Аскелад криво ухмыльнулся, но ксенос удивил его – ящер отпрыгнул, вместо того, чтобы атаковать снова. Эти чужие не были ни трусами, ни глупцами, поэтому все веселье экзактатора как рукой сдуло. Через секунду воин понял, что задумал его противник.

Черный ящер распрямился, резко выбросив лапы в стороны. Его тело конвульсивно дернулось, по шкуре зазмеились электрические искры. Он накапливал заряд значительно быстрее других ксеносов, но это Аскелад тоже учел. Поэтому когда ящер атаковал, легионер атаковал в ответ.

Внезапно вспомнился поединок с секутором на Ковчеге. По субъективному времени прошло всего три месяца, а казалось, будто целая вечность. Но колесо судьбы уже сделало полный оборот, и Аскелад снова встретил на своем пути противника, который его недооценил. Противника, который забыл, что копье – это в том числе метательное оружие.

Сноп стрекочущих молний ударил точно в центр груди Аскелада. Электро-атака не преследовала цель нанести ущерб, но она перегрузила силовой модуль доспеха, полностью отключив его и отбросив космодесантника на несколько метров. Однако капитан успел метнуть свое оружие. Одновременно с его губ сорвался нечленораздельный поток великолепной фоморской брани.

Когда экзактатор вскочил, ящер еще лежал на земле с развороченной грудиной. Брошенное копье пробило его насквозь, нанеся чудовищный урон. Любая другая тварь уже билась бы в агонии, но этот чужой намеревался продолжить схватку. Плоть по краям раны начала затягиваться, ксенос обхватил древко копья лапами, прикидывая, как его вытащить.

Но экзактатор не позволил этого. Подбежав к ящеру, он плашмя рухнул на него, выставив перед собой щит. Силовое поле на кромке тоже отключилось от перегрузки, но это не имело значения. Аскелад услышал, как ломаются кости ксеноса, и надавил сильнее.

– Альба гуно, рангда, – прошептал он в лицо врагу, выхватывая из магнитной планки на бедре тактический нож. В течение следующих двух секунд экзактатор превратил живот ящера в жуткую мешанину искромсаной плоти и вспоротых органов. Тот не мог ничего сделать, будучи прижат к палубе весом космодесантника.

Аскелад поднялся над поверженным врагом, широко расставив ноги. Он несколько раз ударил его кромкой щита, а затем прижал ее к шее ксеноса и надавил изо всех сил. С хрустом ломающихся позвонков и треском рвущейся плоти голова чужого отделилась от тела.

Капитан с яростью вырвал копье из груди ящера и вскинул над собой в жесте чемпиона. В следующее мгновение палуба наполнилась ревом тысяч глоток. В основном ревели легионеры, но среди них также обнаружилось несколько сотен смертных членов экипажа и два техножреца. Последние, впрочем, отреагировали весьма сдержано, лишь обменялись короткими ноосферными пакетами, выразив друг другу холодную благодарность за участие в совместной битве.

Аскелад опустил копье. Он чувствовал, как действие стимуляторов завершается, эндокринная система транс-организма переходит в штатный режим, а парный ритм сердец замедляется. Капитан окинул воинов взглядом, выискивая своего заместителя.

– Дэй, – он коснулся вокс-бусины на горжете.

– Мертв, – прошептал в ответ хриплый голос Аудуна.

– Значит, ты за него, – припечатал Аскелад. Вообще-то, по протоколу должность переходила к Айну, но сержанту экзактатор уже отвел другую роль. – Что со связью?

– Командный вокс работает только на ближней дистанции, – отозвался Иден, старший технодесантник Первого копья. – Мое отделение вместе с Механикум уже разворачивает стационарный усилитель. Похоже, наши исходящие передачи слышат, но отвечать нам не могут. Легионеры и смертные прибывают из других частей флагмана.

Аскелад ненавидел сражаться в шлеме. На Фоморе они шли в бой голые по пояс, как их предки со Старой Терры. Но сейчас ему нужна была вся тактическая информация, поэтому он снял шлем с бедра и надел его, зафиксировав магнитные замки на горжете.

Капитан несколько раз моргнул, изучая сводки. Затем ментальной командой переключился на общий экран со списком всех подразделений, что находились на развороченной палубе.

