– Уверен, мы с тобой станем прекрасной кесарьской четой. Не будет супругов более уважительных и любящих. Вот и твой отец так считает. Господин Самсон Салосский приехал специально из Лайона, чтобы поведать тебе отцовскую волю и дать нам свое благословение.

Это было неожиданно. Я нахмурилась, и тут в тронный зал вошел мужчина. Он был очень высокого роста и большого веса. В его длинные кудрявые волосы были вплетены золотистые ленты. А глаза отливали фиолетовым.

Прямо как у Сони…

– О дочь моя, любимая Сьюзен, как же я скучал! – приторно вскричал гигант и бросился ко мне с объятиями.

Но тут же со всего размаху и остановился.

– Ваше Кесарьство, да будут благословенным ваше правление, но это не моя дочь!

– Серьезно? – Меракс вскинул белесые брови.

– Простите, но… да. Фамиляр действительно принадлежит Сьюзен. Это презренный Золдес Фурфур, который всех достал. Никогда не понимал, почему моя дочура так любила эту мерзкую шерстяную тварь. Но эта… Вот эта… Это не она! Куда ты дела мою дочь, паршивка? Что ты с ней сделала? Убила? О, я несчастный отец!

Лицо отца Сони-Сьюзен исказилось гневом, он кинулся на меня и наотмашь ударил по лицу.

Я вскрикнула от боли, но не проронила ни слова.

Нельзя вступать с ними в диалог и пытаться оправдаться. А уж тем более говорить, что я из другого мира.

– Самозванка, значит… – задумчиво протянул Цезарион, с удовольствием наблюдая, как Самсон лупит меня по щекам. – Очень даже интересно. Раз эта девка никакая не принцесса, и в ней нет ни капли царской крови, значит, я могу лишить ее головы и забрать Сердце Дракона себе. Так, Базилик?

– Вне всяких сомнений, Ваше Кесарьство, – развел руками жрец.

Для встречи с Цезарионом он снял парик и вновь облачился в свою хламиду.

Кесарь достал из-за пояса кинжал и поднес к моей шее.

Глаза мои расширились от ужаса – холодное лезвие скользнуло прямо по коже.

Острие ножа поддело цепочку и вытащило ее целиком.

Но вместо Сердца Дракона на ней висело обручальное кольцо.

Обручальное кольцо, подаренное Риганом.

Когда я стала настоящей драконицей, то цепочка порвалась и я освободилась от Сердца. Выполнив свою главную задачу, оно стало не нужно. Оно сделало меня той, кем я и должна была стать.

Риган забрал камень Сайфера, чтобы уничтожить. Больше никогда не случится так, что оно попадет в чужие руки. Такой была воля его отца, и он ее исполнил.

Я тогда наивно спросила – зачем уничтожать такой крутой артефакт, с помощью которого можно наделать новых классных драконов и возродить наш род?

– Кто тебе сказал, что все драконы вымерли? – усмехнулся Риган. – Профессор Трентон – мой давний друг и советник. Он говорит то, что мне выгодно. То, что Цезарион и его приспешники желают слышать, пока их смертоносные катапульты гниют в подвалах Стальной Башни.

– Значит, есть еще… Такие же, как мы? – обрадовалась я.

– Значит, есть, – ответил Риган и поцеловал меня в висок.

Облик любимого стоял у меня перед глазами, пока Цезарион разорялся по поводу того, что на мне больше нет Сердца Дракона.

– Где оно, слышишь ты, девка? Кесарь спрашивает тебя, куда дела Сердце? Ведь оно было на тебе! Говори! Говори! Говори!

В этот момент, когда Меракс бесился и орал, брызгая слюной во все стороны, он уже не казался статным и красивым, а, наоборот, отвратительным.

– Потеряла, – разлепила губы я.

Одно единственное слово далось с трудом.

– Ваше Кесарьство, понимаете, если… – со встревоженным видом вмешался жрец Базилик. – Если на ней нет артефакта, то она… Она уже стала… Процесс уже произошел…

– Что? – рассвирепел Меркас. – Что ты хочешь сказать?

– Она уже стала… тварью, – прошептал жрец.

Цезарион всем корпусом повернулся ко мне, разглядывая с новым выражением. В нем была противоречивая смесь чувств – от отвращения до маниакального интереса.

