На улице давно стемнело, стрелка часов перевалила за десять вечера. Где-то вдалеке слышались музыка и громкие голоса, а тут, на почти безлюдной улице гулял прохладный вечерний воздух. Вдоль дороги выстраивались в ряд фонари, отбрасывая теплый свет на дорогу и невысокие дома с оградой из красного кирпича, которые плотно жались к друг другу.

День выдался насыщенным, хлопотным, и Хи Джу чувствовала как ноют мышцы ног от беготни на мероприятии. Поэтому она шла медленно и неторопливо, а рядом с ней в такт шел Сан Хо в легкой кожаной коричневой куртке с парочкой небольших бумажных коробок в руках.

– Тебе необязательно было тащиться в такую даль, чтобы помочь мне донести еду до дома, сонбэ.

– Я же должен был тебя как-то отблагодарить за то, что ты сорвалась в свой

выходной, – улыбнулся он. – У тебя были сегодня занятия с Тэ Джуном? Как все прошло?

Непроизвольно вырвался тяжелый вздох. Пока она работала, то смогла на время забыть о том, что услышала утром. Но теперь, когда мысли были ничем не заняты, воспоминания вернулись. Хотелось как можно скорее добраться до кровати и нырнуть под теплое одеяло, чтобы уснуть и снова не думать об этом хотя бы во сне.

– Мы только обсудили, что потребуется сделать. Надеюсь, успеем вовремя.

– Ты зря переживаешь, – приободрил ее Сан Хо. – Если это касается музыки, то Тэ Джун ужасный перфекционист. Знала бы ты, сколько раз на репетициях он бьет Мин Гю за то, что тот не может нормально сыграть свою партию и бездельничает. Порой, он становится слишком одержимым… Вы, кстати, в этом очень похожи!

– Ну не настолько уж… – цокнула она.

– В прошлом году ты неделю жила в репетиционной. Что ты тогда готовила на выступление? Венгерский танец Брамса?

– Точно, – усмехнулась Хи Джу. – Я тогда еще вывихнула палец и ужасно переживала, что провалюсь…

Ах, какие прекрасные были времена! Тогда ее голова была занята только музыкой, бесконечными репетициями и учебой. А сейчас каждый день там был он – это волновало и раздражало одновременно. Да и какой теперь толк от этой дурацкой влюбленности, если ее все равно отвергли? Как жаль, что до сих пор для людей не придумали кнопку-переключатель, чтобы не чувствовать себя так подавленно.

– Сонбэ, а я слишком простая?

Сан Хо озадаченно на нее посмотрел.

– В каком это смысле?

– Ну… Когда ты смотришь на девушку, и понимаешь, что она простая. Слишком обычная, чтобы быть замеченной.

– А-а-а! Вот ты про что, – закивал он и задумался. – Нет… Не думаю. По мне, не так важно выделяться внешним видом, гораздо хуже быть простым изнутри. Пустым… Может, ты и выглядишь обычной, но только на первый взгляд.

Несмотря на то, что Сан Хо был другого мнения, увы, легче от того, что это сказал он, не стало.

– Спасибо, сонбэ, – Хи Джу натянула на лицо улыбку, когда они остановились напротив дверей ее дома – с кирпичной оградой и кованным черным козырьком. – И за еду тоже, спасибо.

– Хи Джу!

На всю улицу кто-то позвал ее, и они повернулись. Хи Джу присмотрелась и увидела вдалеке дядю Хвана, который бежал к ней со всех ног с большим бумажным пакетом.

– Я купил твое любимое мороженое! – господин Пак, запыхавшись, вместо бега перешел на быстрый шаг. Хи Джу же успела понервничать – в его возрасте такие пробежки сулили попаданием под капельницу.

Когда господин Пак оказался рядом с ними, то тут же стал с подозрительностью разглядывать парня, который был выше его на полторы головы.

– Дядя, позволь, я тебе представлю моего сонбэ, это…

Однако Сан Хо, сделав шаг вперед, поклонился и решил сделать это сам.

– Здравствуйте. Я – Кан Сан Хо, друг Хи Джу. Тоже учусь на отделении прикладной музыки.

Дядя Хван задумчиво вполголоса повторил за ним несколько раз имя, наклонил голову набок, затем на другой, не сводя с него глаз. Хи Джу и Сан Хо с недоумением переглянулись.

