Не все психические конструкции – гештальты, так же как не все гештальты – психические конструкции. Гештальтпсихология рассматривает, например, образы восприятия как гештальты. В моем понимании, однако, образы восприятия – это не психические конструкции… По крайней мере, это какие-то очень специфические психические конструкции либо даже вообще другие, хотя тоже сложные психические явления. Образ восприятия – психический феномен, растянутый во времени, занимающий часто не одну секунду. Он не типичная психическая конструкция, а скорее поток однородных психических феноменов – мгновенных образов (восприятия, представления и воспоминания), репрезентирующих воспринимаемую в данный момент часть «реальности в себе» и множества сходных с ней элементов реальности, воспринятых человеком в прошлом.

Следовательно, образ восприятия – сложный психический феномен, но все же не психическая конструкция. Правильнее было бы назвать его как-то иначе, например психический комплекс, психическое образование, перцептивный психический процесс и т. п. К тому же образ восприятия всегда навязывается сознанию «реальностью в себе».  Он неразрывно связан с ее элементами и исчезает при прекращении их восприятия. Психическая конструкция, напротив, относительно «свободный» от окружающей реальности психический феномен, который может появиться в сознании и исчезнуть из него вне явной связи с актуально воспринимаемым окружающим миром. Элементы образа восприятия иначе ассоциированы между собой, чем составные части психических конструкций, поэтому появление в сознании образов воспоминания предмета, например, не может вызвать появление в сознании мгновенных образов его же восприятия. Элементы же типичных психических конструкций, появляясь в сознании, способны актуализировать ее в целом.

Сознание создает сложные и целостные психические конструкции, репрезентирующие сущности окружающего мира и самого сознания, которые затем сохраняются в сознании в качестве его объектов и изобретений. Оно способно формировать гипотетические и даже совершенно умозрительные сущности, явно отсутствующие в реальности. Например, новые технические устройства (телефон, ракета, автомат), образы будущих произведений искусства или новые формулы химических веществ (известный пример – модель бензола Кекуле), репрезентации атома или электрона, математические уравнения и пр. Интересный и показательный пример такой психической конструкции, описанный В. А. Моцартом, приводит Р. Пенроуз (2010, с. 362) (см. Примечание 5).

1. Вне человека существует объективная непредметная «реальность в себе», не зависящая от него, но целиком определяющая его жизнь. В ней нет предметов и явлений, их свойств и действий. Без репрезентирующего ее сознания она невидима, безмолвна, не имеет запаха, вкуса и других чувственных качеств. Ее элементы доступны познанию лишь в форме репрезентаций, конституируемых сознанием в виде физических сущностей.

2. Предметный физический мир – это человеческая преимущественно чувственная глобальная репрезентация «реальности в себе», формирующаяся в пространстве сознания и с помощью его феноменов, но в месте локализации «реальности в себе». Эта глобальная чувственная репрезентация имеет свойства, заставляющие людей верить в ее независимость от них, то есть в первичность возникающего в их сознании физического предметного мира.

3. Сознание не отражает, не воспроизводит и не копирует «реальность в себе», а своими психическими средствами конституирует и конструирует, то есть созидает ее репрезентацию в себе в соответствии с ней. На возникающие в сознании репрезентации «реальности в себе» влияет как она сама, так и сознание.

4. «Идеальное», как принято считать в соответствии с доминирующей в науке парадигмой, сознание создает психическую по происхождению, но предметную по форме глобальную перцептивную чувственную репрезентацию «реальности в себе», то есть оно формирует не только психические, но и физические сущности.

5. Образ восприятия предмета и есть предмет, то есть единственный оригинал, подлинник того, что человек привык считать предметом. Этот образ существует в месте локализации репрезентируемого им элемента «реальности в себе», но в сознании, обладая всеми свойствами предмета: предметностью, реальностью, целостностью и т. д.

6. Психические явления можно разделить на относительно простые и сложные. Простые психические явления – это то, что невозможно разложить далее, например ощущения и мгновенные образы (восприятия, воспоминания и представления). Сознание ассоциирует их благодаря особому свойству – единству сознания, образуя сложные психические феномены, или психические конструкции. Простые психические феномены могут возникать и существовать в сознании самостоятельно, не нарушая этим единства психических конструкций, в которые входят в качестве структурных элементов.

7. Психические конструкции – это устойчивые совокупности ассоциированных между собой простых психических явлений, в которых целое, возникающее в результате такой ассоциации, больше, чем сумма составляющих его частей, и способно выполнять в сознании новые репрезентативные функции.

8. Психическая конструкция обычно не существует в сознании в каждый конкретный момент целиком, а разворачивается во времени, проявляясь в сознании лишь отдельными своими элементами, каждый из которых способен представлять конструкцию в целом.

§ 1. Модель-репрезентация[36] как типичная психическая конструкция

Э. Мах (2005, с. 68–69) почти полтора века назад сделал важнейший и для физики, и для психологии вывод, что не тела вызывают ощущения, а комплексы ощущений (комплексы элементов) образуют тела. Э. Мах (с. 49) замечает, что наши сенсорные впечатления бывают самыми разнообразными, а постоянными оказываются лишь их комплексы. Комплексы представляют собой функционально связанные в пространстве и времени сенсорные впечатления. Комплексы получают особые названия, и мы называем их телами. Но и они не бывают абсолютно постоянными.

Как пишет автор, тела кажутся чем-то постоянным, действительным, а составляющие их элементы – чем-то мимолетным, преходящим отражением. И тем не менее тела – лишь абстрактные символы для комплексов элементов, которые образуют их основу. Э. Мах (с. 52) указывает, что можно отделять от комплекса каждую его составную часть, но оставшееся продолжает представлять весь комплекс, который по-прежнему может быть узнан. Вещь, тело, материя – ничто, помимо связи их элементов, цветов, тонов и т. д., помимо так называемых признаков.

Вообще-то мысль о том, что предмет – это лишь совокупность представлений, восходит как минимум к И. Канту, который, например, пишет: «Объект есть то, в понятии чего объединено многообразное, охватываемое данным созерцанием. Но всякое объединение представлений требует единства сознания в синтезе их» (1994, с. 102). Г. Риккерт отмечает, что «вещь, которая для наивной метафизики есть субстанция – носительница свойств, стала для Канта правилом соединения представлений» (1997, с. 128).

Удивительно, но психологи не обратили внимания на эти идеи И. Канта и Э. Маха. Как, впрочем, и на то, казалось бы, очевидное обстоятельство, что вещь, о которой мы думаем, полноценно существует для нас в этот момент, даже если мы ее не воспринимаем. В какой форме она существует в нашем сознании, если мы не определяем ее понятием, то есть не используем в мышлении вербальный образ? Может, как принято считать, в виде образа представления или образа воспоминания вещи? Не всегда.

Вернемся к Э. Маху, который пишет: «Тело, комплекс элементов, или основное ядро, основную сущность этого комплекса, я считаю существующими постоянно, независимо от того, влияет ли оно в данный момент на чувства или нет. Держа постоянно наготове при себе мысль об этом комплексе или выражающий этот комплекс символ, имея всегда наготове мысль о сущности данного комплекса, я тем самым обладаю преимуществом провидения…» (2005, с. 273).