Член Войны был большим, но от такого человека, как Война, я ожидал большего. Член Чумы из них двоих был более впечатляющим.

Я убью их прежде, чем Алистер начнет меня искать. Как-нибудь.

Тело Чумы я бы подарил Алистеру. Он голубоглазый блондин, что мне не нравилось, но эти цвета Алистер никогда не использовал выбирая своих жертв. Изумрудные глаза и темные волосы были двумя чертами, которые он всегда сохранял.

Но его стройное тело, с удивительными мускулами, толстый и жилистый член? Для Алистера это будет таким же подарком, как и для нас с Мэг.

Мне оставалось только ждать. Выждать своего часа. И не истечь кровью, пока придумаю план.

Когда потерял сознание, непристойные звуки, доносившиеся из демонической троицы всего в нескольких футах от меня, стихли.

И последней сознательной мыслью, которая пришла мне в голову перед тем, как я потерял сознание, была надежда, что Всадник Смерти не появится.

11

Конфеты «Сладкий страх».

Я знаю, что произошло в первый вечер, когда Мегера пришла в «Грешники Сайдшоу». Это будет не первое ее убийство. Но очаровать вампира, чтобы он пронзил себя ее мечем означало защитить честь другого. Теперь же Мэг убьет троих мужчин ради своей собственной… Не то чтобы в таком месте, как «Грешники Сайдшоу», было много чести.

Она знала, что лишение жизни этих людей окажет на нее иное влияние, чем убийство вампира. Это было ясно по тому, как ее нежно-розовые глаза скользнули по столам, к которым были прикованы цепями трое работников дома с привидениями. Она не получила никакого удовольствия от убийства вампира. Но это? О, ей понравится.

— П-пожалуйста. Нам очень жаль, — Слабо вскрикнул один из монстров, его цепи звенели, пока он боролся на столе.

Другой сильнее забился в свои крепления.

— Какого черта мы сделали? Это все из-за шлюхи-полукровки? Она суккуб. Ее надо трахнуть!

Древняя, адская ярость кипела во мне, словно горячая кислота, и мне пришлось побороть желание превратить их в красные лужи слизи, как сделал это с оборотнем. Если бы их убил я, их души не вернулись бы обратно в ад. Смерть от моей руки окончательная. Абсолютная.

Но я бы позволил этим душам гнить в аду несколько эонов (прим. период времени состоящий из нескольких эр), если бы это сделало их смерть более мучительной. Не говоря уже о том, что мне придется наблюдать, как Мегера наслаждается их последними вздохами страданий. Мысль о том, что она вся в их крови, пронзила мое тело.

Мэг стиснула зубы и подошла ближе к столу, к которому был прикован наименее сожалеющий из троих.

— Ты будешь гореть в аду очень долго.

Монстр издал истерический смех, наполненный болью, а его зияющие глазницы истекали кровью.

— Я верный последователь Раздора, сука. Мой темный бог любит меня. Он будет охранять мою душу. Не то чтобы такая смертная шлюха, как ты, могла это понять.

Мои губы медленно изогнулись.

Взгляд Мэг метнулся ко мне и отразил мою улыбку.

— Ты прав про охрану твоей души. Но не думаю, что он любит тебя так сильно, как ты думаешь.

Ее хвост хлестал воздух позади нее, когда она подошла к стене, наполненной всевозможными инструментами, которые заставили бы позеленеть от зависти даже самого развратного мастера пыток. Мой трейлер имел свой характер. Прошло много времени с тех пор, как он обслуживал кого-либо, кроме Демона и меня, и, похоже, воспользовался возможностью, чтобы развратить Мэг.

Она выбрала пилу для костей и вприпрыжку вернулась к столу. Монстр замер, когда она начала расстегивать его штаны.

Смятение исказило лицо ублюдка.

— Ч-что ты делаешь?

— А что? Разве не этого ты хотел? — Она вытащила его член и несколько раз погладила его. Через несколько секунд он стал твердым как камень и монстр начал задыхаться.

Поскольку он был слеп, он не мог видеть, как она поднесла пилу к его яйцам.

