— Ой, больно, — заканючила я.
Он посмотрел на меня с недоумением. И вопреки моим ожиданиям, первым делом взял в руки рюкзак и проверил, все ли с ним в порядке.
— Ты мне даже не поможешь? — вырвалось у меня.
— Внимательнее надо быть, — бросил мне Любимов.
— Вещи важнее людей? Я может быть ногу сломала, — обиженно воскликнула я.
Любимов распахнул рюкзак и достал из него коробку.
— Это, между прочим, подарок декану моего факультета. Мы всей группой выбирали, сегодня надо подарить. А ты его чуть не разбила.
— И что там? — спросила я, смотря на коробку.
— Тебе какая разница?
— Я же просто спросила, — сказала я и закусила губу. Надо же, какой неприятный тип. Не зря я о нем все это время плохо думала.
— Ладно, — «смилостивился» парень, — это хрустальная сова.
— А почему сова? — зачем-то спросила я. — Символ мудрости?
— Может и символ, — пожал плечами Любимов, — большинство голосовало за сову, выбрали сову. Вот и все.
— Понятно, — я кивнула, не зная, что делать дальше.
— Ладно, что там у тебя? — спросил Егор, приближаясь ко мне.
Ух ты, все-таки не бросил меня одну. Я тут же показала на ногу и застонала:
— Больно, вот тут больно, ох…
Любимов присел на корточки, поравнявшись со мной, и осторожно дотронулся до моей лодыжки. Он прощупал мою ногу (пока я находилась в смешанных чувствах, ведь так странно было вновь ощутить прикосновения этого парня) и произнес:
— Все в порядке. Думаю, даже ушиба нет.
— Как ты можешь так говорить? — поразилась я. — Ты же не врач!
— Знаешь, сколько травм у футболистов? Я столько раз ноги травмировал, тебе и не снилось. Так что все в порядке тут, можешь вставать.
Он поднялся на ноги и еще раз взглянул на меня. Я все еще пребывала в растерянном состоянии. Вроде как мне удалось обратить внимание Любимова на себя, но в тоже время особого толку с этого я не получила.
— Ну что ты расселась? — покачал головой парень.
— А вдруг я встану и будет больно?
— Давай руку, проверим, — со вздохом сказал он.
Я послушалась его и протянула свою руку. Егор помог мне встать.
— Ну что? Как нога?
Мне хотелось соврать, что мне все еще больно, но я понимала, что это не прокатит. Придется придумывать что-то новенькое, а то вдруг еще Любимов поймет, что я все это специально сделала.
— Нормально, почти не болит, — дернув плечом ответила я.
— Вот и хорошо, — сказал он и взяв рюкзак с подарком направился к выходу.
Я еще какое-то время посидела на подоконнике, обдумывая случившееся. Наконец услышала звонок и поспешила на пару. Хорошо, что Егор не видел меня в этот момент. Я так неслась по лестнице…
***
После пары меня в коридоре поймала Лера. Она жаждала подробностей нашей операции. Я рассказала ей о случившемся.
— Нет, ну, хорошо, что он хоть помог тебе. Но этого мало, — покачала головой она.
— И что ты предлагаешь?
— Почему все предлагаю я? — возмутилась сестра.
— Потому что я актриса в твоем спектакле, а не режиссер, — выкрутилась я. — Ты сама говорила, что это моя роль.
— Ой, ну тебя, — нахмурилась Лера. — Ладно, сейчас что-то придумаю.
— Кстати, когда ты напишешь пост?
— Пост уже написан, но не опубликован.
— Почему? Время ведь идет.
— Вот сделаешь еще что-то качественное для сближения с Любимовым, тогда выложу, — пообещала сестра.
Угу. Вот только что?
— Лерочка, вот Вы где! — окликнула её заместитель декана по внеучебной работе Элла Геннадьевна.
— Добрый день, — вежливо поздоровалась она. — Что-то случилось?
Поразительные перемены в лице сестры. Еще пару секунд назад она гром и молнии метала, а сейчас выглядит максимально приветливой и доброжелательной.
Элла Геннадиевна подошла к нам.
— Нужна Ваша помощь, — ответила она, — стенгазету нарисовать и повесить.
— Элла Геннадиевна, так недавно же вешали, — удивилась сестра.
— Та была о футбольном матче, а сейчас новое задание — новогоднюю стенгазету сделать. Вернее, доделать.
