Закончив свои размышления, Килан начал внимательно осматривать окрестности лагеря. Повсюду была мокрая липкая грязь. Крепкие сапоги из выдубленной кожи утопали в этом месиве, и он почти отчаялся найти хоть какое-нибудь свидетельство пребывания в лагере незваных гостей, как вдруг его внимание привлёк едва заметный след от телеги, тянущийся двумя бороздами из лагеря вдаль, в сторону гор.

«Всё-таки, это разбойники. Похоже, они как-то напали на наш след и, видимо, захватили лагерь, пока все спали. При этом, однако, странно, что обе палатки расставлены, так как в то время, как я покинул лагерь, мы лежали на одном лишь свёрнутом холщёвнике. Они, наверное, напали и повязали всех, ну или худшее — просто задушили. Хотя, вряд ли разбойники действовали бы так опрометчиво. По нашему виду можно было определить, что мы не какие-нибудь оборванцы, а значит — какой смысл убивать, если можно взять потом за наши жизни неплохой выкуп. А после того как с людьми было покончено, они, видимо, поняли, что весь наш скарб унести в руках не смогут, и поэтому пригнали телегу. На неё, скорее всего они погрузили вместе с добычей и пленников».

Определив для себя примерную картину произошедшего, Килан решил отправиться по следу, оставленному телегой. Благо, хоть дождь и изрядно постарался над тем, чтобы смыть все следы, до конца у него этого не получилось. Видимо, телега была очень тяжёлой.

При себе Килан имел лишь свой незаменимый клинок из Драконьей стали и несколько ножей. Этого было, безусловно, недостаточно против горстки до зубов вооруженных бандитов, но храбрости воину было не занимать. Накинув на голову капюшон плаща, найденного в палатке, он отправился вперёд по узкому следу разбойничьей телеги.

***

Гир медленно посмотрел вдаль. Бесконечно льющийся дождь наконец-то закончился, и небо окрасилось жёлто-алым цветом заката. Грозный бандит невольно залюбовался этим завораживающим зрелищем.

День для разбойников выдался, пожалуй, очень удачным. К ним в руки попал целый арсенал разнообразного оружия, немалое количество досов и провианта месяца на два. А самое главное — в руках бандитов оказались пятеро пленников, за которых они надеялись взять неплохой выкуп.

Гир невольно улыбнулся, окинул ещё раз блаженным взглядом сумрачную даль и отправился обратно в лагерь.

Разбойничья стоянка представляла собой целую ярмарку с кучей самых разнообразных телег с крадеными товарами. В случае нападения их можно было бы сразу составить вместе, и, прибавив к этому с другой стороны острые скалы, получались, неплохие укрепления.

Вернувшись в лагерь, Гир первым делом, дабы отогреть замёрзшие руки отправился поближе к костру.

— О, командир, ну и как там обстановка? — вопросил у Гира огромный детина с совершенно непропорциональной маленькой головой.

— А какая там может быть обстановка, собачий сын? — взорвался главарь. — Всё спокойно, мертвецкая тишина.

— Ты чего эт такой злой, командир? Вроде бы куш сегодня словили немалый, чай, так сказать, начало положено, — шепеляво сказал беззубый разбойник, подсевший к костру.

— Вам лишь бы развлекаться. Я, может, думаю о нашем будущем, — порицающим тоном ответил главарь.

— О, так ну-ка, и чего удумал уже, командир? — в пустых глазах детины загорелся намёк на интерес.

— С этим оружием, которое мы взяли у тех остолопов, мы вполне сможем захватить какую-нибудь близлежащую деревню.

— А на кой чёрт нам сдалось захватывать деревню? — прошепелявил беззубый.

«С какими же, однако, идиотами приходится иметь дело!» — подумал про себя Гир, вслух же ответил:

— А на тот, болван ты этакий, что, захватив деревню, мы сможем брать с неё дань. У нас всегда будет свежая еда, тёплая одежда и приличное количество досов. Правительственных войск опасаться не стоит, в этой глухомани их и в помине никогда не было.

Наконец до разбойников дошло. Детина с умным видом (учитывая то, что его лицо буквально олицетворяло слово «безмозглый», умный вид на нём смотрелся очень странно) почесал свои реденькие волосы, а беззубый начал что есть силы поглаживать свою бороду.

