Говорят, «Гнев Нуаду» – первый корабль класса «Глориана», который спроектировало жречество Красной планеты. Это старый могучий левиафан на пике своих сил. Флагман поражал воображение во всех аспектах и его стратегиум не стал исключением.

Сводчатый потолок уходил вверх на десятки метров, его выложили мелкой мозаикой из драгоценных камней, собранных с планет, покоренных Авангардом Терры. Однако мозаика изображала не деяния настоящего – она повествовала о событиях далекого прошлого, когда миф и реальность на Терре почти не отличались. Древние боги бились там с темными уродливыми существами и не было конца жестокому противостоянию.

Потолок поддерживали тридцать три рокритовые колонны с вырезанными на них образами кариатид и сатиров, украшенных тонкими полосами серебра и золота. За колоннами на матово-отполированных мраморных стенках висели многометровые знамена тридцати двух Копий – так в легионе Балора назывались роты. Авл присмотрелся: многие знамена покрыты кровью, почти все в подпалинах, края некоторых сожжены или оборваны. В Авангарде Терры стяги не латали, пока они не приходили в полную негодность. Это тоже традиция. Традиция гордиться своими ранами, напоминающими о славных победах.

Авл вновь посмотрел на отца. Примарх Звёзднорождённых никогда не выказывал истинных чувств, даже в присутствии других братьев. Но не в присутствии Балора Келла. В обществе этого гиганта с ритуальными татуировками по всему телу невозможно было хитрить и увиливать. Он сам был удивительно прямолинеен и требовал того же от других.

– Твой флагман и вправду производит впечатление, – Враск улыбнулся и кивнул, поджав полные губы. Его светлые волосы были собраны в хвост на уровне шеи, но спереди длинная прядь сплетена в тугую косу, унизанную пурпурными кристаллами с Мистилтейна. Прядь колыхнулась в такт его кивку, отчего кристаллы издали мелодичный едва уловимый звон.

– Со мной ты можешь обойтись без этого, – ответил Балор, не оборачиваясь. Он стоял перед тактическим столом в центре стратегиума, над которым поблескивала гололитическая схема системы Ариаварта.

Келл только вернулся с поверхности Дабога и не успел снять боевое облачение. Авл знал, что в доспехе примарха отсутствовало типовое бронирование во многих местах, но в сочленениях установили дополнительные силовые модули. Эту броню создал Феррус Манус по личной просьбе брата. Говорят, что когда Горгон Медузы закончил работу, он сказал что-то вроде: «Я еще никогда не создавал нечто столь противоречивое».

Но даже в облегченной силовой броне, повторяющей изгибы его массивной фигуры, Балор выглядел… колоссально.

– Обойтись без чего? – Солей улыбнулся и прошел к центру стратегиума. Его зеленые глаза озорно блестели. Пурпурный кристалл во лбу отражал свет люменолент.

– Без всех этих… придыханий и витиеватостей, – Келл что-то прорычал себе под нос, но библиарий не расслышал. Зато он ощущал, как в эфире от Балора расходятся степенные волны неодолимой мощи. Трудно было поверить, что кто-то смел не вставать на колени перед этим существом, когда оно приказывало.

– Тогда ответь, брат мой, почему ты не встретил меня по прибытии, как того требует устав? И этикет, в конце концов! – Солей распалялся довольно правдоподобно. От Авла не укрылась улыбка Элифаса, тенью скользнувшая по обветренному лицу второго Мерцающего.

– Потому что мне плевать на этикет, – низко прогудел Балор. – И на устав мне порой тоже плевать. Но главное…

Он развернулся так стремительно, что Кельс от неожиданности моргнул, а рука Элифаса метнулась к клинку на поясе. На лице Солея не дрогнул ни один мускул.

– … главное, что я знаю – моему брату тоже на все это плевать! Как бы он ни пытался доказать обратное! – с этими словами Балор Келл рассмеялся и облапил Солея в добродушном приветствии.

Враск обнял брата в ответ. А через мгновение они уже расцепили объятия. Пронзительно-синие глаза лорда Второго легиона внимательно смотрели на примарха Одиннадцатого.

