— Какая несправедливость! — притворно возмутился Арвендус. — я о вас до сих пор ничего не знаю.

— Да, кстати, о несправедливости… — задумчиво протянула птичка, позволившая увести себя в сторону от громкой музыки. — Разве честно по отношению к вашей невесте…

— Уверяю вас, она вряд ли скучает без моего общества, которое ей навязывают, — отмахнулся мужчина.

— Вы так уверены? — нахмурилась девушка. — А вдруг…

— Мы слишком мало с ней знакомы, чтобы…

— А со мной вы знакомы ещё меньше, но…

— Но готов уже разорвать помолвку, — честно ответил Венд.

— И часто вы так делаете? — отстранилась его собеседница, так и продолжавшая говорить вполголоса. — Даёте обещание одной, а сами тут же принимаетесь преследовать другую?

— Никаких обещаний прежде я не давал, — поморщился генерал. — Да и не собирался жениться, если бы не Его Величество…

— Вы готовы пойти против воли короля? — удивилась девушка в алом. — Не боитесь лишиться всех своих привилегий.

— Я вообще не из боязливых, — усмехнулся мужчина. — А ради вас…

— Вы же меня совсем не знаете… Даже имени…

— А вот это немного пугает, — продолжал улыбаться Венд. — Впервые со мной такое, что я готов ради женщины на всё.

— Я запомню ваши слова, — усмехнулась в ответ девушка. — Надеюсь услышать их ещё раз, когда все снимут маски.

Лантиль, впервые попавшая на маскарад, поддалась всеобщему веселью. А дядюшка, увидев её наряд несколько дней назад, улыбнулся и попросил лери Барфинису разыскать костюм южного купца, чтобы составить подходящую пару для племянницы. Невысокий, но стройный мужчина вдруг превратился в кругленького коротышку с большим животом. Накладным, конечно. Но угадать лойра Олвенуса, особенно в маске, было невозможно.

Сама девушка тоже долго крутилась накануне праздника перед зеркалом, пытаясь понять, удастся ли и ей остаться не узнанной. Прежде она не носила таких ярких расцветок, способных заглушить и более заметную внешность. Но маска всё меняла. Да и в лавке, где они с Уллой нашли эту прелесть, их убедили, что ночью необычный сиреневатый цвет глаз будет казаться просто серым, что в иных обстоятельствах оказалось бы минусом, а вот для маскарада, где интереснее сохранить инкогнито до самого конца, до снятия масок…

Правда, дядюшка слегка подпортил задуманную шутку, поскольку не удержался и подошёл к давним знакомцам, рассекретив себя. И заодно свою племянницу. К счастью, эти увлеченные наукой мужчины больше были заняты своими разговорами, а потому к танцующим даже не приближались, предпочитая уютные шатры с закусками и напитками.

Зато Тиль с удовольствием порхала под музыку. Это было весело, иногда головокружительно, особенно под взглядами мужчины, что не отпускал её, едва не потеряв в толпе. Только она сама уже не могла понять, радостно ей, что получилось притвориться незнакомкой, или же немного обидно. С другой стороны, происходящее напоминало какой-то из романов, где с первой же встречи герой влюбляется в героиню, после чего, не без препятствий, конечно же, они обретают счастье. Счастье — это хорошо, а вот препятствий не хотелось бы. Ну если только самой немного покапризничать, благо теперь и подходящий повод нашёлся…

Подумалось, а вдруг бы он увлёкся другой маской и сейчас бросал бы пылкие взгляды на иную девушку? И что тогда случилось бы с ней? А с ним? Нет, она бы пережила, зарождающаяся симпатия — ещё не любовь… Но было бы жутко обидно. Да и разговоры за спиной, что непременно начались бы. И даже король не смог бы воспрепятствовать сплетням, что как круги по воде распространяются быстро и неумолимо. И это она пережила бы. Но всё равно обидно. И страшно, а не случится ли подобное чуть позже? Может, он просто влюбчивая натура, и вскоре найдёт себе другой объект для обожания?

Хранить молчание становилось всё труднее. Вопросов накопилось много, а потому Лантиль решила задать хотя бы часть из них шёпотом, чтобы не выдать себя слишком рано. Хотя ясности разговор не принёс. Мужчина клялся, что с ним такое впервые, но был ли он с ней правдив? Нет, все вокруг считали генерала честным человеком, но… Но почему он не влюбился в неё раньше?!