— Дошло теперь? — фыркнул главарь.

Общее ликование было ему ответом.

В лагере, помимо обозначенных персон, которые, по-видимому, являлись главными, ошивалось ещё с десяток различных оборванцев, которые тут же поддержали опасную авантюру своего командира.

После более подробного обсуждения плана захвата ближайшей деревни, бандиты, по доброй разбойничьей традиции, решили напиться. Правда, прежде чем объявить всеобщее пьянство, осторожный Гир назначил трёх дозорных на каждую из трёх сторон лагеря (четвёртая, как уже говорилось ранее, была надёжно прикрыта острыми скалами).

Будучи абсолютно уверенными в своей безопасности, разбойники полностью отдались пьяному разгулью…

***

Одинокая фигура караульного стояла облокотившись о массивное крепкое дерево. Разбойник был печален.

«Вместо того чтобы вместе со всеми отдыхать и веселиться, я должен стоять здесь, без браги и сна, и караулить этих пьяниц. Гир приказал, Гир приказал — да плевать я хотел, что он приказал! Во-первых, на кой чёрт охранять этот лагерь — мы и так стоим в богами забытой глуши, на нас напасть может разве что какой-нибудь заблудший медведь, и то очень вряд ли. Во-вторых, разве я мало потрудился сегодня? Я так же, как и все, участвовал в захвате лагеря, и мало того — мне пришлось самому тащить до тележки этого проклятого гнома, который весит не меньше тонны. Так ещё и добрую половину провианта я нёс на своём горбу, потому что, видите ли, на телеге не осталось места. Зачем вообще было тащить с собой этих идиотов? Гир хочет заработать на них кругленькую сумму, но получит он шиш с маслом, и ничего больше».

В чём-то рассуждения разбойника были вполне логичны. Он медленно оторвал своё тело от дерева и принялся расхаживать взад-вперёд по узенькой полянке. Будучи погружён в свои гневные мысли, костеря на чём свет стоит командира с его осторожностью, разбойник не заметил, как тёмная фигура незаметно проскочила ему за спину.

Во мраке блеснула серебристая сталь, и неудачливый караульный упал на землю, обеими руками сжимая распоротое горло.

***

В лагере обстановка была совершенно спокойной: в пьяном угаре разбойники разбрелись по всему лагерю. Кто-то крепко уснул в обнимку с пустой бутылкой, кто-то надолго прильнул к небольшому кусту, извергая в него всё содержимое своего желудка, а кто-то, как Гир, продолжал философствовать о смысле жизни.

Тупоголовый детина решил найти себе удовольствие получше, и поэтому, изрядно набравшись, направился к небольшому возу, где были привязаны пленники.

— Я всё же надеюсь, что с Киланом всё хорошо, — тихо прошептала Анария.

— На твоём месте, дорогая, я больше бы беспокоился о наших шкурах, нежели о Килане. Чтобы с ним ни произошло — судя по всему, в лагере его нет, а значит, дела у него наверняка получше, чем у нас, — пробасил Экрон.

— Да уж, ситуация не из приятных, — подытожил Тардор. — И надо ж было так глупо попасться.

— Да потому что следовало выставить часового, а не надеяться на счастливый случай! — выругался Форин.

— Да кто ж знал, что в этом захолустье обитают разбойники, — проговорила Анария, и тут же добавила: — Меагорн так и не пришёл в себя?

Лежавший рядом с магом Тардор отрицательно покачал головой.

— Были бы у меня руки развязанными, я бы посмотрел, что с ним.

Форин усмехнулся:

— Если б у тебя, друг, руки были развязанными, мы бы тут не сидели.

— Да уж, что есть, то есть, — улыбнулся Тардор.

— Ну вообще, ещё немного, и, я думаю, мы освободимся, — сказав это, Анария сильнее заёрзала на месте. — Эти разбойники может и смогли нас подкараулить и схватить, но умом они явно не блещут. Нельзя связывать такой хлипкой верёвкой девушку, зная, что она воин. Ещё несколько минут, и я выберусь из пут.

Но как раз этих нескольких минут судьба Анарии не дала: едва она успела договорить, как к компании шаткой походкой направился огромный здоровяк, потрясая в руках недопитой бутылкой крепкого бренди.