С первым ударом склад заполнил пронзительный крик. Монстр умолял Мэг остановиться, но она, конечно, этого не сделала. Грязь, как он, не заслуживала ее милосердия. Движения отпиливания были намеренно медленными, в то время как ее другая рука продолжала дрочить его член.

— Тебе нравится, детка? — Спросила она соблазнительным мурлыканьем, достаточно громким, чтобы можно было услышать сквозь его крики.

Услышав, что их ждет, один из других монстров попытался сдвинуться с места, пытаясь убежать, но обнаружил, что цепи, выкованные моей теневой магией, удерживают его в человеческом облике. Другой тихо рыдал и, судя по темному пятну на штанах, обмочился.

Глаза Мэг светились, и воздух вибрировал от ее тайной энергии.

— Ты кончишь для меня.

Эякуляция во время отпиливания члена старинной пилой для костей казалась невероятной, но Мэг использовала свою магию суккуба. Под действием заклинания очарования его тело подчинено ее воле.

Она гладила его с безумной скоростью, кровь из того места, где она пропилила, действовала как смазка. Он яростно дернулся в темных цепях, и когда начал выпускать поток жемчужно-белой жидкости, она полностью отрезала его член.

— Открой.

Его челюсть разжалась по ее команде, и она прижала член к его рту, позволяя нити его собственной спермы, смешанной с яркими каплями крови, стечь по его губам, подбородку, языку.

— Хороший мальчик, — Практически пропела демоница. — А теперь глотай.

Мало, что могло поставить на колени такое древнее проявление тьмы, как я.

Это был такой случай.

Я с мрачным трепетом наблюдал, как моя маленькая богиня-полукровка приступила к работе. Как у тени, у меня не было сердца, но блин, что-то внутри меня болело, пока я смотрел на нее. Я чувствовал подобное только с Демоном, и даже тогда это было не так сильно.

Мне хотелось защитить ее как от жестокого мира, вращавшегося вокруг меня, так и от себя самого. Это была бы трудная задача, учитывая, что я не хотел ничего, кроме как залезть в нее и никогда, блядь, не выходить.

Неудивительно, что Демон заставил меня пообещать не трахать ее. Я не хотел прикасаться к ней смертной плотью, принадлежавшей торговцу людьми, но древние желания пробудились к жизни, и я обнаружил, что меня все меньше и меньше заботит то, чем я ее трахну. Пока я смогу ее трахать.

Однако, если слишком увлекусь, моя истинная форма вырвется на свободу. И я не питался достаточно, чтобы держать это под контролем. Итак, пока Мэг распиливала своих жертв, я стоял в углу вместе с остальными тенями и тихо вел войну внутри себя.

Когда последний из трех монстров испустил последний вздох, пила для костей выпала из ее руки и с грохотом упала на пол у ее ног. Ее лицо стало призрачно-белым, когда она, казалось, оправилась от своей кровожадной, кровавой бойни — того факта, что она ее устроила — и полностью погрузилась в себя.

— Как ты себя чувствуешь?

— Я… я чувствую себя… — На ее лице отразилось смятение. — Хорошо. Слишком хорошо.

Я слишком хорошо знал выражение ее глаз. Она питалась их страхом. Из-за этого мой член затвердел, а яйца заболели. Она потрясающая. И ее трясет. Я хотел прижать ее к своему телу, но не доверял себе.

— У них были все намерения изнасиловать тебя, Мегера. Они заслужили свою судьбу.

— Я знаю это. Но это не делает меня меньшим монстром.

— Да, ты монстр. Однако не путай это с мыслью, что ты такой же монстр, как и они.

Ее подбородок качнулся в серии легких кивков.

— Ты прав. К черту их. Они могут гнить в аду вместе со своим другом-оборотнем.

— Они не будут. Он ушел навсегда.

— Что ты имеешь в виду?

— Я убил его. Когда я убиваю, независимо от того, смертный или бессмертный, душа уничтожается навсегда.

Ее глаза округлились.

— Ой. Окей, черт.

От нее исходила новая волна сладко-конфетного страха, плотно обвившаяся феромонами суккуба. Как я мог забыть, что моя маленькая демоница возбуждалась от страха, особенно от собственного? Блядь.