Почти обидевшись, Тиль уже достаточно накрутила себя, чтобы после снятия масок заявить что-нибудь холодное и отрезвляющее пыл жениха, посмевшего заговорить об отмене помолвки. Пусть и ради неё же, но… Но тут вспомнила и собственную реакцию на приказ короля. А ничем иным распоряжение вступить в брак с незнакомым человеком и не было. Понятно, что и Арвендус вряд ли обрадовался такой новости. Возможно, потому был предвзят и заранее настроен против навязанной кандидатуры. Но стоило ему выбрать самому…

Мелькнула мысль, что Его Величество совершил глупость, не попытавшись устроить их случайную встречу, чтобы дать шанс самим сделать первые шаги. Этак можно до чего угодно додуматься. Что король — такой же человек, тоже ошибается… На этом моменте Лантиль постаралась выбросить из головы неположенные рассуждения и отдалась танцу, предвкушая сюрприз, ожидающий генерала.

— Вы говорили, что готовы ради меня на всё? — спросила девушка, когда все вокруг со смехом начали снимать маски.

— Да, — серьёзно смотрел на неё мужчина.

— Я приберегу свои просьбы и желания на будущее, — Тиль медленно стянула украшенную алыми перьями маску, наблюдая за ошарашенным лицом жениха, к которому приближалась монаршая чета.

Решительное лицо короля, собиравшегося, видимо, вмешаться и не допустить помех для задуманного им брака, приобрело совершенно не свойственное для коронованной особы выражение. Право же, приоткрытый в удивлении рот — это не то, чему учат лордов. Но выучка держать лицо в любых обстоятельствах позволила ему быстро взять себя в руки и натянуть положенную в данной ситуации улыбку. Только глаза добавляли непривычную живость застывшей мимике. Король явно еле сдерживал смех.

— Как приятно видеть, что скорая свадьба не охлаждает пыл влюбленных! Счастлив за вас, дети мои, — Эрленд не отказал себе в удовольствии поддеть друга.

Лантиль показалось, что Венд прошипел что-то вроде: “Спасибо, папочка”, но ей наверняка послышалось. Ведь послышалось же? Только почему королева поспешно спрятала лицо за веером?

Растерянная девушка отвечала на расспросы Её Величества, совершенно искренне восхищаясь маскарадом, тем, как красиво и удобно всё было устроено, пока Его Величество беседовал с генералом. Придворные старались не мешать, но и покидать праздник не спешили, обступив эти две пары.

— Ох, вот ты где! — взволнованный дядя пробился через окружение. — Ваши Величества, доброй ночи, — заметил наконец лойр Олвенус.

Мужчины раскланялись, король с королевой удалились, за ними потянулись и придворные. А Тиль вдруг ощутила неловкость. Как теперь общаться с женихом? Обидеться, что не узнал? Что влюбился в незнакомку, позабыв о данных обещаниях? Или сделать вид, что ей польстило внимание мужчины? Нет, было приятно, без сомнений, но приятность эта сопровождалась горечью.

— Позвольте проводить вас, — смущенно проговорил генерал.

Удивленный дядюшка обернулся к Арвендусу, перевел взгляд на племянницу… Но лишь махнул рукой, как бы отвечая и на вопрос Венда, и подтверждая тщетность попыток понять, что же произошло между молодыми людьми. От чего они вдруг так странно переглядываются и прячут глаза.

***

Вернувшийся во дворец Венд ещё долго не мог заснуть. Но, стоило закрыть глаза, как снова впереди летела алая фигурка, превращающаяся в диковинную птицу. Птица вспархивала на ветку невысокого деревца, словно дразня. А когда мужчина протягивал к ней руку, то касался уже Лантиль, такой, какой она была в их первую встречу, на помолвке. Два образа причудливо сменяли друг друга, пока наконец не слились в один…

— Его Величество передал, что хотел бы позавтракать с вами, — разбудивший генерала Гранвин уже приготовил и ванную, и одежду. Он немного переживал, что в столице к командиру приставят местного камердинера, более опытного, взрослого и серьезного мужчину, а потому старался изо всех сил.