— Моя преданность тебе дорого обошлась мне, милорд. Я верю, что ты победишь и разобьешь его душу этой ночью. Но я не могу поднять на него руку. — Взгляд Голода скользнул к моему бедру, где под подолом юбки едва виднелся мой след. — Вы должны понять.

— Я понимаю.

— Я не дал вам ничего, кроме заверения в своей преданности и, возможно, времени подготовиться. Я не имею права просить вас об одолжении.

Демон оскалил зубы.

— Нет, черт возьми, не имеешь.

Выражение лица Алистера потемнело, он не обращал внимания на Демона.

— Голод, я ослаб. Я не тот демон, которого ты когда-то знал. Что бы тебе ни понадобилось, есть шанс, что я не смогу это предоставить.

— Ты можешь сделать это для меня. Смерть был моей парой на протяжении веков. За время наших отношений возникло и разрушилось бесчисленное множество цивилизаций. Однако мы закончили. Конец эпохи.

В его голосе было столько боли. Я пожалела Голода. Я не могла себе представить, что потеряю кого-то из своих партнеров. Одна только эта мысль наполнила меня отчаянной болью, которая тревожила до глубины души. А я даже не пробыла с ними целых два месяца. Я не могла себе представить, что потеряю их после столь долгого пребывания вместе.

— Я не смогу сохранить его душу, если ты об этом от меня просишь.

— Нет, милорд. Я бы не стал. Я прошу вас… — взгляд Всадника остановился на нас.

Поняв, что Голод не желает произносить свою просьбу вслух, Алистер наклонился, чтобы он мог прошептать свою просьбу ему на ухо.

Мое любопытство усилилось, когда пальцы Алистера сжали рукоятку его трости. Он откинулся назад, его брови нахмурились.

— Не знаю. Твой запрос… необычен.

— Он предал вас. За это Смерть наконец встретит своего тезку. Но на протяжении всех жизней он был верен, пожалуйста, прими во внимание мою просьбу. Я умоляю.

Ух ты. Голод был одним стоическим ублюдком, выглядевшим более достойно, чем я предполагала возможным для кого-то, стоящего на коленях и просящего милостыню.

Я сочувствовала Всаднику. Зная Алистера, он тоже. Что бы он ни попросил, у меня было ощущение, что он согласится.

Все внимание к происходящему было отвлечено оглушительным взрывом, донесшимся снаружи, словно потусторонний раскат грома.

Темная, порочная энергия вливалась в большой шатер. От нее пахло электричеством и смертью — обреченностью.

— Убить их всех!

Ужас пронзил мое тело. Этот голос. Он прогремел с небес, как крик Бога, если бы этот бог был мстительной и властолюбивой женщиной.

Я сглотнула.

Моя мать. Она здесь.

Это должно было стать настоящим кровавым воссоединением семьи.

— Что, черт возьми, нам делать? — Демон зарычал, его слова были пропитаны чем-то таким, что заставило меня дрожать в его руках.

Ничто так не кричало «нам пиздец», как следы страха в голосе адской гончей.

Голод поднялся на ноги. Он выглядел так, словно собирался снова обратиться к Алистеру, но передумал. Что он мог сказать? Удачи? Надеюсь, тебя не изнасилует психопатка суккуб, чтобы украсть твою магическую силу и положить конец миру? Если выиграешь, развлечешься, трахая ее дочь в шкуре моего бывшего приятеля?

Дааа. В этой ситуации буквально никакие слова не будут уместны. Поэтому Голод просто низко поклонился своему господину. Алистер откинулся на спинку стула с самым тревожным видом, который я когда-либо видела, его глаза светились злобой. Он отпустил высшего демона лишь кивком и взглядом.

Голод исчез в порыве дыма и магии, от которых у меня в животе стало пусто.

Монстры перелезали через сиденья, толкаясь, царапаясь и вырывая глотки, чтобы добраться до выхода. Металлический привкус крови наполнил воздух, когда толпа пришла в ярость. Все это время Алистер барабанил ногтями по подлокотнику, его брови нахмурились в глубокой задумчивости.

— Одной недели террора и убийства тысяч грешников должно было быть достаточно…

— Алистер. Какие будут приказы? — повторил Демон с ревом, перекрывая грохот паники, прокатившийся по большому шатру.

