Ледяная волна выплюнула их из гудящей воронки наружу, взметнулась к верхушкам елей, покрыв хвою тонким слоем инея, и через мгновение в парке вновь наступила умиротворённая тишина.

Никита сразу бросил взгляд на часы. Они отсутствовали полтора часа. Правильно ли было оставлять Хирурга наедине с Аяксом? Старик, до сих пор не потерявший здравости ума, неожиданно проявил себя как безжалостный и расчётливый рецидивист, за плечами которого десятки, если не сотни, подобных встреч-толковищ. Значит, он почувствовал угрозу в словах Батыра и счёл нужным избавиться от него. Значит, у него уже был готов план на любое развитие ситуации. Хирург сделал свой выбор и взял на себя ответственность за последствия.

За его судьбу Никита, как ни странно, не переживал. Выкрутится хитрый волчара. Главное-то сделано: удалось поговорить с Аяксом, зародить в нём надежду выскочить из болота безысходности, в которое его загнали обстоятельства, да и сам он поспособствовал этому.

— А дедок-то непрост оказался, — с уважением произнёс Слон, и поёжился, отряхивая одежду от пыли и мусора. — Я ведь уже настроился на мирные переговоры, а он раз! — быку запросто глотку перерезал! Бр-рр!

— Можно подумать, ты у нас кроткий зайчик, — хмыкнул Лязгун, тоже находившийся под впечатлением произошедшего.

Москит очень хотел расспросить, что же произошло в доме, но дисциплинированно молчал при хозяине.

— Куда сейчас, Никита Анатольевич? Есть ещё места, которые требуют нашего присутствия? — бодро спросил Слон.

— Разошёлся, — хохотнул Москит, — теперь всю казарму строить будет.

— Так, бойцы, сейчас сдаёте «бризы» Кондратенко, я буду ждать вас возле машины, — распорядился Никита.

Он включил телефон и с удивлением увидел, что на его номер не было ни одного звонка за время недоступности. Всё-таки жены очень дисциплинированы и терпеливы, зная, какой работой сейчас занят супруг. И как в насмешку пришёл вызов от Тамары. Ну да, у Берегинь очень сильна связь со своим избранником. Как они вычленяют из астральных далей энергетические потоки, приходилось только догадываться.

— Я уже выезжаю, солнышко, — произнёс Никита, поднеся телефон к уху. — Не волнуйся и попроси разогреть ужин.

Петербург, сентябрь 2016 года

Хованский, приглашённый на аудиенцию к императору в загородную резиденцию в компании с министром МВД Волынским и министром здравоохранения Боткиным, был в немалом удивлении. Он не понимал, зачем Андриану Ивановичу понадобилось его присутствие на важной встрече. Достаточно папки с докладом, где были собраны все материалы о расследовании происшествия в «Двадцатке». Тем не менее дисциплинированно ответил «есть», надел парадный белый мундир со всеми служебными регалиями, сел в служебный «Даймлер» министра, не высказывая никакого удивления.

Боткин уже находился в летнем флигеле, куда охрана привела Волынского и Анислава Радиславича, и беспокойно расхаживал по крытой веранде, едва слышно шевеля губами. Настолько он был погружён в себя, что ничего не замечал вокруг.

Волынский тепло поздоровался с министром и представил старшего следователя, после чего поинтересовался:

— По какому поводу с нас будут снимать шкурку? Неужели за смерть Ливена? Но мы, как бы, оказались бессильны перед неизвестной природой рунной магии.

— Природа-то, как раз, известна, — недовольно фыркнул Боткин, выбрав себе коньяк из солидной батареи бутылок, услужливо выставленных на барной стойке. Кроме них и внешней охраны здесь никого не было. — Тайной остаётся каким образом татуировки напитали некротической энергией.

— Энергия смерти? — Волынский от удивления схватил бутылку бренди и плеснул напиток на два пальца в стакан. — А разве такая существует? Как-то нелепо звучит.

Хованский пожал плечами. Его не интересовали профессиональные выводы главного врача империи. Лечить одно — а обезвреживать «ходячую бомбу», попавшую под влияние бешеного рунолога, совсем иная картина.

