Глаза Алистера резко открылись. Он поднялся на ноги и с проклятием оттолкнул Демона, который пытался удержать его.

— Хозяин. Ты недостаточно силен…

— Я, черт возьми, знаю! — Алистер резко обернулся, его глаза горели зеленым огнём, на лице отражалась ярость. — Этого было недостаточно. Все эти усилия… Карнавал, грешники… И все эти монстры убиты, их души навсегда уничтожены… ни за что.

Его голос понизился до чего-то негромкого, я едва узнавала его.

— Так какой теперь план, босс? — спросил Рифф позади меня. Алистер покачал головой.

— План… План состоит в том, чтобы вы все бежали.

Его слова взбудоражили мои нервы.

Присев на землю, я вытащила свой розовый футляр для гитары, который засунула под сиденье. Черт возьми, я работала на карнавале прямо перед представлением. Я стерла макияж, но все еще была одета в развратный костюм клоуна, взяла в руки меч, который использовала преподавая уроки глотания меча грешникам, без их согласия.

Поставила чемодан на стул, щелкнула защелкой и взмахнула отцовским мечом.

— Я могу сражаться. Мы все можем собрать труппу и…

Алистер обошел Демона так быстро, что его движения стали размытыми. Он в мгновение ока оказался передо мной, схватив мою руку, в которой был меч.

— И что тогда, мой маленький демон? Война и Смерть — драконы. Знаешь ли ты, что это значит?

Мое сердце упало. Это означало, что даже если бы он действительно изменился и смог сохранить свою форму, он бы остался в воздухе один. Двое против одного. Роуч и Дейзи Дум были единственными членами труппы, которые могли летать, и вряд ли они смогли бы быть полезной поддержкой против двух драконов.

Он развернул меня, прижав мою спину к своей груди и крепко сжав руки на моем плече. Согнув спину, он прижался ртом к моему уху и прошипел:

— Слушай.

Мои уши напряглись, чтобы услышать сквозь хаос, доносившийся снаружи шитра. И действительно, взмах огромных крыльев раздался в небе. Я прижалась к Алистеру, когда пещерный рев, который мог принадлежать только чему-то чудовищному, пронзил небо.

— Они здесь, — прохрипел он. — И если я не смогу обратиться, они заберут у меня все, что хотят, и даже больше. Я больше не могу защищать тебя. Так что тебе придется бежать.

Я обернулась и подняла подбородок, мои глаза сверкали вызовом.

— Бежать? Нет. Нет. К черту это.

Он заскрежетал острыми зубами.

— Сейчас не время быть упрямым ребёнком, Мегера. Я пытаюсь защитить тебя единственным способом, которым могу.

— Разве в вашем контракте с моей матерью не было указано, что она не может причинить мне вреда? Я ее не боюсь!

Демон и Алистер посмотрели друг на друга, и я знала, что они ведут один из тех молчаливых разговоров, которые всегда делали близнецы.

Демон повернулся ко мне и сказал:

— Мы беспокоимся не о ней, Мэг. Смерть и Война. Они… — его голос сорвался. То, что я увидела в его глазах, подняло дыбом волосы на моей шее. — Они причинят тебе боль, и мы не сможем противостоять их форме дракона. Итак, Алистер прав. Тебе придется бежать.

Между нами воцарилась тишина, поскольку весь мир рушился к хуям. Запах гари обжег мне ноздри, и дым начал наполнять шатер. Неужели они все подожгли? Смогут ли члены труппы спастись?

Мой пульс ревел.

— Нет.

Челюсть Алистера сжалась.

— Не будь безрассудной, Мегера.

Обычно он был мертвой зоной для моих сил, но в последнее время наша полузакрепившаяся брачная связь позволила мне взглянуть на его эмоции. Они были сложными, запутанным клубком мыслей и чувств, который мог возникнуть у такого старого человека, как он. Но в выражении его лица теперь невозможно было ошибиться — лицо человека, который вот-вот потеряет все, что у него есть, и он скорее выкинет свои игрушки, чем отдаст их кому-то другому.

Его взгляд остановился на близнецах, которые были просто ошеломлены.

— Уведите ее отсюда, немедленно.

— Мы вернемся, когда бой закончится. Правда?

Я посмотрела на Демона, чей взгляд окаменел.