— В каком смысле?
— Мы не хотели тебя нагружать, и так сессия скоро. Ты и так нам помогаешь постоянно. Просили Плужникову. Но она не успела доделать, свалилась с ангиной. А стенгазету надо сегодня повесить до конца дня.
— И много там нужно доделывать?
— Да нет, там работы на одну — две пары.
— Элла Геннадиевна, — медленно произнесла Лера, — у меня и правда дел много. Я даже с пары сейчас уйти должна.
— Вот как? Что случилось?
— Практику не успела заполнить, надо бежать в фирму, — явно соврала сестра. Сама ведь недавно говорила, что уже все сделала для практики.
— Что же делать, — расстроенно воскликнула женщина.
— А Вы возьмите для этого дела мою сестру, — вдруг предложила Лера, — Стефанию.
— Ой, а ты рисовать умеешь? — обрадовалась она.
Я лишь растерянно улыбнулась. Рисовать я не умею от слова совсем. А выполнять за сестру какие-то работы в мои планы уж точно не входило. Мне Любимова хватает…
— Умеет, еще как умеет, — закивала Лера. — Она у нас талантливый человек, актриса, между прочим. А как говорится, талантливый человек — талантлив во всем!
— Ну да, — не смогла не согласиться заместитель декана.
— Только, Элла Геннадьевна, — замялась вдруг сестра, — есть одна проблема.
— Какая же?
— Стенгазету же на тот стенд вешать, да? Куда всегда вешаем?
— Ну да, конечно.
— Так вот, вы посмотрите на Стефу, она такая хрупкая, как ей туда лезть вешать?
— Ну конечно, конечно, нужна будет помощь. Надо привлечь кого-то из студентов. Кто в прошлый раз вешал? Архипов?
— Архипов заболел, — быстро проговорила Лера.
— Как — заболел? Я думала, что видела его сегодня перед первой парой.
— А он после первой пары как раз и понял, что заболел, — выкрутилась сестра.
— Тогда кто там у вас еще в группе есть из мальчиков? Петров?
— Ой, Петрова лучше не привлекать, пока Арипова нет, Петров пока что единственный парень в группе. Ему и так приходится что-то таскать постоянно. Не надо его перенапрягать.
— Ну тогда не знаю, — растерялась женщина, — давайте любого уже попросим по факту. Делов то.
— Ну, любого тоже не вариант. Мало ли, может еще все испортит, — покачала головой Лера.
— Кого же тогда?
— А давайте… Давайте Егора Любимова попросим. Он же спортсмен, ему точно это будет по плечу!
— Ну хорошо, только найти его надо будет.
— И еще можно попросить его со стенгазетой помочь. Чтобы быстрее было, — затараторила Лера, обрадовавшись, что ее план сработал.
— Хорошо, только найдите его сами, ладно? А то мне пора уже.
— Конечно, — с улыбкой ответила Лера, — найдем.
Когда декан ушла, с лица Леры тут же слетела улыбка.
— Так, сейчас найдешь Любимова и скажешь, что заместитель декана послала за ним. Пойдете в 201 кабинет, мы там стенгазеты обычно рисуем. Ну, а дальше даю волю твоей фантазии. Самое главное — результат.
Я, понимая, что мое мнение в данной ситуации никого не волнует, кивнула. Один вопрос — как мне вообще убедить Егора пойти со мной? Точно подумает, что я сумасшедшая…
— И да, Стеф, я тут подумала, — сказала вдруг Лера, — помощь для охмурения, это, конечно, хорошо. Но ты вот еще о чем не забывай.
— О чем же? — спросила я с опаской.
— Парней надо хвалить, — авторитетно заявила сестра, — уж кто-то, а я в этом прекрасно разбираюсь. А тебе, по всей видимости, этому еще учиться и учиться.
— Что же ты тогда сама его в себя не влюбишь? — обиженно спросила я.
Лера не нашлась, что ответить. Неужели. Я несколько секунд наблюдала растерянность на ее лице. Однако вскоре сестра взяла себя в руки и вновь стала собой. Она как ни в чем не бывало продолжила гнуть свою линию:
— Так вот, хвали Любимова. Поверь, это путь к сердцу любого парня. Хвали за все, что угодно. Ему это понравится.
Хвалить. Скажет тоже! Ругать Любимова гораздо проще чем хвалить. За что его вообще можно похвалить?