— Почему же нелепо? — возмутился Боткин и стянул с носа очки. — Если есть энергия, дающая жизни, есть и энергия смерти. А что, по-вашему, вливают некроманты в мертвецов? Кетчуп, коньяк, берёзовый сок? Конечно же, энергию. Вот в этом и затык получается, прошу прощения за вульгарность. Правда, вчера мне звонил Артём Данилович из Вологды, и едва не кричал, что противоядие, кажется, нашли.

— Кажется? — вздёрнул бровь Волынский.

— У меня появилось подозрение, что князь Шереметев пошёл на поправку, но наш хитрец Кошкин решил по максимуму использовать недостаток информированности, чтобы взять все лавры себе. Я, честно говоря, так и не понял, в каком состоянии больной.

— Вас это обижает? — не выдержал Хованский. Он предпочёл дожидаться императора в комфортном кресле.

— В свете последних событий любое сокрытие информации категорически недопустимо! — в запальчивости произнёс Боткин. — Мы ведь могли спасти светлейшего князя Ливена!

— Увы, он был обречён, как и князь Шереметев, — бесстрастно проговорил старший следователь. — Просто Василию Юрьевичу повезло.

— В чём повезло? — министр здравоохранения не унимался. — Попасть в биокапсулу и участвовать в опытах неискушённого в подобных экспериментах барона Назарова?

— Подождите, Сергей Глебович, почему вы столь категоричны? — Хованскому не понравилось, как Боткин реагирует на новые медицинские технологии. — Князь, судя по всему, до сих пор жив, профессор Кошкин вместе с бароном Назаровым ищут противоядие, и что плохого в биокапсулах? Они доказали свою эффективность.

— В отращивании конечностей, но никах не в лечении от некротической магии! — обиженно поджал губы медик.

— О чём спор? — раздался весёлый голос императора, незаметно для спорщиков появившегося во флигеле. Он был в тонком шерстяном пальто, но без головного убора. Стянув с рук перчатки, бросил их на барную стойку. — Налейте мне, Андриан Иванович, коньячку для поднятия настроения.

— Так оно и сейчас у вас на высоте, — пошутил Волынский, щедро плеснув в пузатый стакан «шустовки».

— Благодарю, князь, — Александр со стаканом сел в кресло, одной рукой распахнул полы пальто и закинул ногу на ногу. — Господа, присаживайтесь. Вам же страшно любопытно, почему я вдруг захотел увидеть вас именно в таком составе. Особенно интересно Аниславу Радиславичу…

— А я уже понял, Ваше Величество, — кивнул Хованский. — До вас дошли некоторые новости, которые изложены в докладе министру МВД.

— У меня свои каналы, — усмехнулся император. — Итак, новость первая. Только что я разговаривал с профессором Кошкиным…

Все замерли, ожидая услышать не самое приятное, но поведение государя совершенно не намекало на трагические вести.

— Князь Шереметев вышел из чёртовой комы и идёт на поправку. Точнее, он уже третий день открывает глаза, но только сегодня появились видимые улучшения.

— Но как? — потрясённо воскликнул Боткин, теребя лацканы пиджака. — Каким образом? Найдено противоядие?

— Подобное лечат подобным, не правда ли, Сергей Глебович? — покачал головой император и усмехнулся. — Простая истина, о которой вы забыли.

— Мы не забыли, — проворчал уязвлённый министр. — Методика лечения с помощью рунической магии с самого начала была в приоритете, но без мастеров-рунологов, да ещё Целителей, у нас, к сожалению, нет.

— Хотите сказать, ни в одном медицинском университете не преподаётся медицинская рунология? — неприятно удивился Меньшиков и парой глотков оставил коньяк на донышке.

— Только в качестве факультатива, — развёл руками Боткин. — Ваше Величество, ситуация крайне неприятная, я понимаю. Но от этой архаики уже давно отказались во всём мире. Специалистов-практиков нет, а теоретические занятия не дают полной картины.

— А где-то практики остались, — зловеще произнёс император, — и он едва не унес жизнь моего сына, наследника престола! Сергей Глебович, нужно как можно быстрее эту архаику возродить хотя бы в пределах одного университета.