Мой желудок перевернулся.

— Правда…?

— Вам троим пора уходить, — сказал Алистер близнецам, при этом отказываясь смотреть на меня. — Ты больше не связана со мной. Все контракты на оказание услуг, все заключенные сделки теперь недействительны.

— Алистер… — я ненавидела то, насколько тонким и уязвимым звучал мой голос. — Что ты такое говоришь?

Чертовски тупой вопрос. Он не подбирал слов. Не было более ясного способа выразить это.

Это прощание.

И все же я все еще не могла этого принять.

— Я не оставлю тебя.

Алистер встретился со мной взглядом, и холод в его глазах ударил меня в сердце, как ледяной нож.

— Оставишь, черт возьми. У тебя нет формы монстра, и я больше не могу тебя защищать. Вы свободны.

Рифф и Рафф тихонько ахнули позади меня.

— Что?

— Вы свободны, — повторил Алистер. — Вы больше не мои любимцы. Так что уходите. Так далеко, насколько это возможно.

Я потянулась к нему, но между нами встал Демон, преграждая мне путь.

— Уходи. Щенок.

Слёзы навернулись на мои глаза.

— Я… я не хочу быть свободной. Я тебя люблю. Я вас всех люблю. Я не хочу, чтобы мы расставались.

Боль пронзила черты лица Демона, в то время как Алистер оставался холодным, его маска вернулась на место.

— Я же говорил тебе, что полукровкам здесь не место.

Слезы текли по щекам и обжигали плоть, как кислота. Я ненавидела то, как боролась изо всех сил, чтобы сделать этот цирк своим домом, и в конце концов мне пришлось уйти, и не из-за чего-то, что я сделала.

Мне пришлось уходить, потому что я была полукровкой. Слишком слабой, чтобы пережить ад, который преследовал этих людей, куда бы они ни пошли.

Обжигающие слезы текли по моим щекам.

— Я, блядь, ненавижу тебя.

Если Алистер и хотел сказать что-то, что-нибудь, что могло бы усмирить этот бушующий комок презрения, завязавшийся в моей груди, то этого не сделал. Он резко повернулся, полы его пальто развевались у него за спиной, и он спускался по лестнице, не оглядываясь.

— Демон, пошли.

Мой рот наполнился вкусом пепла.

Демон любил меня, я знала это.

Но он не собирался бросать своего хозяина.

Ни ради меня. Ни ради кого либо еще.

Его руки сжались в кулаки, костяшки пальцев хрустнули. Его татуировки светились, сияя тем же золотистым оттенком, что и его глаза.

— Если они победят, если мир сгорит, я найду тебя на пепелище.



Пульс стучал у меня в ушах, когда один из инкубов — не уверена, кто именно, не могла ничего понять из-за обломков, которыми было мое гребаное сердце — перекинул меня через плечо. Он пошевелился, подо мной заиграли твердые мускулы, и поднял меня высоко в воздух. Я ухватилась за один из изогнутых рогов, чтобы не упасть, когда меня выносили из циркового шатра.

Несмотря на слезы, мой мозг изо всех сил пытался осознать то, что встретило нас снаружи, и понять, что это действительно происходит. Что моя жизнь снова сгорела дотла. На этот раз буквально.

Карнавал выглядел как нечто прямо из Нижнего мира. Все пылало в огне. Затем мерцало, как помехи, между каналами телевизора.

Магия Алистера ослабевала.

Клубы дыма поднялись в небо, сделав его черным, как смерть.

Смертные грешники, все еще находящиеся под магией гипноза Алистера, бездумно бродили сквозь огонь, не осознавая, где они находятся, и не имея возможности контролировать свои действия, но полностью чувствуя боль. Некоторые медленно шли по пылающему карнавалу, пока их охватывало пламя. Обгоревшие тела лежали в траве. Это был чертов кошмар.

Я пыталась скользить по траве, молясь — не знаю точно кому, поскольку Раздор покинул меня — чтобы среди тел не было моих друзей. Мы двигались слишком быстро, останки слишком обгорели, а дым был слишком густой, чтобы разглядеть их лица.

Рев расколол небо, привлекая мое внимание, и мое сердце упало в желудок от размера ржаво-красного дракона, кружившего в высоте.