– Пытай ее, – велел кесарь. – Пытай эту девку до тех пор, пока не расскажет тебе всю свою жизнь в полных подробностях. Ты должен узнать, откуда она взялась, куда дела Сьюзен и, главное, Сердце Дракона. А затем… Затем я скажу тебе, что с ней делать.

Пока два дюжих служителя жреца в темных хламидах меня куда-то волокли, Базилик приговаривал:

– Даже не надейся сбежать, как в прошлый раз, отродье! Сейчас ты будешь надежно заточена вместе с фамильяром в моем храме.

Я все так же молчала, стараясь не выказывать страха.

Понимала, что это только обрадует мучителей.

Драконица внутри очень помогала – ведь она была смелой, мудрой и бесстрашной. Не будь ее, я бы уже, наверное, билась в дикой истерике.

Увы, человеческое начало, остающееся во мне, не могло похвастать таким самообладанием.

Мне было страшно. Очень, очень страшно! Как и любой человек я боялась изощренных пыток, которым меня может подвергнуть жрец. А он может, не сомневаюсь!

Но еще больше я боялась рассказать под пытками, что наследник Сайфера жив и собирается занять место на троне. Цезарион не должен узнать о планах Ригана!

Ни в коем случае! Никогда!

Я видела, что следом тащат клетку со Злыднем и сердце сжималось от тревоги и беспокойства за своего пушистого фамильяра.

Наверное, только сейчас я осознала, как сильно полюбила его! За прошедшее время перс стал мне настоящим другом, верным помощником и добрым советчиком. При виде бесчувственного котика в клетке все внутри переворачивалось.

Когда Базилик будет меня пытать, то перс испытает всю эту боль на себе!

Такого я допустить не могла. Но не могла и рассказать о Ригане и тридцати тысячах войнах Цезариона, перешедших на сторону наследника белого дракона.

Вскоре мы оказались в храме темных практик, которым заведовал Базилик.

Только храмом это назвать можно было с большой натяжкой. Скорее, небольшая часовня из черного кирпича где-то на задворках Стальной Башни.

Внутри было очень душно, сперто и царил специфический запах каких-то курений. Все окна были плотно закрыты ставнями, чтобы ни единого лучика солнца не проникало в это мрачное царство.

Единственным источником света здесь были свечи, расставленные повсюду. Они были из разноцветного воска – красного, синего, зеленого, черного… Это вызвало у меня ассоциации с тем, когда я попала в этот мир. Соня, вернее, Сьюзен Салосская расставила такие же разноцветные свечи по лучам пентаграммы.

А я тогда подумала, что провалилась в люк в полу!

Когда это было? Полгода или год назад?

Удивительно, но я уже не помню. Прошлая жизнь в мире телевизоров, сотовых телефонов и прочих достижений техники сейчас кажется мне каким-то сном.

Если вдуматься, то я сейчас даже лица своей бывшей якобы «подруги» Сони не помню. Вернее, Ее Высочества принцессы Сьюзен Салосской.

А Злыдень недавно с несвойственным ему смущением признался, что теперь не вернулся бы к Соне, даже если бы у него и появилась такая возможность.

Этот мир изменил нас обоих – и меня и моего фамильяра.

Неужели теперь нам предстоит умереть здесь мучительной смертью?

По приказу Базилика меня усадили на деревянный стул и крепко привязали веревками.

– Я все думал, какой же способ избрать, – ухмыльнулся жрец. – Какой будет наиболее действенным? А, может, мне и не нужно пытать тебя и ты все расскажешь сама? Например, нам с кесарем весьма хочется узнать твое имя. Еще раз! Назови свое имя, девка!

Памятуя о том, что молчание – золото, я молчала.

– Что ж…

Базилик кивнул на набор отвратительного вида крючьев, ножей, пил и молотков.

– Думаю, это будет слишком очевидным и грубым выбором. Поэтому я решил поработать с тобой ядами. Ты ведь была в академии ЯДа. Все эти яды изготовил сам профессор Риган Шакс. А ты знаешь, на что лучше ядовара не сыщешь на всем белом свете. Итак, начнем с этого, пожалуй.

Базилик натянул перчатки достал из шкафа пузырек с ядовито-желтой жидкостью и капнул мне на тыльную сторону ладони.