— Уже начали акционирование? — спросил Жека. — Каким образом это будет происходить?

— Напечатаем акции и бесплатно раздадим, — заявил Семеныч. — Вот и вся приватизация. Но продавать их можно будет только когда официально разрешат торги. При этом 29 процентов акций по закону необходимо будет реализовать на приватизационные чеки, которые позже раздадут.

— Акции неименные будут?

— Нет, — покачал головой Семеныч. — Обычная бумажка номиналом 5 тысяч рублей. Через пару недель будем раздавать. Что будет дальше, неизвестно, но к концу года мы должны будем провести собрание акционеров, чтобы выбрать совет директоров и главных специалистов. Я просто не понимаю, как всё это даже теоретически сделать.

— Всё будет нормально, — заверил Жека. — Зачем рабочему акция? Они продадут их тем, у кого есть деньги. Завод будет принадлежать акционерам, а не государству. Разницу никто не почувствует.

— Ой-ли… — пьяно рассмеялся Семёныч.

— Я б на вашем месте сам, используя административный ресурс, скупал акции у рабочих, — осторожно сказал Жека. — На каждой доске объявлений, в мойках, пятиминутках, столовых, повесьте объявления, что так мол и так, дирекция завода купит акции. И цену выше рыночной поставьте. Например, шесть штук. Прикупите себе пакет акций, сохраните контроль над заводом.

— Ну уж нет! — не согласился Семёныч. — Не нужен мне этот геморрой. Пусть другие расхлёбывают… Меня тут зачем-то в Москву вызывают, в министерство. Поеду, посмотрю, что скажут…

Больше ничего путнего Николай Семёныч не сказал, но Жека решил, как надо действовать. Иначе завод уйдёт к херам при таком наплевательстве. Для этого следовало поговорить с Конкиным. Тут же, не откладывая дело в долгий ящик, поехал в городскую администрацию.

Глава города к середине лета раздался вширь, и как будто прибавил солидности. Встречал уже в кабинете с евроремонтом и дорогой мебелью, да и одет в дорогой костюм. Увидев Жеку, обрадовался.

— Во… Собутыльник нарисовался. Ты пустой или с горючим?

— Сейчас пустой, Кузьма Валерич, — рассмеялся Жека. — С комбината еду. По делам заезжал. К вам по объездной прокатил, а там магазинов нет.

— Хехехе, — подмигнул глава города и достал пузатую бутылку французского коньяка и две такие же пузатые рюмки, взболтал напиток, и посмотрел через бутылку. — Есть воронка! У меня всегда горючка есть.

— А воронку зачем проверяли? — спросил Жека. — Думаете, что коньяк палёный?

— А в наше время, Женька, доверять никому нельзя! — внушительно сказал Конкин и разлил коньяк по рюмкам, протянув одну Жеке. — Бери! Будем! Не чокаясь!

Выпив, посидели, поговорили ниочём, в первую очередь, о дождливой погоде, потом уже перешли к делу.

— Ну, говори, друг мой, чего пожаловал, — хитро ухмыльнулся Конкин. — Я тебя знаю — просто так ты хрен придёшь.

— Земля мне в аренду нужна. Со зданием. У комбината. На конечной остановке автобусов.

— Что задумал? — уже посерьёзней спросил Конкин, наливая ещё коньяк.

— Хочу заведение там открыть, — осторожно сказал Жека. — Нет, не с бухлом. Обычный продуктовый магазин. И кафе-закусочную. В расчёте на рабочих. На работу, с работы кто идёт, чтоб имели возможность выпечку и продукты питания купить. Народу там много шарится, хорошо должно взлететь.

— Ну не ради же одного этого ты пришёл, — ухмыльнулся Конкин, закуривая «Парламент», и предлагая закурить Жеке. — Этот вопрос мой зам по землеустройству мог бы решить.

— Не ради этого пришёл, — согласился Жека. — В помещении, которое я присмотрел, заводской совет ветеранов находится, у первой проходной. Комбинат у города это отдельно стоящее здание для них арендует. Там раньше диспетчера автобусников сидели. Уже пару лет здание в аренде у города. Нужно разорвать с советом договор, а я заберу здание.

— Ну ты пройдоха! Всё узнал! — расхохотался захмелевший Конкин. — А совет ветеранов куда?

