Нет, не человек – Олег понял это, как только увидел бледное лицо и глаза парня в оковах. Скиталец ещё разок оглянулся на пустой коридор, а затем поспешил подойти к пленнику, чтобы спросить:

– Ты охотник?

Ответом ему послужил взгляд полный ярости. Пленник ничего не собирался сказать – как и всем остальным колдунам, кто приходил и пытал его раньше.

– Откуда ты? Из какого ты племени?

Парень отвёл глаза в сторону незапертой двери. Олег снял вымокший капюшон, чтобы лучше разглядеть узника в тусклом свете электрической лампы.

– Знаю, не скажешь, хоть режь тебя на куски. А ещё знаю, что ты пришёл сюда не один. У тебя был товарищ, но его убили ради чистой, не испорченной одержимостью крови. Колдуны очень голодны, их община живёт на навьей силе, им нужна ваша кровь, хотя они, похоже, не до конца понимают, с чем решили связаться.

Пленник не собирался с ним разговаривать. Разбитые губы растянулись в оскале.

Олег понял, что так ничего не добьется от юноши, к какому бы племени тот не принадлежал. Однако, ещё храня в душе небольшую надежду, он всё же спросил:

– Ты что-нибудь знаешь о племени Зимнего Волка? Хоть что-нибудь слышал о них?

Глаза юноши сверкнули сомнением, он взглянул скитальцу прямо в лицо, как будто оценивал, правду ли он говорит.

– Вижу, что знаешь! – не удержался Олег, но тут же сбавил голос, чтобы часовой не услышал. – Одинокая Волчица здорова? Стой, нет, не так!.. Теперь её называют не так… Старшая? Ведущая род – может быть так правильно? Ты знаешь Владу?

– Мать-Волчица? – голос парня еле сипел через опухшие губы.

– Мать… – повторил Олег слово, от которого ему стало тяжко. – Она мать, ну конечно – сама мне сказала, когда мы прощались. Но, сколько уже?.. Да, верно – восемнадцать Зим. Ребёнок, должно быть, вырос и повзрослел. Кто у неё родился: мальчик? девочка?

– Сын, Яром кличут, – обронил пленник.

– Яр… мой внук, наследник рода, – закрыл глаза и глубоко выдохнул Олег, а потом снова заговорил. – Он, наверное, твоего возраста, но, как и ты, не знает меня. Должно быть в племени обо мне не вспоминали? Я один из скитальцев.

– Я знаю, кто ты, – прервал его юноша. – Старый ворчливый скиталец скончался, а ты был тогда молодым. Но ты не пошёл вместе с нами к новому логову, решил нас покинуть. Старшая дозволила это, велела нам не таить зла на тебя. Это не предательство, предателем мы называем другого…

– Да, и это я тоже знаю, – мрачно отозвался Олег. – Знаю, кого вы зовёте «предателем», и мне от этого больно. Но что с остальными? Старая ведунья Девятитрава…

– Давно умерла. На следующее лето, как ты ушёл…

Дыхание Олега на миг замерло – он вспомнил лицо матери – любящее, светлое, не искажённое тайными знаньями – то самое лицо, какое он помнил в детстве – ещё до того, как она повела Навье племя.

– Конечно, ей было уже много Зим, она была стара и наверно…

– Нет, – снова оборвал его парень. – Чернушкина зараза её источила – быстро, всего за одну Зиму Девятитравы не стало. Об этом помнят, о ней скорбело всё племя. Но теперь у нас новая ведунья, она направляет наш род.

– Белая Волчица – это она тебя сюда послала? – понял Олег.

Юноша задумался. С малых Зим ему было известно, что скиталец не враг его роду. Истории об Олеге, как и о других героях и событиях прошлого, племя Зимнего Волка хранило в устных сказаниях. Немало слухов и домыслов ходило вокруг обретения нового логова. Бросив взгляд на свои истёртые в оковах руки, парень заговорил:

– Наказ у меня от Старшей Волчицы. Надо было добраться до шахты на дымной земле, найти другой Навий род. Старшая учуяла их вожака, когда в ведах блуждала среди душ Междумирья. Белая Волчица отправила нас к другому роду с важным посланием…

Тут он запнулся и замолчал, но Олег сам додумал, что не сказал парень:

– Влада хочет связаться с другим племенем – зачем?

