Пока я в шоке приходила в себя, пытаясь осознать случившееся, меня окликнула Марина. Я оглянулась и поняла, что преспокойно стою у открытой беседки в саду поместья. Первое что пришло в голову: я повредилась-таки в уме. А как еще разумный, трезвомыслящий человек может объяснить подобное? Но сомнения все же были.

Компаньонка, не добившись от меня внятного ответа о моем пребывании, бесцеремонно потянула меня в сторону бокового входа. Я пристально изучала дом, пока мы подходили, и заметила, что его очертания снова расплываются, как было уже не единожды.

И все же здесь кроется какая-то загадка. Мне все настойчивее начинало казаться, что дом не отпускает меня. Поэтому я с огромной надеждой ждала скорого выпускного. Ведь тогда я выполню условия сделки с Артемием Ратниковым и получу долгожданную свободу. Скорее бы.

Последний звонок и птенцы радостно вылетели из гнезда начальной школы. Впереди долгие летние каникулы и новый этап учебы — пятый класс, средняя школа. С самого утра глаза у меня были на мокром месте, прощаться всегда тяжело. И пусть ребята, в большинстве своем, просто перейдут из одного корпуса в другой, а не уедут в другой город или страну, на сердце было тяжело. Я искренне грустила, расставаясь с моими учениками.

Впрочем, ностальгия настигла не меня одну, многие родители украдкой утирали непрошеные слезы, нервно поправляли банты и подтягивали носки. Единственная ваза ломилась от цветов, пришлось воспользоваться обыкновенным металлическим ведром, чтобы уместить все букеты.

Одно только меня действительно огорчало — Артемий Ратников не явился на столько важное для своего племянника мероприятие. Поэтому Миша сильно выделялся на фоне остальных ребят. Он стоял в одиночестве в такой знаменательный день. Шофер, вряд ли, мог заменить ребенку единственного родственника. Я была несказанно удивлена таким пренебрежительным отношением.

Но когда Михаил подошел поздравить меня и протянул изящный букет роз, я удержалась и не стала проявлять любопытство, не хотела ранить мальчика еще больше. Лишь выразительно глянула на водителя, тот молча пожал плечами.

— Екатерина Алексеевна, разрешите вас поблагодарить. — Мальчик заметно покраснел и стушевался, но быстро взял себя в руки и твердо взглянул в глаза. — Спасибо, что занимались со мной и простите меня за все.

Я бережно взяла цветы в руки и присела, чтобы быть на одном уровне с ребенком.

— Я думаю, мы оба получили хороший урок, не так ли? И мне было приятно проводить с тобой время, Миша. Надеюсь, мы еще увидимся и не раз. Как собираетесь отмечать твое окончание?

Мальчик снова замялся, пожал плечами и пробурчал.

— Дядя занят, ему не до меня сейчас. А больше я никому не нужен.

И прозвучало это настолько тоскливо, что я не выдержала.

— Миша, а что ты думаешь о том, чтобы отпраздновать в моей скромной компании? Я ведь тоже имею право отдохнуть, правда?

Ребенок вскинулся, робко и недоверчиво улыбнулся, явно не понимая к чему я веду. Так что я решительно взяла вопрос в свои руки и предложила.

— Давай посидим вместе с классом в кафе, а потом отправимся на «Остров мечты» и оторвемся по полной. Как тебе такая идея?

Вот теперь я, кажется, окончательно смогла покорить маленькое детское сердце. А гуляя по парку развлечений и участвуя в одном аттракционе за другим, я с огромным удивлением обнаружила, что незаметно для себя сильно привязалась к Михаилу Ратникову. И расставание с этим, когда-то вредным чертенком, будет для меня особенно нелегким.

Уже подъезжая к поместью, я аккуратно поинтересовалась вероятной причиной отсутствия Ратникова-старшего. Миша тут же посерьезнел и поспешно опустил глаза. Я укорила себя за несдержанность. Нужно было тебе, Катя, портить такой замечательный день!

Мальчик отвернулся, пару минут поковырял дорогую обивку машины, вздохнул и неожиданно признался, все еще не глядя на меня.

— Если бы мама с папой были живы, они бы никогда не забыли про мой выпускной…

Я замерла, не зная как вести себя дальше. Следует ли лезть в чужую семью со своими правилами? В конце концов, если Артемий Ратников посчитал нужным сообщить племяннику о гибели родителей, мне ли оспаривать его решение.