— Да найдут им помещение, прям на территории завода! — улыбнулся Жека. — Там зданий пустых дохера и больше.

— Хорошо. Пойду тебе навстречу! — согласился Конкин. — Но и взамен потребую кое-чего.

— Если в моих силах, пожалуйста, сделаю всё, что могу! — заверил Жека.

— Сделай силами управления ремонт дороги по улице Кирова. Асфальт новый, бордюры, лавки, освещение, малые формы. Под ключ, в общем, — хитро улыбнулся Конкин. — Хоть завтра забирай здание.

— Хорошо, — согласился Жека. — Спасибо, Кузьма Валерьич. Я знал, что на вас можно положиться. Давайте ещё по одной за сотрудничество!

На следующий день в городе произошло неприятное событие. Впрочем, оно осталось без освещения в СМИ, подконтрольных главе города. В одноэтажное здание бывшей диспетчерской у первой проходной, которое занимал Совет ветеранов металлургического комбината имени Ленина, явились несколько сотрудников милиции и объявили, что городская администрация в одностороннем порядке расторгла договор аренды и в течении пары часов настоятельно просит совет ветеранов съехать.

Находившиеся в совете люди, а особенно председатель, пробовали возражать, приводя в качестве доводов, что надо подождать, пока проблема не будет решена вышестоящим руководством, но милиция не стала слушать. Ветеранов выпроводили, надавав пинкарей, а особенно ярых, начавших орать про фашизм, и задающих вопросы, за что они боролись в сорок пятом, повязали и на пару суток упаковали в клоповник.

Приехавшие рабочие в этот же день вытащили мебель и документы на улицу, побросав на газон. На следующий день в здание привезли строителей из АО ССМФ, которые на скорую руку сделали за пару дней косметический ремонт, и на следующей неделе кафе-магазин под запоминающимся названием «Золушка» начал свою работу.

Магазин расположен удобно, рядом с проходной, и работал до девяти вечера. Рабочие, возвращавшиеся с двенадцатичасовой смены, имели возможность зайти и купить продукты домой. Или свежую выпечку, которую привозили из цеха полуфабрикатов и столовой на бирже. Заведение быстро обросло постоянной клиентурой, и к тому времени, как стали выдавать акции трудового коллектива, заработало на полную катушку. Тут же, с момента открытия, на кассах магазина появились объявления: «Куплю акцию за 6000 рублей, либо обмен на продовольствие».

Объявление сработало и тут. Так же, как и с Жекиной строительной управой. Рабочие думали: лучше синица в руках, чем журавль в небе. Да и то… Ну что делать с одной этой акцией? Дивиденды с неё мизерные будут, только таскаться замучаешься за этими копейками. Чтоб был заметный весомый доход, нужно обладать хотя бы сотней акций, а где ж столько денег взять? Полмиллиона рублей — огромная сумма, две или три квартиры, не у каждого такая найдётся. Даже у мелкого предпринимателя нет столько денег… Поэтому цикл жизни акций был такой, как и предсказывал Жека: получение в конторе, недолгий путь до кафе-магазина «Золушка» и обмен там на продукты питания или наличные деньги.

Машины с продуктами только и знай, подваливали к недавно открывшемуся заведению. Ветераны, проходя мимо, плевались и с ненавистью говорили, что здание купили капиталисты у городской администрации, пошедшей у них на поводу, и это конечно, была сущая правда.

Эти мутки Жека провернул, не привлекая центровых и не ставя их в известность, но отчитаться всё-таки надо было, чисто по-человечески, поэтому позвонил Славяну и предложил бухануть у него в офисе, позвав всех.

— Давай, братан, приезжай, — согласился Славян. — Посидим, побухаем.

В конце рабочего дня Жека заскочил по пути в коммерческий, купил коньяк, водку и сырокопчёной колбасы на закуску. После затарки двинул к Славяну. За прошедшее небольшое время Славян тоже сделал евроремонт в офисе, сменил совковую мебель, стоявшую ещё с времён кооператива «Удар», и его стало казаться, будто находиться где-то в чужом месте. Впрочем, несмотря на смену облика, содержание его осталось прежним.

Пришли Митяй, Клаус, Лёха, Кот, Графин. Ну и Славян, само собой. Жека поздоровался со всеми и показал на бутылки.