– Надо нам было известить их и вернуться с ответом, – нехотя ответил юноша. – Да только в лесах возле шахты в людскую ловушку попались. Чёрные колдуны живут над Навьими норами, Ведун сговорился с оседлыми, заманил меня и товарища моего в ловушку, обманул Мать-Волчицу! Мой друг погиб от ножей колдунов, но дорого они заплатили за это! А ублюдка, что предал Волка внутри и связался с Глухими, своими руками замучаю, шерт!

«Влада хочет найти уцелевшие племена и грабит серебро Берегини», – лихорадочно думал Олег. – «Это всё неспроста, ой неспроста! Подземникам не нужны деньги, Навь не торгует на рынках! Здесь что-то иное, но что?!».

Олег осмотрел оковы охотника и решил, что легко сможет его освободить. Дужки кандалов были скручены простой проволокой. Скиталец вцепился в незатянутые рожки и сумел распутать её. Кандалы на одном запястье открылись, и парень сам помог довершить остальное. Пока раскручивалась вторая проволока, Олег быстро спросил:

– Ты видел здесь девушку – рыжие волосы, сажа на лице, ростом чуть ниже плеча?

– Хронометр?

– Что? – не понял скиталец, но по глазам догадался. – Так ты видел её?! Лиска была здесь?!

– Девку забрали с собой колдуны, к Ведуну потащили – это уж точно. Ты её больше никогда не увидишь, если не поторопишься.

– Вот дьявол! А где Ведун?

Парень только пожал плечами. Он не знал, их встреча должна была состояться в лесу, среди мёртвых деревьев. Но возле шахты, меж дыма и почерневших осин, посланцев Зимнего Волка поджидала засада. Подземник видел, как умер его товарищ под ножами окудников, и как те высасывали кровь прямо из трупа. А потом было плененье и обречённая злость. Только теперь, на свободе, охотник мог отомстить за товарища и страстно желал убить всех, кто навредил ему в кроде!

– Мне нужен нож! – потребовал юноша, чуть только кандалы спали. Олег нагнулся к своему сапогу и вынул клинок с рукоятью тёмно-красного цвета:

– Снова его будет сжимать Навья рука, но отдаю не навечно – вещь слишком ценная для меня.

Парень нахмурился, принимая оружие, но как только увидел надпись, всё понял:

– Славный нож…

– Да, это один из её клинков – самый любимый. Хорошо, что вы не забыли, кто вёл ваше племя до Белой Волчицы, – грустно улыбнулся Олег.

Охотник заметил печаль в глазах старика и шепнул:

– Её слышат. Совесть говорит её голосом и поныне бережёт наша племя. Иные охотники до сих пор видят её, старая Мать-Волчица была очень сильна.

Олег помедлил минуту, в его памяти встал образ родной женщины, что смотрела на него из-под глубокого капюшона. Казалось, Олег знал её ближе, чем кто-либо, но теперь, спустя столько Зим, он понимал – известно не всё. Есть ещё правда, ради которой стоило жить.

Олег отдал юноше револьвер и поспешил выйти из камеры. Коридор был по-прежнему пуст, но, когда скиталец хотел выйти наружу, он внезапно столкнулся с тем самым охранником, который караулил у входа. Колдун пошатывался, мутные глаза уставились на Олега. Охранник был не в себе – может быть от выпитой порченой крови.

– Куда? – пробурчал он сквозь опухшие губы.

– Нерва видел? – выдал с ходу скиталец, что давно заготовил.

– Нет его здесь. Он девку потащил на бытовой комбинат, через него к стволу выйдут, а там и под землю. Девчонка-то оказалась простая, ненужная – её с требами вниз спровадят, как прочих. Нерв сам проследит…

Тут он прервался и хотел вглядеться в Олега получше. Скиталец понял, что его почти раскусили. Навий охотник стоял рядом, прижимаясь к стене. Парень ждал только слова…

– А зачем тебе Нерв? – нахмурился часовой. Пришло время Олегу вспомнить Лискины наставления, и хоть как-то выкручиваться из вранья.

– Мне зачем?! Да тебя засекли, как ты юшку лакаешь! Лыко не вяжет, еле стоишь на посту! Нерв тебя к себе призывает – шею намылить за такие дела, уж не как не иначе!

– Это как же?! Я ведь немного совсем, пока свежее было! – начал торопливо соображать часовой. Мысли его сразу бросили незнакомца. – Да он ведь минут десять назад с девкой мимо меня проходил! Кто ж сдал?! А-а, этот хмырь, он ведь тоже Нерва искал, хотя сам вполсвиста нахлебался! Вот ведь падаль поганая! А мне, что-то вот, опять в голову ударило сильно…