– Кан Сан Хо! Неужели? – наконец после паузы воскликнул он. – Это ведь ты сын господина Кан Сок Бина?

– Вы знаете моего отца?

– Айгу! Ну конечно! Мы знаем друг друга уже больше двадцати лет. В последний раз мы с ним виделись на концерте в честь дня Благодарения в… Кажется, это был прошлый… Нет-нет, точно позапрошлый год! Ох, господин Кан Сок Бин, Кан Сок Бин… Теперь с ним не так-то просто повидаться за чашкой кофе как в старые добрые времена! Как его здоровье?

Сан Хо держался достойно – внимательно слушал, кивал в такт, не перебивал и вежливо отвечал.

– Всё хорошо. Спасибо, что интересуетесь его здоровьем.

– А, собственно, чего мы стоим? Хи Джу, живо беги ставь чайник! – махнул ей рукой дядя и с неподдельным восторгом подхватил под локоть Сан Хо. – Как удачно-то! Знал, что обязательно наступит особенный случай, чтобы попробовать цветочно-мандариновый чай с острова Чеджу41.

Сан Хо, возможно, и хотел бы отказаться, но так ничего и не успел сказать, потому что дядя Хван настойчиво сопроводил его в дом.

Господин Пак быстро разложил посреди гостиной на пестрый ковер низкий стол, усадил за него студента и постоянно бегал на кухню, чтобы проследить, правильной ли температуры племянница вскипятила воду. Хи Джу нарезала дольками большие желтые груши, вытащила из коробок закуски с мероприятия – тарталетки с креветками, французский твердый сыр на шпажках с виноградом и кусочками ананаса, картофельные мини-крокеты; выложила на блюдо торт-мороженое, которое принес дядя. А когда быстро накрыла на стол, то присела рядом с Сан Хо на мягкую подушку.

Легкий травяной чай согревал желудок, а бесконечная болтовня дяди Хвана отвлекала от навязчивых мыслей. Он, как обычно, стал вспоминать события десяти, а то и двадцатилетней давности, рассказывая о том, как познакомился с господином Кан Сок Бином, как они выпивали ночью саке во время оркестрового тура в Осаке42 в первом попавшемся изакая43 и чуть не подрались с назойливым и до чертиков пьяным японским господином.

– Господин Кан так много говорил про тебя в нашу последнюю

встречу, – дядя Хван сделал глоток из маленькой кружки. – Показывал твои фотографии, и я все мечтал с тобой познакомиться… Какой у него вырос сын – талантливый, примерный, скромный, – пока дядя Хван рассыпался в комплиментах, то поглядывал краем глаза на Хи Джу, а в конце еще и многозначительно кашлянул.

Захотелось закатить глаза, потому что было понятно к чему он клонит. Но вместо этого она просто улыбнулась, представив его лицо, если бы увидел татуировки Сан Хо, тщательно скрытые под кашемировым свитером с длинным рукавом.

Беседа шла хорошо, и ничего не предвещало беды, до тех пор, пока из комнаты не вышла бабушка, а вернее выплыла, имитируя лунную походку под музыку, которая играла у нее в маленьких проводных наушниках. День у Со Ры определенно выдался насыщенным и интересным – цвет волос, который с утра еще был лавандовым, сменился на огненно-рыжий. И, кажется, она успела пробежаться по магазинам, чтобы купить себе молодежную толстовку с юными ребятами из какой-то новой кей-поп группы.

– Омо! – удивилась она, снимая наушники. – У нас гости?

– Бабуля, будешь с нами чай? – спросила Хи Джу.

– Конечно! Ну и к чаю можно что-то покрепче, Звёздочка, – Со Ра тут же спустилась на мягкую подушку рядом с сыном, который, как стало заметно по лицу, напряженно сглотнул.

– Ба… Бабуля? – шепотом повторил Сан Хо с огромными глазами.

В тот момент его челюсть почти скатилась на пол, но он быстро ее подобрал, неуверенно натянул на лицо приветливую улыбку и пытался делать вид, что ни капли не удивлен. Хи Джу в это время успела сходить на кухню и вернулась, поставив перед бабушкой чашку и бутылку с макколи.