Инспектор манежа наконец посмотрел на нас, сначала на Демона, затем на меня. Ярость ушла, и на ее месте появилось нечто гораздо более захватывающее. Затем я увидела странное движение теней в его глазах и поняла, что он собирается сделать. Алистер собирался убить каждую душу в этом помещении.

42

Лицо смерти.

Едва я догадалась о намерениях Алистера убить зрителей, как теневые щупальца метнулись из него во все стороны. Обматывали горла и ломали шеи, хотя таким образом умерли лишь немногие. Большинство из них были в ужасе и предназначались вызвать как можно больше страха. Тени выхватывали из толпы кричащих монстров за лодыжки и били их о сиденья. Другие щупальца вонзились им в глотки, выдернули внутренности и швырнули через всю комнату в путаницу тел, борющихся к выходу.

Все, что я могла делать, это стоять там, оцепенев от всей этой бойни, пока Алистер делал то, что, по его словам, он больше никогда бы не сделал.

— Некоторые из этих людей невиновны, Демон.

Мой голос был хриплым от ужаса до такой степени, что я едва могла слышать свою речь.

Собачьи уши Деймона уловили это, потому что мгновение спустя он обнял меня и прижал к своей груди.

— Сегодня вечером нет роскоши в вопросах морали, Щенок.

Самым тревожным в развернувшейся передо мной массовой резне был не вид изломанных тел, распростертых на сиденьях театра, или выражение чистого ужаса, исказившее их лица, когда тени Алистера поймали их в ловушку.

Это было стальное самообладание Алистера, то, как он оставался на своем месте, положив локти на подлокотники, глядя поверх скрещенных пальцев. Иногда было легко забыть, какое чудовище скрывалось под его человеческой маской.

Перед выходами выросла стена теней, похожих на заросли ежевики, перекрывая всякую надежду на побег. В конце концов крики стихли, пока единственные звуки не доносились с наружи большого шатра.

Все закончилось так быстро. Теневой демон уничтожил всех за считанные секунды.

Запах крови в воздухе перебился запахом страха. Я зажала рот рукой, не решаясь выпить ни капли.

Алистер поднялся на ноги, поправил цилиндр и взял в руку трость. Он перешагнул через тело, упавшее между сиденьями и преградившее ему путь к нам. Когда он заметил, что монстр все еще жив, он опустил трость, проткнув глазницу. Бедняжка дернулся и закричал, а Алистер наклонился, чтобы вдохнуть и насладиться страхом, истекающим из его жертвы.

Он выдернул трость и надавил ногой на череп, раздавив его ботинком.

— Вот… Это должно сработать.

У меня едва было время осознать реальность ситуации. Тёмное дерьмо, до которого Алистеру пришлось опуститься, чтобы спасти нас от Лилит и Всадников, заставило мой желудок сжаться. И все же это было меньшее из двух зол. Лучше убить несколько сотен невинных, чем смотреть, как горит весь мир.

— Поторопись и переоденься, Алистер. Они скоро нас найдут, — убеждал Демон своего хозяина. Альфа все еще был обнажен, и прикосновение его голой кожи к моим крыльям помогало мне сохранять спокойствие и расслабленность, несмотря ни на что.

Теневой демон начал двигаться так же, как в своем трейлере в ту ночь, когда он взял меня.

Рифф и Рафф бросились вверх по лестнице к нам, перепрыгивая через трупы и через несколько ступенек за раз. К тому времени, когда они добрались до вершины, они чуть не упали назад от того, как Алистер принял форму гидры в облаке пульсирующих теней и темной магии, пахнущей озоном.

Что-то пошло не так.

Ощущалось по другому, в сравнении с прошлым разом.

— Дерьмо. — Демон, должно быть, тоже это почувствовал, потому что отдал меня близнецам и кинулся за Алистером. Он снова принял свой человеческий облик и безвольно упал на вытянутые руки своей гончей.

Его трость с грохотом упала на пол. Каким-то образом звонкий звук, который она издавала, тревожил больше, чем хруст костей и прерывистые крики, наполнявшие шатер несколько минут назад.