Но внутри все равно росло раздражение и недовольство. Разве можно ставить ребенка перед жестоким фактом, а потом еще и бросать его на произвол нянечек и воспитателей? Ему нужен дядя, как единственный оставшийся родной человек. Видимо, уважаемому меценату не досуг заниматься делами ребенка. Вот он и перекладывает ответственность за него на всех подряд. Но не прийти на выпускной Миши это уже верх эгоизма и черствости!

Я мягко приобняла Ратникова-младшего за плечи и он неожиданно доверчиво прильнул ко мне. Мальчику не хватало простого человеческого участия и внимания, а еще ласки и заботы. Да уж, богатство еще не признак благополучия. Я наклонилась и заговорщически произнесла.

— Пусть ты теперь пятиклассник, но двери моего кабинета всегда открыты для тебя, как и для остальных ребят. Приходи, не стесняйся. Иногда хочется с кем-то поговорить, поделиться, спросить совет или просто съесть конфетку.

Мальчик внимательно посмотрел на меня, явно, мое предложение не вызвало большого энтузиазма.

— Если захочешь, конечно. Завтра я возвращаюсь, наконец, домой. Но я буду всегда рада видеть тебя в гостях, договорились?

— Я бы очень хотел прийти, Екатерина Алексеевна, только…

Я подбодрила его, положив руку на плечо. Он еле слышно прошептал.

— Только меня скоро увезут в другое место…

Я опешила от такой новости.

— Какое место? О чем ты говоришь, Миша?

Мальчик дернулся, резко повернулся и яростно выкрикнул мне в лицо.

— Дядя отсылает меня в другую школу, ясно вам! Буду жить там, пока не окончу… Я ему тоже не нужен, понимаете? Я никому не нужен… даже вам… вы тоже меня бросаете… ненавижу вас всех!..

Шофер как раз открывал дверь и Миша выскочил как ошпаренный, не попрощавшись. И я прекрасно разделяла его чувства на этот раз. Что ж, зато теперь мне вполне понятно его прежнее поведение. Оно легко объяснимо.

Я так разозлилась на этого бессердечного, эгоистичного, великовозрастного болвана, что не дав себе ни минуты подумать, ринулась к кабинету хозяина. Я готова была скрутить кое-кого в бараний рог.

В кабинете Ратникова, ожидаемо, не оказалось, я ринулась в хозяйское крыло, упорно игнорируя тревожный звоночек в своей бестолковой голове. За длительное время пребывания в доме, я успела довольно хорошо изучить расположение комнат и теперь шла прямо к спальне.

Подскочив к заветной двери, я не стала утруждать себя стуком, открыла и вошла. И наткнулась на леденящий взгляд серых глаз. Попятилась, медленно развернулась к выходу, но дверь с громким щелчком захлопнулась перед моим носом, а за спиной вкрадчиво так спросили.

— Вас не учили стучать, Екатерина?

Вздохнула, повернулась лицом к мужчине, стараясь смотреть подчеркнуто в те самые холодные как лед глаза. Потому что, увы, хозяин стоял с голым торсом. Голым, мускулистым, рельефным торсом, что б его! Я сглотнула. Вспомнила совет Инны, что лучшая защита — нападение, и решила действовать на опережение.

— Артемий Дмитриевич, нам нужно поговорить!

— Неужели!.. Просто удивительно! Мы с вами еще даже не женаты, а я уже успел где-то провиниться?

Я проигнорировала сарказм, не дав сбить себя с толку, хотя румянец опалил мои щеки. Сложив руки на груди для большей убедительности и чтобы не выдать своего волнения, я выпалила на одном дыхании.

— Вы не можете поступать так жестоко с племянником. Михаил заслуживает лучшего отношения. Насколько я поняла, его родители погибли не так давно. Вы — его единственный живой родственник и обязаны заботиться о мальчике. Но что же я вижу: вы намерены отправить бедняжку в какой-то закрытый интернат и забыть о нем. Это просто немыслимо!

Пока я говорила, мужчина протянул руку к шкафу, вытащил чистую рубашку и стал молча ее застегивать. Мы закончили почти одновременно — я свою проникновенную речь, он — приведение своего гардероба в порядок. В наступившей тишине Ратников подошел к старинному секретеру, открыл элегантную коробочку и достал пару золотых запонок. Он выложил их на столе и вытянул одну руку в мою сторону.