– Благодарю, что пришел, – он сдержано кивнул. – Из всех братьев я только тебя всегда рад видеть. Ну еще Русса, – Келл лукаво подмигнул Враску и снова повернулся к гололиту. Солей сделал несколько шагов и встал рядом.

– Но если честно, мне все равно непонятно, зачем ты решил ко мне присоединиться, – Келл сделал легкое движение рукой и гололит вместо поверхности Дабога показал высокую орбиту над планетой, где на якоре стояло почти четыре сотни боевых кораблей Легионес Астартес. Плюс столько же посудин Солярной Ауксилии и контингент Механикум с величественным Ковчегом в центре разреженного построения.

– Это ведь не приказ нашего отца? – продолжил Балор.

– Определенно нет, – Солей качнул. Улыбка исчезла с его лица, тонкие брови сдвинулись к переносице. – Ты знаешь, я не обладаю таким даром, как некоторые наши братья. Как Магнус, Сангвиний или… Кёрз.

Услышав имя Ночного Призрака, Келл дернул плечом. Все хорошо помнили, как в их первую встречу Балор едва не оторвал Конраду голову. Буквально. Потом долго извинялся. Оказалось, что крома, которую варят на Фоморе и некоторых кораблях Авангарда, может опьянить даже примарха.

– Мои прозрения редки, но всегда… – Солей помолчал, подбирая слова. На памяти Кельса и Элифаса такое случалось нечасто. Точнее – никогда.

– Они всегда сбываются, – закончил за него Балор. – Да, ты говорил мне еще на Лире.

– Так вот, – Враск прочистил горло. – В этот раз всё было иначе. Настолько ярко, что на миг я даже усомнился, видение перед мной или все же реальность.

– Что ты видел? – Келл вполоборота посмотрел на брата.

– Я не помню, – Враск уставился в гололит, смотря сквозь него. Столько боли звучало в этих словах, что Балор, сразу ее почувствовал, полностью развернулся к брату и положил руки ему на плечи.

– Но я знаю, что должен быть здесь, с тобой, – Солей поднял глаза на Келла. Авлу показалось, что изумруд его взора подернулся тонкой пеленой слез. Но нет, просто оптический эффект от неярких люменолент стратегиума.

– Я верю тебе, – Балор с чувством кивнул. А затем снова обратился к гололиту и его глаза вспыхнули синим пламенем. – Значит, так должно, и так будет! Значит, мы вместе покорим это чертово Скопление Хало. Если, конечно, там есть, что покорять.

Солей хмыкнул. Неудержимая энергия примарха Одиннадцатого легиона смыла с его души тенета тёмных грёз и невысказанных сомнений. Враск и правда не сомневался, что должен поддержать брата в этом походе. Сомнения вызывала сама авантюра. А проблема заключалась в том, что если Балор Келл что-то решил, отговорить его невозможно. Так что выбор сделан, и Солей принимает его. Даже если не согласен. Потому что они больше, чем братья.

Они – друзья.

***

После непродолжительного разговора в стратегиуме примархи поднялись на мостик, расположенный уровнем выше, в массивной надстройке кормовой части корабля.

По пути Балор рассказал брату, что перевооружение Авангарда Терры полностью завершено и они готовы выступать. 144-й Экспедиционный Флот, которым командовал Солей, в полном составе висел на орбите Дабога уже неделю. Но примарх прибыл лишь сегодня утром по местному времени. Он заканчивал некоторые дела в Сегментуме Обскурус, где они с Магнусом открыли искусственный мир некогда сгинувшей цивилизации ксеносов.

144-й уже интегрировался со 113-м. Корабли обменялись кодами доступа, наладили вторичные и третичные каналы связи, капитаны флагманов и линейных крейсеров поперезнакомились на серии официальных приемов.

Оставалось дождаться, пока Ковчег «Кредо Омниссии», приписанный к флоту Балора, закончит погрузку ресурсов. К слову, чтобы заполнить его склады, пришлось опустошить все мануфакторумы Дабога. Местных магосов это, надо думать, не порадовало, но магос-эксплоратор Максим Тихон имел на Марсе достаточно производственных мощностей, чтобы пользоваться абсолютной поддержкой генерал-фабрикатора Кельбор Хала. Так что никто из Механикум во всем Империуме не посмел бы излить свой недовольный двоичный код в присутствии Тихона.