– Внутренний вокс корабля? – уточнил он, прищурившись.

– Отключен, – пояснил технодесантник. – Как и остальные инфраструктуры. Это больше не палубы, модули и отсеки, а дьявольский лабиринт из покореженного металла. Я удивлен, что кто-то выжил вблизи хребта флагмана. Те сегменты получили наибольший урон при падении.

«Гнев Нуаду». Гордость Авангарда Терры. Космический колосс, которого считали непобедимым.

– Тогда так, – Аскелад отмахнулся от печали, что коснулась его сердец. Не время. – Аудун, остаешься здесь с половиной людей. Возьми все Звериные роты. Со мной пойдут Первое и Третье копья. Вы здесь организуйте плацдарм. Усильте сигнал, разошлите разведкоманды внутрь корабля. Соберите всех, кто выжил. И готовьтесь к обороне, они снова придут.

– А ты? – Аудун заступил Аскеладу путь. Карие глаза друи встретились с синими линзами капитанского шлема.

Экзактатор отлично понимал сомнения псайкера, ведь его знали как умелого воина, но не лучшего командира. Что ж, никто не говорил, что будет просто…

– Мы пойдем вдоль корпуса корабля снаружи, – невозмутимо ответил воин, уняв свой гнев. – Там тоже есть выжившие, мы направим их к вам. Готовьтесь к приему тяжелораненых, расширьте апотекарион.

– Не много ли людей ты берешь с собой для спасательной операции? – друи склонил голову набок, демонстрируя, что ждет более подробных разъяснений.

При других обстоятельствах сомнения в приказах старшего по званию во время боевых действий можно было бы счесть саботажем. В истории Авангарда Терры такого не случалось, но на этот счет имелись вполне конкретные указания. А именно – болт в голову саботажника.

– Достаточно, – Аскелад оставался холоден. Он намеренно не переключился на личный канал, хотя видел запрос Аудуна. – Мы пойдем до кормовой надстройки. До мостика, где во время крушения находился наш отец.

Аудун выпрямился и несколько раз моргнул. Такого ответа он явно не ожидал.

– Ты слышал, что корабль едва проходим, – продолжил экзактатор. – И ты знаешь нашего отца. Мы все знаем. Вне зависимости от того, принял он наш сигнал или нет, Балор не будет оставаться на борту. Он выберется наружу и пойдет собирать выживших с десантных капсул. Учитывая, что на мостике с ним было всего сто экзактаторов, ему понадобится помощь.

Аскелад в упор смотрел на библиария, но периферийным зрением видел, как многие воины одобрительно кивают.

– Ты прав, он поступит так, – наконец согласился друи. Он шагнул к Аскеладу и коснулся его плеча. – Прости мне мои сомнения, капитан Первого копья.

– Ничего, – экзактатор тоже коснулся плеча Аудуна, принимая извинения. – Это не та война, к которой мы привыкли. Но мы адаптируемся. Как всегда. Организуй плацдарм, Аудун. Мы вернемся с Балором Келлом, и тогда нашу ярость будет не остановить.

***

– Омникс, их нужно подавить, прямо сейчас! – прокричал Кайден, продолжая стрелять из болтера. Боезапас подходил к концу, им срочно нужно было найти дроп-под с амуницией.

– Выполняю, – магос отдал команду по ноосферному каналу и конструкт развернулся. Он двинулся вперед на крейсерской скорости, раскаляя жерла волкитов докрасна. Сам Редуктор шел позади машины, частично прикрываясь ее мобильным силовым щитом.

– Арден, мы слева, зажмем их перекрестным огнем! – с этими словами Кар вскочил и бросился к тактической точке, которую мгновение назад разметил на ретинальном дисплее.

– Я прикрою, – не дожидаясь приказа ответил Лэйс. – Бейте вместе со мной!

Команду он отдал взводу ауксилариев, которых легионеры нашли пять минут назад у разбитой «Грозовой птицы». Воины Солярной Ауксилии вскинули лазганы и выстрелили через секунду после того, как фламиник послал в противника психическую молнию.

В этот раз было сложнее. Они уже дважды сталкивались с врагом, но впервые кроме человеческих псайкеров им противостояли ксеносы. Причем довольно много, и под прикрытием тяжелой артиллерии.