимание только ко мне. Он молчит секунду, потом кивает, поднимает свой тако и откусывает большой кусок. Я наблюдаю за тем, как сок из стейка и сальса стекают по его губам. Он облизывает их, а затем поднимает глаза на меня.

У меня в животе порхают бабочки, когда я вижу, как темнеют его глаза, как тогда, в музее, и я уже чувствую, как у меня все сжимается при мысли о том, что он ласкал меня пальцами той ночью.

Я смотрю на его пальцы… его очень толстые пальцы, которые захватывают остатки тако. Не успеваю я опомниться, как он поднимает руку и облизывает указательный и средний пальцы, чтобы очистить их от сальсы, которая пролилась и на них. У меня пересыхает язык, и я глотаю, понимая, что нет никакого напитка, которым можно было бы это запить.

— Давай, — говорит он уже более властно, и я прихожу в себя, прежде чем поднести тако к губам и откусить.

Стейк отлично прожарен, а лайм придает ему завершающий штрих. Сальса не слишком острая, и я не могу удержаться, чтобы не застонать от всех этих ароматов. До этого укуса я не осознавала, насколько голодна.

Он слегка улыбается, и мы молча доедаем тако. Мне хочется задать ему кучу вопросов, но я не знаю, можно ли так поступать с человеком, которого едва знаешь и который ввел в тебя свои пальцы.

К тому же, когда мы впервые встретились, мы почти не разговаривали.

— Спасибо, что позволил мне взять остатки твоего будущего, — говорю я, когда мы встаем полчаса спустя. Он забирает у меня контейнер, мы идем к краю парка, и он выбрасывает контейнеры в ближайший мусорный бак.

— Спасибо, что поужинала со мной. Не хотел пока идти домой.

— Да? А почему?

Я поднимаю бровь, и он пожимает плечами, пока мы идем обратно тем же путем, что и пришли.

— Проблемы с бывшей.

Я замираю на месте, а он поворачивает голову и тоже останавливается. Он находится примерно в пяти футах от меня, и я стою на своем. Его реакции я не ожидала. В первый вечер мы почти не говорили о личной жизни, а тут он уже говорит о бывшей. Не знаю, что я должна сейчас чувствовать, но это определенно застало меня врасплох.

— Что? — спрашивает он.

— Ничего, это не тот ответ, которого я ожидала.

Он смеется и машет мне рукой, чтобы я снова присоединилась к нему. Я делаю пару шагов, прежде чем мы снова оказываемся в очереди.

— У меня есть бывшие. У тебя, наверное, тоже. Я не собираюсь врать тебе и говорить, что сегодня произошло что-то еще, из-за чего я не хочу идти домой.

— О, — просто отвечаю я. Я ломаю голову в поисках лучшего ответа, но ничего не приходит на ум.

— Поверь, я бы пригласил тебя поужинать у меня дома. Но сейчас я не хочу быть там.

Он… что?

— Правда? — спрашиваю я, поворачиваясь, чтобы посмотреть на него, и он кивает.

— Ты же не думала, что я забыл о том, что случилось три с половиной недели назад?

Я прикусываю губу, и он ловит ее, улыбаясь, прежде чем я вижу, как его глаза снова переходят от моих глаз к губам.

— Может быть, в следующий раз, — говорит он, подходя ближе, так что наши руки соприкасаются. Я чувствую его мускулы через длинный рукав.

Черт. В голове мелькают образы той ночи в музее, и я сглатываю, пытаясь отогнать эти образы и воспоминания.

Его голос был таким чертовски глубоким, а его пальцы переносили меня в другое царство. Я прочищаю горло и замечаю, что мы приближаемся к более тихой части района рядом с мексиканским рестораном.

Улицы здесь не так освещены, и я делаю шаг в сторону, чтобы быть ближе к стенам квартир, мимо которых мы проходим.

— Как тебя зовут? Я не запомнила его.

Мы замедляем шаг, и я вижу, что он не хочет уходить так же, как и я. Мысли о том, к кому мне придется вернуться домой, заставляют меня мечтать о том, чтобы последовать за этим человеком домой. Но я все еще не знаю его, и это было бы самым глупым поступком. Или же я наконец-то смогу воплотить в жизнь те мечты и фантазии, которые посещали меня последние две недели.